Красавица и Бо - Р. С. Грей Страница 34

Это разочаровывает. Прошли годы с тех пор, как я в последний раз так наряжалась, и не могу избавиться от ощущения, что вернулась в свои дни дебютантки. Опускаю руку и ощущаю подушечками пальцев шелковистую юбку своего платья. Забавно, я бы все отдала, чтобы носить такое платье в старших классах. Я так привыкла набивать свой лифчик салфетками, туалетной бумагой, прокладками, словом, всем, что было под рукой, что сейчас все еще испытываю небольшой трепет, когда смотрю вниз и вижу настоящую ложбинку между грудями. Я имею в виду, это не декольте с большой буквы С. Роуз по-прежнему превосходит меня в области изгибов, но они есть, и сегодня вечером я чувствую себя женственной и свирепой. Хочу свести лица холостяков № 1 и № 2 вместе, чтобы их брови прилипли друг к другу, как липучки. Хочу улизнуть и найти кого-нибудь, ради кого стоит надеть это платье.

Однако ситуация с танцевальной карточкой не помогает. Из-за этого я уже пережила две неловкие встречи. Первым мужчиной был мой дядя Ларри. Безнадежно старый, экстравагантный гей, однако отличный партнер по танцам. Он вертел мной, как сказочной лентой на веревочке, и, к сожалению, он установил слишком высокую планку. Мой следующий партнер был ужасен, он больше подходил для танца робота, чем для вальса. В итоге мне пришлось вести его за собой, а не наоборот, что неизбежно заставило меня вспомнить о Бо и той ночи много лет назад.

«Тебе бы понравилось, когда тебе было 17?»

«Если бы девушка умела вести за собой?»

И, может быть, именно потому, что я уже думаю о нем, мне кажется, я вижу его стоящим в толпе на балу. Проходит примерно час или около того после приезда на бал, и я развлекаю разношерстную компанию завсегдатаев вечеринок, когда поднимаю взгляд и замечаю его в другом конце зала. Человек в маске черноволос, высок и широкоплеч, как моя ожившая старая кукла Кен. Он затмевает всех мужчин вокруг себя, и дело не только в том, что он крупнее или безупречно одет. Дело не в скулах, не в полных губах и не в глазах, которые… устремлены прямо на меня.

Я краснею и отворачиваюсь.

Это не может быть он.

Боже, я действительно изголодалась по ласке. Так сильно хочу, чтобы Бо был здесь, что у меня возникли галлюцинации.

— Что в этом пунше? — Я спрашиваю человека рядом со мной.

Он маленький человечек с большими зубами и в очках еще больше. Его имя следующее в моей танцевальной карточке, но я буду возвышаться над ним. Даже сейчас, когда он поворачивается ко мне, мне кажется, что он видит мои ноздри.

— Что?!

— Ты думаешь, кто-то подсыпал наркотики в пунш? — я перекрикиваю громкую музыку.

Он улыбается и с энтузиазмом кивает.

— Спасибо! Я только что подстригся!

— Неважно, — я жестом подзываю его поближе, чтобы он мог меня услышать. — Ты видишь того мужчину на девять часов? Высокий, симпатичный, от него исходит такая сильная, молчаливая аура?

Он поворачивается и приподнимается на цыпочки, оглядываясь по сторонам в поисках того, о ком я говорю. В его поисках так мало тонкости, что я сразу же пожалела, что спросила его.

— Господи, перестань вертеть головой, как будто ты попал в круговорот. Я сказала — на девять часов. Да, туда. Видишь его?

— Высокий парень?

Я нетерпеливо киваю.

— Красивый?

Мое сердце раздувается на три размера.

— Да-а-а-а.

— Черный смокинг?

О боже, у меня вспотели руки.

— Да, да!

— Нет, я не вижу никого с таким описанием.

Ты, должно быть, шутишь надо мной.

Я поворачиваюсь туда, где только что видела его, и, конечно же, его там нет. Мне действительно показалось. Чувствую разочарование атомного уровня. Я даже не осознавала, что надеялась, что он будет здесь сегодня вечером, до этого самого момента.

Сегодня днем я спросила своих родителей о старом доме Фортье, и они не были уверены насчет новых владельцев. Очевидно, тот, кто совершил покупку, сделал это в рамках частного траста, очень тихо, что, вероятно, означает, что это знаменитость. Бууу, большие пальцы опущены, если только это не Блейк Лайвли и Райан Рейнольдс. В таком случае ладно, неважно, просто позвольте мне посидеть с вашими детьми.

Но я очень хотела, чтобы это был Бо.

Начинается следующий танец, и меня снова выводят на танцпол. Вскоре моя карточка наполовину закончена, и у меня болят ноги. Все волнение, которое испытывала в течение ночи, улетучилось в мгновение ока после фантазии о Бо. Я стараюсь изобразить улыбку и как можно лучше скрыть зевоту, но танцевать тяжело, особенно с такими плохими и скучными партнерами, как эти. Я размышляю о том, как бы могла реалистично симулировать болезнь (нужно слишком часто засовывать пальцы в горло, верно?) и заканчиваю вторую половину танцев, когда за моей спиной раздается глубокий, хрипловатый голос.

— Я знаю, что твоя карточка заполнена, поэтому купил тебе новую.

Волна мурашек пробегает по моему телу, когда я поворачиваюсь. Мое плечо касается его, и улыбка расплывается по лицу прежде, чем успеваю подумать о том, как мне следует ему ответить. Как мы расстались все эти годы назад? Я забываю, потому что сейчас он здесь, и гораздо больше, чем я помню, более красивый, более уверенный в себе, более притягательный. Черты его лица, несколько расплывчатые в моем сознании, внезапно обретают обезоруживающую четкость. Даже сейчас моя кожа чешется от желания прикоснуться к нему, привлекаемая невидимой силой. Я сильнее сжимаю свой напиток.

— Бо, — говорю я на выдохе, прижимаясь к нему, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Мои глаза закрываются сами по себе. Его аромат тонкий, но сильный, провокационная смесь цитрусовых и древесины, и из-за этого мне гораздо труднее открыть глаза и снова отступить на шаг. Но я не отпускаю его. Мои пальцы сжимают его мускулистое предплечье. Слишком боюсь, что все это не по-настоящему, слишком боюсь, что он на самом деле не стоит здесь и не улыбается мне после всего этого времени.

Его глаза точно такие, какими я их запомнила: самый темный оттенок синего, как небо через час после захода солнца.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорит он, окидывая быстрым взглядом мое тело.

— И ты выглядишь…

Мой взгляд останавливается на его широкой груди в этом сшитом на заказ смокинге. Мне кажется, я дрожу, но этого не может быть, потому что это было бы неловко. Теперь я взрослая. Бо не заставит меня дрожать, и, кроме того, я