Преследуемая квотербеком (ЛП) - Стетхем Майра Страница 3

После этого я последовал за ней домой, позвонив одному из своих соседей по комнате лучшему другу Маршаллу Грину, чтобы он включил музыку погромче в нашей квартире. Мы были ближе, чем братья. Он был моим стартовым тай-эндом. Вместе мы творили всякое дерьмо на поле. Он думал, что я абсолютно сумасшедший, но он знал, как серьезно я относился к ней. Наверное, потому, что он знал меня лучше, чем кто-либо в мире. Он никогда не видел, чтобы я так сильно переживал за кого-то.

Единственной вещью, которая когда-либо так сильно привлекала мое внимание, был футбол и мои занятия по инженерству.

Я покачал головой и уставился на красивую женщину на диване. Я поднял одеяло с пола, которое она, должно быть, сбросила раньше. Штука была старая и колючая. Я хотел купить ей новый. Укутывать ее только в гладкие, как шелк, ткани.

Однажды.

Скоро.

Я укрыл ее им, и мягкая улыбка появилась на ее лице.

— Джеймс. Ммм… — она мечтательно вздохнула, и просто так все во мне стало твердым, как скала.

Мое сердце заколотилось в груди при мысли о том, что она мечтает обо мне. Я знал, что ее влечет ко мне. Этого нельзя было не заметить по тому, как она всегда краснела, когда смотрела в мою сторону, когда мы случайно сталкивались друг с другом перед уроками или около школы. Или то, как ее хорошенькие маленькие соски встали по стойке смирно ранее, в тот момент, когда моя рука коснулась ее поясницы во время короткой прогулки по коридору к ее квартире.

Чем скорее, тем лучше, тихий голосок оживился в моей голове. Я облизнул губы. Чем скорее, тем лучше.

Время было дерьмовым.

До начала сезона оставалось еще по меньшей мере три недели. Шесть, если мы пройдем весь путь, какого мы и придерживались. Но мне надоело ждать и держать руки подальше от моей милой девочки. Время, возможно, было не в мою пользу, но я знал себя. Я бы довел себя до изнеможения, прежде чем позволил бы кому-то другому занять то, что принадлежало мне.

И Мила Мурильо была моей.

— Сладких снов, Мила, — почувствовав себя смелее, я запечатлел легкий поцелуй на ее лбу.

Ее кожа была гладкой и теплой под моими губами. Я хотел прикоснуться ко всей ней. Я умирал от желания. Ещё нет. Если бы она проснулась от моего прикосновения, это разрушило бы все шансы на то, что она влюбится в меня. Мне нужно было, чтобы она добровольно полюбила меня. Я не настолько далеко зашел, чтобы думать иначе.

Мне удалось контролировать эту потребность, успокоить зверя, который обычно таился только под футбольными щитками. Зверь, которого она взывала к жизни. Я встал и заставил себя выскользнуть из ее квартиры, убедившись, что она заперта и надежно закреплена за мной.

***

Я глубоко вздохнул, постучал в ее дверь и стал ждать. Прошло не более двух минут, прежде чем я услышал шум с другой стороны, и я знал, что она смотрит на меня через глазок.

— Давай, чемпион! Открывай! — подбодрил я, одарив ее своей лучшей улыбкой. — Я принес вкусности, — я поднял серую сумку, которую держал в другой руке. — Я вижу твою тень под дверью, — блефовал я.

К счастью, моя маленькая победительница открыла дверь, и я был встречен подарком в виде ее больших карих глаз, смотрящих на меня снизу-вверх. Очевидно, все еще немного сонная и очень смущенная. Милейшие морщинки образовались над переносицей, когда она посмотрела на меня снизу вверх.

— Ч-что ты здесь делаешь? — прохрипела она, а затем прочистила горло. Мне нравилось это заикание. Это может сделать меня мудаком, но мне нравилось в ней все. Я заметил, что это проявлялось сильнее, когда она нервничала, и я ненавидел, что заставлял ее чувствовать себя как угодно, только не комфортно.

— И тебе доброе утро, детка, — я наклонился вперед и осмелился поцеловать ее в лоб.

Тот поцелуй, который я украл, пока она спала, сломал что-то внутри меня. Тот зверь был голоден. Нуждающийся в большем количестве вкуса. Ее красивые глаза расширились, когда она отступила назад, чем я воспользовался в своих интересах, чтобы пройти через ее парадную дверь.

