Татьяна Туринская - В погоне за облаком, или Блажь вдогонку Страница 32

В душе разлилось тепло от воспоминаний. А в сердце кольнуло от несправедливости: за что ж она его так? Он ведь хороший…

Хороший, да. А что делать? Разве Лёша плохой? Почему ему страдать, а мужу радоваться? Это не справедливо. Лёша тоже хороший. Тоже заботливый. И тоже любит.

И Наталья его любит. Только поняла это слишком поздно — в этом ее вина. Так что ж, за эту вину ей счастья не знать? До конца жизни улыбаться мужу через силу, и с утра до вечера ждать ночи, потому что ночью она будет счастлива с Лёшей?

Это еще хуже. Пусть уж горькая правда — она полезнее. Сначала мужу будет плохо, но со временем он поймет: Наталья не могла иначе. Потому что у Лёши чудотворные руки. Потому что он один знает, что происходит с облаками, когда рядом нет чужих глаз.

Дом, милый дом.

Почему так? Вроде ничего не изменилось, но все как будто другое. Чужое. Уже не свое. Почему? Это же ее дом! Наталья прожила здесь без малого четверть века, до тех самых пор, пока муж не увез ее в свое далёко — поближе к цивилизации, к центру мира.

Все было то же. Но уже не то. Не было больше ощущения дома. Не было того, кто делал дом домом. Не было папки.

Наталья до сих пор горевала по нему. Ком разрывал горло — стоило лишь подумать об отце. Уж полтора года его нет, а будто вчера не стало — рана и не думала затягиваться. Если дочери так больно, у которой своя семья, которая не знает, чем одиночество пахнет, то страшно представить, как тяжело эту потерю переживает мама. Хорошо, что роман о Лёшке не получился — трудно было бы объяснить ей, что та, романная мать, не имеет с Наташиной ни единой общей черточки. Что та насквозь придуманная в угоду сюжету: жадная, расчетливая, эгоистичная.

Едва переступили порог, Светка завалилась на диван в гостиной и тут же уснула. Сказалась разница во времени — дома сейчас глубокая ночь, а здесь позднее утро.

Чтобы не мешать ребенку, Наталья с мамой расположились на кухне. Покушали, выпили чаю. Поговорили о том, о сем — давно не виделись, много новостей собралось. Но, как часто бывает, когда новостей слишком много, не знаешь, с какой начать, и говоришь о второстепенном.

Или не о второстепенном? Наверное, мама что-то почувствовала по Натальиным недомолвкам. Почему-то заговорила об Ольге:

— Вчера Олю Дружникову встретила. А в голове-то одно: вы с Цветиком приезжаете. Чуть было с ней радостью не поделилась. Уже рот раскрыла, и вдруг дошло: что мне в радость, то ей на беду.

На беду? Значит, мама и в самом деле почувствовала Натальин настрой. Что та не столько к матери приехала, сколько личные свои проблемы решать.

Однако углубляться в подробности не стала. Ответила с ухмылкой:

— Да уж, ей меня любить вроде не за что. Как она?

Последнее — в чистом виде дань вежливости. Не Ольга нынче Наталью интересует. Совсем не она.

— В профкоме у нас главная.

— Ну?! Тесен мир. Впрочем, она всегда была по общественной линии. А личная жизнь как? Они же развелись с Лёшкой — я ничего не путаю?

— Не знаю. Вроде развелись. А потом снова как будто… То вместе, то врозь. Попробуй их пойми, Дружниковых этих: то они сходятся, то расходятся. Я ее о личном не спрашиваю — слишком уж тема шаткая. И так каждый раз опасаюсь, как бы она мне тебя не припомнила.

— Подумаешь! Ну и припомнила бы — а ты ее лесом шли в случае чего.

— Много ты понимаешь, — пробурчала мать. — Лесом. Ты вот уехала к черту на кулички, меня тут бросила.

— Не передергивай, пожалуйста! Никто тебя здесь не бросал. Я же предлагала тебе к нам перебраться.

Не обращая внимания на слова дочери, мама продолжила:

— А профком — это что? Профком — это профилакторий. Это льготные пайки — ты вот на гонорары свои жируешь, а мне каждую копейку считать приходится.

— Я уже объясняла: моих гонораров только на то и хватает, чтоб книгу красиво обмыть. Или на квартплату за несколько месяцев — вот тебе и весь гонорар. Книги — это не заработок. В наше время это хобби. Не с них мы тебе помогаем — сама же знаешь.

— Да знаю. Зятю спасибо — без него бы давно ноги протянула.

Любимая песня. Наталья знала: если маму не прервать — она может долго плакаться на жизнь. Не в том дело, хватает ли ей денег, или не хватает. Она и при отце любила пожаловаться, хотя в те времена жила, как у Христа за пазухой.

— Ну а сам Дружников что? — решила она увести разговор в более подходящее русло. — Как он, где он, что он?

Приготовилась слушать, как замечательно Лёшка устроил свою жизнь. Иного и не предполагала — в Лёшиной практичности сомневаться не приходилось. Этот зубами уцепится за единственный шанс — так всегда говорила мама. Так думала и Наталья. Человек от сохи никогда не умрет с голоду. Авто-магнатом Лёша, может, и не стал — это она в угоду сюжету придумала. Но собственный бизнес наверняка затеял — иначе и быть не может. Дружников может работать только сам на себя.

— Понятия не имею, где он, что он. Видела как-то полгода назад. Выпивший. Улыбался, о тебе все расспрашивал. Не люблю пьяных — на занятость сослалась, да убежала.

Выпивший? Лёшка? Вот тебе и здрасьте!

Наталья была обескуражена. Лёшка-алкоголик никоим образом не вписывался в ее планы.

Быть не может. Лёша слишком серьезен для того, чтобы посвятить жизнь Бахусу. Даже если и встретился маме пьяненьким — это еще ни о чем не говорит. Со всяким случается: день рождения чей-то, или еще какой серьезный повод. Он ведь живой человек. Кто сказал, что успешные люди алкоголь на дух не переносят? Порой они только на нем и держатся. Но в Алексее Наталья уверена — он не из таких. Он из тех успешных, которые всему меру знают. И уж ради Натальи он с любой дурной привычкой завяжет — не стоит и сомневаться.

Куда больше ее взволновали материны слова о том, что Дружниковы то сходятся, то расходятся. Вот это новость так новость. Наталья ведь была уверена, что они давным-давно расстались. А они, получается, расставались не однажды, и каждый раз не навсегда.

Даже если так — ничего страшного. Почему Лёша позволял Ольге снова вернуться в его жизнь? Потому что у него не было Натальи. От безысходности — одному-то, надо полагать, не сахар. Но теперь у него будет Наталья. А значит, Ольге придется довольствоваться профкомом. Ничего не поделаешь — жизнь штука несправедливая.

— Одного не понимаю, — ворчала мать. — Чего он на Ольге женился? Всем же ясно было с самого начала — не будет дела. Николай на свадьбе так и сказал: нутром чую — разбегутся через год. Николай ведь тебя невесткой хотел. Да и Катерина тоже. Но та дипломат — никогда не скажет вслух того, о чем думает. Все понимаю — тебе Лёшка не глянулся, и правильно — зятек-то любимый меня вполне устраивает. Но почему он женился на Ольге? Он ведь тебя любил. А женился раньше, чем ты за другого замуж выскочила.