Элизабет Лоуэлл - Идеальная женщина Страница 31

— Нет, не прав, — отчетливо сказала Энджел. — Как и во всем остальном.

Она повернулась и быстро вышла, оставив за собой тихий звон крошечных колокольчиков.

— Поговорим на берегу, — бросила она, не оборачиваясь.

Глава 16

Энджел сунула ноги в пляжные ботинки, всегда стоящие за дверью, подобрала рукой подол платья и устремилась вниз по тропе с быстротой, какая приобретается обычно, когда годами ходишь по привычному маршруту. Она словно и не замечала ни сужений тропы, ни провалов, ни того, что сломанная в некоторых местах ограда так и не была починена.

Тропа довольно рискованно пролегала по краю скалы, но не представляла реальной опасности, если не было дождя или сильного ветра. Хотя, конечно, ходить здесь детям или тучным людям любого возраста было явно противопоказано.

Впрочем, будь дорога и опасна, Энджел все равно пошла бы сюда. Ей отчаянно хотелось увести Хока туда, где Дерри не смог бы ни увидеть их, ни услышать их разговор.

Дерри, как и Карлсон, оберегал Энджел как зеницу ока, словно, спасши ей жизнь, чувствовал себя в ответе за всю боль, какая предстояла ей в будущем. Он понимал, что не в его силах защитить ее от горьких сюрпризов судьбы, но это стремление не поддавалось доводам рассудка.

Энджел чувствовала себя виноватой перед Дерри. Много лет назад она попрекнула его тем, что он, мол, заставляет ее жить из эгоизма — боится остаться в одиночестве. Жестокое обвинение, но и время то было жестокое. Сейчас она сожалела о своих злых словах. Сейчас она любила Дерри и нуждалась в его защите.

Она сбежала по тропе, которая, петляя по лесу и скалам, вела вниз к берегу. День был необычно жарким для острова Ванкувер, так что, добравшись до пляжа, Энджел слегка вспотела.

Был отлив. Она приподняла подол платья; легкий бриз подхватил его и прижал податливую ткань к ее длинным ногам, четко очерчивая их изящную форму. Платье пузырилось у нее за спиной, отбрасывая причудливую тень на песок.

Энджел едва успела перевести дух, как Хок оказался рядом с ней. Энджел это не удивило. Ведь у него были ловкость и повадки хищника.

Она повернулась и посмотрела ему в лицо. Взметнувшийся и подхваченный ветром подол ее платья коснулся его ног, и острый слух уловил звон крошечных серебряных колокольчиков.

Хок вдруг почувствовал, что их мелодичный звук каким-то образом грозит лишить его всякой уверенности, и тогда он сделал то, что делал всегда, когда его загоняли в угол.

Он перешел в атаку:

— Что за власть имеет над тобой Дерри? Ты же была готова убить меня, а вместо этого по его просьбе не раздумывая согласилась провести рядом со мной целый месяц. Черт! Да ему даже просить не пришлось!

— Да. Я надеюсь, что Дерри никогда не придется просить меня о том, что я могу для него сделать. И он не имеет надо мной никакой власти, — спокойно добавила Энджел.

— Тогда чем он взял тебя? Деньгами?

Губы Энджел изогнулись в холодной гримасе, которую нельзя было назвать улыбкой.

— Нет.

— Тогда чем?

— Ты не поймешь.

Хок схватил Энджел за руку. Мягкая ткань платья и тепло ее руки еще больше взбесили его.

— Чем же, черт побери? — взревел он.

— Любовью.

На мгновение воцарилось молчание.

— Любовью, — с отвращением повторил Хок. В его устах это слово прозвучало как ругательство. — Этим словом женщины называют секс, — презрительно сказал Хок, — но, клянусь всеми чертями, ты с Дерри этим не занимаешься. Ангел, детка, так что же здесь вранье? Любовь или то, что ты не хочешь спать с Дерри?

Энджел молча смотрела на него.

— Как Дерри заставил тебя поехать? — снова спросил он. — Говори, черт тебя побери! Я хочу услышать все твое вранье!

Долю секунды Энджел смотрела на Хока так, словно никогда раньше его не видела.

— Ты хоть раз в жизни любил кого-нибудь? — спокойно спросила она. — Мать, отца, брата, сестру, ребенка? Кого-нибудь?

— Хочешь сказать, что Дерри — твой брат?

— Почти, — ответила Энджел, глядя в холодные глаза Хока.

— И как далеко распространяется это «почти»?

— На двадцать четыре часа в сутки.

Хок стоял в нерешительности. Откуда у нее эта уверенность? Он хотел узнать до конца все и сейчас же.

— Я не понимаю, — сказал он наконец, отпустив руку Энджел.

— Знаю. Ты многого не понимаешь в людях. В том числе и во мне.

— Не отталкивай меня, Ангел, — сказал Хок, и гнев исказил и без того резкие черты его лица, — а то я пойду к Дерри и задам эти вопросы ему, и тогда он узнает что-то такое, что вряд ли хотел бы знать.

Энджел закрыла глаза. Она знала, что Хок растопчет мечты Дерри так же небрежно, как растоптал ее мечты. Этого нельзя допустить.

— Дерри мог бы находиться со мной двадцать четыре часа в сутки как брат моего мужа, — глухо сказала она.

— Гранта? — сощурившись спросил Хок. — Кажется, так звали его брата? Грант?

— Да.

— Что с ним случилось?

— Он умер.

— Когда?

Энджел знала, что ей не избежать этих вопросов, и готовилась к ним, пока бежала по скале к берегу.

«Может, если я расскажу ему все, он найдет в себе сколько-нибудь сочувствия, чтобы не превратить еще четыре недели моей жизни в ад?»

Эта мысль придала Энджел силы. Она глубоко вздохнула; калейдоскоп цветов в ее голове сложился в одинокую розу.

— Грант… — Голос Энджел стал тише и вдруг оборвался.

Она редко произносила вслух его имя и удивилась, что оно больно кольнуло ее. Когда Энджел заговорила снова, ее голос звучал глухо и бесстрастно:

— Грант погиб ночью ровно три года назад. За день до нашей свадьбы. Погиб вместе со своей матерью и моими родителями.

Хок словно окаменел. Он не сомневался, что слышит правду.

Лучше бы он услышал ложь. Ложь можно отбросить, проигнорировать, выкинуть из головы. А правду — нет. Она слишком горька.

Он ощущал всю ее боль, она выплескивалась в него волнами беспомощной ярости, но голос Энджел оставался спокойным, ничто не дрогнуло в ее лице. Лишь чуть припухшие глубокие, как море, глаза выдавали ее чувства.

Слова лились нескончаемым потоком, но глаза Энджел оставались сухими.

— Я бы тоже умерла, — говорила она, — если бы Дерри не вытащил меня из-под обломков горящей машины. Я была в очень тяжелом состоянии. Он отвез меня в больницу и сражался за мою жизнь упорнее, чем я сама, а потом заботился обо мне до тех пор, пока я не встала на ноги.

— Так какого черта ты не переспала с ним? — огрызнулся Хок. Глубокое чувство, скрывавшееся в спокойных словах Энджел, злило его все больше и больше.

— Наша любовь друг к другу не такая, как ты думаешь.

Хок ждал.

Энджел взгянула на него и не увидела в его лице ни капли сочувствия.