— Я принес вкусности, — повторил я. Она уставилась на меня, как ученый, рассматривающий что-то в микроскоп. На мгновение я задумался, помнит ли она каким-то образом, как я целовал ее в лоб всего пару часов назад, пока она спала.

— Вкусности? — она повторила. Ее темный настороженный взгляд метнулся с сумки на меня, а затем обратно.

— Покушать. Все необходимое…чтобы приготовить, если можно.

— Все необходимое? — она облизнула губы. — В честь чего?

— В честь доброго утра, — уточнил я, ставя поднос с напитками на ее маленькую столешницу для завтрака и поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. — Ты в порядке, чемпион?

— Эммм… — она закрыла глаза, и я наблюдал, как она снова открыла их и моргнула. Почти так, как будто она думала, что я был каким-то плодом ее воображения. — Ты здесь.

— Да. Я принес…

— Еды. Да, ммм, еще раз зачем? — ее голова немного наклонилась, как будто она изо всех сил пыталась сосредоточиться.

— Доброе утро.

— Джеймс, — черт, мне нравилось, когда она произносила мое имя. Все на поле и за его пределами называли меня по фамилии. — Мне жаль… тебя хоть раз ударили слишком сильно, когда ты был на футбольном поле или…

— Ты сказала, что ты не утренний человек, — уточнил я, и она прищурилась.

— Верно?

— Итак, я здесь. Со всем необходимым, чтобы начать твое утро. На случай, если ты слишком поздно засиделась за работой над своей статьей, или на случай, если тебе нужно было с кем-то пообщаться, и ты засиделась до поздна.

— Я, ммм, я этого не делала, — она прикусила верхнюю губу. Я видел, как она делала это раньше. Когда она лгала о чем-то. Мои губы приподнялись в дерьмовой ухмылке. Мой маленький чемпион только что солгал мне. Впервые. Это должно было вывести меня из себя, но по какой-то причине это меня взволновало. Впервые.

— Тогда идеально! Я побуду здесь, удостоверюсь, что ты не уснешь, чтобы сдать статью, — я захлопал в ладоши. Она выглядела испуганной.

— Ммм, тебе не обязательно…

— Я хочу, — я подмигнул ей, и ее глаза расширились, а яблочки на ее щеках запылали. Хорошо. Мне нравилось видеть ее взволнованной. Это была расплата за то, как чертовски безумно она сводила меня с ума последние пару месяцев.

— Дай мне с-сходить переодеться, и я сейчас в-вернусь, — мои глаза опустились, чтобы в полной мере оценить ее в этой чертовой пижаме "Хелло Китти".

Я знал, что она предпочитает именно ее.

Чаще всего они были еще теплыми на ощупь, когда я пробирался в ее квартиру после того, как она уходила на занятия. Они тоже всегда пахли ею. Милая и невинная. Моя. Господи, я был чертовым психом.

Одержимый преследователь.

Но мне было насрать, не настолько, чтобы остановиться. Не тогда, когда она была моей.

— Хорошо, — мой голос звучал напряженно из-за того, насколько мне было тяжело. — Я приготовлю нам завтрак.

— Спасибо, — я наблюдал, как она схватила одежду со своего комода и бросилась в маленькую ванную.

На мгновение я огляделся вокруг. Ее квартира была меньше моей. Квартира-студия по сравнению с трехкомнатной, была крохотной, которую я делил с двумя ребятами из команды. Двое моих лучших друзей. Маршалл и Хеми. Оба из которых играли со мной в футбольной команде. Маршалл был в затруднительном положении, и Хеми, на год младше, был нашим стартовым принимающим.

Я ненавидел то, что она была в этом пространстве.

Оно было чертовски крошечным.

Она заслуживала чего-то большего. Быть окруженным чем-то получше, чем подержанный хлам, бугристый матрас и диван с пружинами. Она заслуживала спать на матрасе самого высокого качества. Чертово облако, если бы я мог его достать.

Мой телефон запищал, и я посмотрел на текст.

Марш: Это сработало?

Я: Я все еще здесь.

Марш: Хорошо. Увидимся на тренировке.

Я отправил ответное сообщение с поднятым большим пальцем и сунул телефон обратно в карман.