Когда он получает - Габриэль Сэндс Страница 31

Я начинаю протестовать, когда вижу ценники в просторном эксклюзивном магазине, который был закрыт специально для нас. — Это слишком много.

Вита отмахивается от меня. — Думай об этом как об обязательной униформе.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь понять, как, черт возьми, я здесь оказалась. Принимаю дорогую одежду от женщины, которая замужем за мафиози. Работаю на нее и ее мужа.

И хотя я знаю, зачем я это делаю — чтобы помочь Неро и себе, — мой желудок все равно бурчит от беспокойства.

Твоя мама помогала твоему отцу воровать.

Я не задумывалась о словах Бретта с тех пор, как он выплюнул их мне в лицо в таверне, но теперь они звучат в моих ушах как пророчество.

Я превращаюсь в нее. Всю свою взрослую жизнь я размышляла о ее выборе и говорила себе, что никогда не совершу тех же ошибок.

А теперь посмотрите на меня.

Но это временно. Мне нужно пережить следующие несколько недель, а потом я начну новую жизнь в Австралии, вдали от этого жестокого мира и мужчины, в которого я не могу позволить себе снова влюбиться.

Надеюсь, что в процессе я не потеряю слишком много своей души.

* * *

В последний день подготовки, в утро большого благотворительного вечера, на котором мы с Неро должны были наладить контакт с Максимом, Вита везет меня в небольшой тир, принадлежащий Ферраро. Воздух внутри густой от запаха пороха. Здесь нет никого, кроме нас.

Сердце колотится, когда я беру в руки пистолет, переданный мне Витой, — холодный металл кажется чужим и тяжелым в моей руке. Мои руки слегка дрожат, когда я навожу пистолет на очертания человека на мишени.

— Спокойно, — бормочет Вита.

— Сделай глубокий вдох. Ты сможешь это сделать, — говорит она, прежде чем надеть наушники на мои уши, заглушая тусклый гул вокруг.

По моему позвоночнику стекает капелька пота.

Это кажется бессмысленным. Если бы передо мной был реальный человек, я бы никогда в него не выстрелила. Вот где бы я провела черту.

Но в этом мире теней и тайн я должна быть готова ко всему.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь утихомирить хаос внутри себя и сосредоточиться на цели.

Мой палец нажимает на курок, и пистолет отшатывается. В груди контура появляется небольшое отверстие.

Я опускаю пистолет, сердце бешено колотится, и смотрю на Виту. Она одобрительно кивает, в ее глазах плещется гордость и что-то еще — что-то похожее на понимание.

— Ты молодец, — заверяет она меня, положив руку на мою руку. — Пистолет поедет с тобой домой.

— Я не хочу этого, — протестую я.

Но она не успокаивается. — Это просто мера предосторожности. Цель — дипломатия, а не насилие.

В тот день я долго собиралась. За два часа до того, как мы с Неро должны были уехать, я уже стою в своей гардеробной и пытаюсь выбрать, что надеть.

Слева — одежда, которую Неро купил для меня. Они красивые, качественные и соответствуют моему стилю. Они намного красивее, чем все, что у меня было раньше, но в то же время они соответствуют моему характеру. Как будто он специально просил того, кто делал покупки, не перебарщивать, чтобы я не чувствовала себя неловко.

Но у Виты, очевидно, были другие планы, когда она делала покупки для меня.

Потирая лоб ладонью, я подхожу к правой стороне и осторожно достаю одно из выбранных ею дизайнерских платьев.

Это экстравагантное вечернее платье полуночно-синего цвета, расшитое серебряными и золотыми бусинами, которые переливаются на свету. Я не сразу понимаю, что они напоминают ночное небо, а на правой стороне лифа вырисовывается луна.

Процесс надевания платья нервирует. Я боюсь, что порву что-нибудь, пока осторожно натягиваю его на бедра. Когда оно наконец надето, я встаю перед зеркалом.

На меня смотрит самозванка.

Я — девочка, выросшая в трейлерном парке, но на мне платье, достойное принцессы.

Моя нога выглядывает из разреза, доходящего до самого верха правого бедра. Низкий глубокий вырез не скрывает ни румянца, ползущего по моей груди, ни того, как нервно сглатывает мое горло.

Я провожу кончиками пальцев по бусинам, перебирая звезды, пока не дохожу до полумесяца.

Платье великолепно. Произведение искусства.

А я выгляжу так, будто хочу выскочить из него.

Ко мне возвращаются наставления Виты. Выпрями спину. Наклони подбородок вверх. Держи мысли в голове, а не на лице.

Красная помада помогает. Как и тяжелый макияж. Это похоже на броню. Маска, за которой я могу спрятаться.

Я достаю бриллиантовые серьги-шпильки, которые подарила мне Вита, и вдеваю их в уши.

Как раз в тот момент, когда я застегиваю на шее сапфировый кулон, входная дверь открывается с отдаленным лязгом.

Голос Неро проникает сквозь стены. — Блейк?

— Мне нужно несколько минут!

— Я пойду переоденусь, — отзывается он. — Встретимся в гостиной.

Встреча с Максимом — не единственное, из-за чего я нервничаю сегодня. С тех пор как мы с Неро начали подготовку, у нас не было возможности побыть наедине. Вита была здесь почти каждый вечер, когда он возвращался домой. Она помогала нам репетировать нашу историю и готовиться, и к тому времени, когда мы заканчивали, мы с Неро были слишком измотаны, чтобы сказать друг другу больше нескольких слов.

Поцелуй на кухне кажется чем-то из туманного сна.

Тот факт, что он не повторился, заставляет меня чувствовать, что мы вернулись на более прочную почву друг для друга.

Как друзья.

Но сегодня я не должна вести себя как его друг. Я должна вести себя как его жена.

Я еще несколько раз провожу расческой по выпрямленным волосам и обуваю ноги в туфли на высоком каблуке с острым носком.

Пора.

Когда я захожу на кухню, Неро уже там: одной рукой он держит стакан с водой, другой — телефон.

Я замираю на месте.

Он одет в черный смокинг, который сидит на нем так, будто был подогнан под каждую мышцу и контур его тела. Его волосы откинуты назад, а борода идеально подстрижена, подчеркивая сильную челюсть. На левом запястье поблескивают часы, а из-под белоснежных манжет проступают черные чернила.

Эффект разрушительный.

Мне удается пропустить через пересохшее горло два слова. — Я готова.

Он поднимает взгляд от телефона, и когда его глаза встречаются со мной, они расширяются.

Бокал выскальзывает из его руки.

РАЗДАЕТСЯ ТРЕСК.

Я резко вдыхаю, но он даже не вздрагивает. В его глазах бушует темная, голодная буря, когда он делает шаг вперед, и разбитое стекло хрустит под его кожаными ботинками.

Мой пульс учащается. Он приближается ко мне — медленно,