Белва Плейн - Рассвет Страница 33

– Общение с людьми, – повторила Лаура. – С людьми, которые пишут для этой газеты? Меня возмущает, Бэд, когда ты говоришь подобные вещи, – устало покачав головой, она закрыла глаза. – Я устала. Пойду лягу.

– Да, ложись, успокойся, – Бэд говорил ласково, ободряюще. – Бедняжка Лаура! Сплошные волнения. Но ты ведь не можешь взвалить себе на плечи мировые проблемы. Эти негры сами о себе позаботятся, и Том тоже сам о себе позаботится.

Бэд остался смотреть телевизор, а Лаура поднялась в спальню и легла, но не заснула. Мальчики были в своей комнате. У Тимми в ногах наверняка примостился Граф. Том скорее всего пытается подавить гнев. Что ждет ее сыновей в будущем? Наши дети доставляют нам столько хлопот. Что ждет Тимми, было, к сожалению, ясно. Но вот что касается Тома, тут ничего нельзя было сказать наверняка. «В нем так много от Бэда, – подумала она. – Честолюбие, упрямство». Что если бы она вышла замуж за другого мужчину с другими генами? Том все равно был бы ее сыном, но это был бы уже другой Том. Что если она вышла бы замуж, например, за Френсиса Элкота? Глупая нелепая мысль.

На дереве, растущем у окна, испуганно вскрикнула какая-то проснувшаяся птичка и снова замолчала. Этот крик и наступившая вслед за ним тишина заставили ее обратить внимание на жужжание насекомых во дворе – ровный, ни на минуту не прекращавшийся тихий гул, воспринимаемый почти как полная тишина. И наверное потому, что имя Френсиса всплыло из глубин сознания, в памяти возникло еще одно воспоминание – звуки летней ночи, когда она играла для него «Маленькую ночную серенаду». Той ночью так громко стрекотали кузнечики. Еще одна глупая нелепая мысль.

ЧАСТЬ IV

КРОУФИЛЬДЫ

ГЛАВА 1

Почту всегда доставляли поздним утром. Корреспонденция, просунутая в щель на двери, упала на пол в холле – счета, открытки от путешествующих тетушек, брошюры благотворительных организаций, глянцевые каталоги с рекламой кухонных приборов, свитеров ручной вязки, птичьих клеток и других изделий, созданных трудом человека.

Сегодня среди всего этого бумажного вороха оказался длинный белый конверт со штампом адвокатской конторы «Лонгфелло, Брайс и Маккензи». Конверт был жестким на ощупь, и его вид Лауре почему-то не понравился, что, конечно же, было глупо. Отбросив в сторону все остальные бумаги, она вскрыла конверт и принялась читать.

«Уважаемые мистер и миссис Райс! Недавно предметом моего внимания стало дело, имеющее для вас огромное значение. Я прошу вас как можно скорее написать или позвонить мне с тем, чтобы мы могли договориться о встрече в любое удобное для вас время в любом месте, какое вас устроит.

С благодарностью. Искренне ваш Ральф Р. Маккензи».

Дело, имеющее огромное значение. Воистину смехотворно, что нервы у нее напряглись, а сердце на секунду замерло. Деловые люди время от времени посылают подобные письма. Возможно, он хочет что-то продать. Но – Маккензи? Ральф Маккензи, соперник Джима Джонсона на предстоящих выборах, не был торговцем. Что ему могло быть нужно?

Ждать не имело смысла, поэтому она подошла к телефону и попросила соединить ее с мистером Маккензи.

– Я только что получила ваше письмо, – начала она. – Оно кажется таким загадочным, что я решила сразу же позвонить. Что все это значит?

– Это сугубо личное дело. Не думаю, что его следует обсуждать по телефону. Извините.

«Том, – мелькнула у нее мысль. – Этот ужасный инцидент. О Господи, неужели Том был как-то к нему причастен? Да, такое вполне возможно».

– Я бы хотел договориться о встрече с вами и мистером Райсом. Какое время вас устроит?

У него был голос джентльмена, но это ровным счетом ничего не значило; при этом он вполне мог быть авантюристом.

– Вы тот самый Маккензи, который выставил свою кандидатуру в сенат? – с беспокойством спросила она.

– Да. Я единственный Ральф Маккензи в справочнике. Если вы желаете удостовериться, что я действительно тот, за кого себя выдаю, найдите другие номера нашей конторы, они все зарегистрированы. Позвоните по любому из них и проверьте.

– Ответьте, пожалуйста, меня это очень волнует. На нас подали в суд? Если это как-то связано с делами, то вам лучше связаться с моим мужем в его конторе.

– Не пугайтесь. Никто на вас в суд не подавал. Услышав это заверение, сказанное мягким тоном, Лаура почувствовала себя дурой и поспешно добавила:

– Не знаю, почему я это сказала. Мы никому ничего не должны и не сделали ничего плохого.

– Сожалею, что приходится вас беспокоить, да еще вести себя так таинственно. Так какой день вас устроит? Может, завтра?

Не вызывало сомнений, что он очень хотел встретиться с ними поскорее. Лаура, словно уловив его нетерпение, быстро проговорила:

– Завтра днем. Завтра суббота, муж будет дома. – И вспомнив, что не она, а этот мужчина просил о встрече, закончила спокойно и с достоинством: – В три часа нам будет удобно.

– Спасибо, миссис Райс.

– О Господи, – запротестовал Бэд, – этот человек – политик. Он проводит свою предвыборную кампанию. Разъезжает повсюду с протянутой рукой в надежде выпросить средства. Личное дело, как же. Личное для него, а ты клюнула на эту удочку. – Он засмеялся. – Ну да ладно, я от него быстро отделаюсь. Он обратился не по адресу. Каждый лишний цент, что у меня есть, я отдам Джонсону.

– Не знаю, – она снова ощутила укол страха, – он сказал, что это срочно. Он был очень вежлив.

– Ага, понял! Умер какой-нибудь твой или мой дальний родственник, не имеющий ни жены, ни детей и оставил нам в наследство состояние. Они вышли на нас как на единственных родственников. Так оно и есть, Лаура. Ух ты! Мы отправимся в кругосветное путешествие. Я куплю тебе бриллиантовое ожерелье, ты будешь надевать его, выходя за покупками в супермаркет. Ну как тебе это?

– Он приедет завтра, – ответила она без улыбки. Бэд тоже нахмурился.

– Тебе не следовало соглашаться. Пусть бы обсудил свое дело со мной у меня в офисе. Я не занимаюсь делами дома. Ему следовало знать, он ведь первоклассный адвокат. «Лонгфелло, Брайс и Маккензи».

– Я же объяснила тебе, он сказал, это личное дело.

Ральф Р. Маккензи прибыл ровно в три часа. Это был высокий худощавый мужчина, выглядевший как типичный адвокат в своем безукоризненном костюме из легкой ткани в полоску и с атташе-кейсом в руках.

– Прошу прощения за вторжение, – вежливо извинился он, – но, думаю, вы поймете, что так было лучше всего.

– Все в порядке, – не менее вежливо откликнулся Бэд, демонстрируя, что при случае у него великолепно получалось, прекрасные манеры. – Пройдемте в библиотеку, там и устроимся. Это самая прохладная комната в доме.