"2013" (СИ) - Котова Анастасия Страница 35

— Не переживай, Насть, — моя лучшая выдуманная подруга положила свою руку мне на плечо. — Тебе не стоит сравнивать себя с кем — то. Ты намного лучше, поверь. И не смей реветь!.. — она заметила, как слезы заблестели в моих глазах. Я была готова разрыдаться при всех и почувствовать себя ничтожной, слабой, униженной. Ненавижу свою жизнь!

— Сонь, ты выйдешь? — крикнула своей подруге вдогонку Валя.

— Да!

Мне ничего не оставалось сделать, как просто пожать плечами и смириться с тем, какая жизнь несправедливая.

3

Рано утром меня разбудила мама, сообщив, что сейчас приедут строители.

— Мне только что позвонили. Они уже едут. Так что давай вставай, поешь и, пока они едут, мы с тобой хотя бы часть обоев сдерем, — произнесла она, стоило мне открыть свои заспанные веки. — Таблетки свои выпить не забудь. А то потом хреново будет.

Я хотела пробурчать, что мне уже хреново от такой жизни, но не стала.

Ругаться с матерью с утра пораньше не хотелось. Да и смысл? Она все равно меня не поймет. Будет настаивать на своем.

У меня же такая “красивая роскошная жизнь”, что все вокруг спят и видят, как мне сделать гадость. От зависти! А то, что они живут намного лучше меня, никого из родственников не волнует.

Да и х… с ним, считали они. Зато у тебя халявные денежки! И работать не надо — только сиди и смотри свой Интернет! И строчи никому не нужные книжонки!

Да, временами я начинала ненавидеть свою невольную профессию человека, вечно пишущего в стол, и раздражаться по поводу неодобрения своего окружения.

А сами — то…! Сидят часами у телевизора или на лавочке, обмывая чужие кости! Своей — то жизни нифига нет. И обсуждают, и обсуждают людей, проходящих мимо. Которым насрать на этих вечно недовольных бабок!

Я и сама, кажись, становлюсь такой же бабкой. Озлобленной, которая любит только кошек. Очень страшно от подобной мысли. Но со своими эмоциями ничего не могу сделать. Я от них зависима.

Так что, пришлось молча встать с постели идти на кухню.

Кое — как дотянулась до чайника, налила воды и поставила скипятить. А сама тем временем достала оставшиеся после вчерашнего пару круассанов. И колы немного оставалось, но, думаю, трогать не буду. Пусть стоит себе. Потом выпью.

Одно плохо: сигареты закончились, а мозгов выпросить у своего верного (нет) товарища не хватило. Без паспорта мне никто не продаст. Уж больно молодо выгляжу, так что придется сосать лапу. В этом случае. Или отлавливать других мужиков на улице.

То еще занятие.

После небольшого перекуса сразу же направилась помогать матери сдирать со стен обои. Светло — коричневые, с оранжевыми цветами, старые советские обои было не отодрать! По видимости, и клей еще качественный.

Помнится, раньше на них висели постеры. Пришлось их снимать, чтобы переклеить обои. Мама сильно ругалась, но меня было не остановить: как только придет новый выпуск любимого журнала, выдирала из середины сложенную напополам картинку с актером или персонажем, и тут же наклеивала на стену с помощью скотча.

В животе урчало. Небольшой круассан с кружкой теплого кофе, который я постоянно разбавляю холодной водой, не смог насытить мой требовательный и вечно голодный желудок. Из — за гормонального сбоя и отсутствующих месячных, жор поднимался настолько, что я готова была опустошить целый холодильник. Хотя продуктов там всегда было немного. Хорошо, если на Новый год накупим различных продуктов, и потом едим их две недели. А так…

Я старалась отвлечься от посторонних мыслей, но ничего не помогало, да еще вдобавок проснулись воспоминания, сравнительно недавние.

Еще позавчера, когда Ее Величество Соня Аксенова приехала из Бийска, не прошло и часа, как я вновь вышла на улицу.

После десяти минут бесплодных попыток написать хотя бы пару строчек, просто забила на это дело и, услышав знакомые восторженные голоса, тут же рванула обратно во двор.

Мать мне ничего не сказала. Обиделась.

Соня стояла в центре круга из сопливых малолеток, которые готовы были облизывать ее с ног до головы, как заветный леденец на палочке, и, брызгая слюной, пытались заглянуть в ее мобильный.

К тому времени подошло еще пару ребят. Теперь Аксенова была в центре внимания всего поселка. Как же! Звезда мирового масштаба, не то что мы, простые холопы…

Я подошла поближе. Мне стало очень любопытно, что же там такого, что вызвало шквал небывалого восхищения.

— Ух ты, вот это телефончик! — восторженно, как мне тогда показалось, произнес Трясейкин.

Я внимательно пригляделась и хмыкнула.

Соня держала в руке обычный слайдер.

В нынешнее время они уже успели выйти из моды, и я, если честно, немного позлорадствовала. На вид вся такая богатенькая, роскошная, клеймо негде ставить, а телефон из нулевых. Как всегда понты. Сонечка это прекрасно умела. Особенно в компании тупых малолеток…

— Это слайдер. Но необычный… — Соня умело выдвинула экран, представляя клавиатуру.

Обычно это делалось снизу вверх, а тут как — то в бок. Или я вообще не смыслю в этих старых (да и новых) телефонах!

Но мобильник этот действительно уж слишком навороченный, но, увы, уже давно вышедший из моды. Могла бы и айфон для приличия купить!

Малолетки как по команде охнули, внимательно следя за движениями худеньких девичьих пальчиков. Своими сальными сардельками я бы давно свернула мобильнику голову, неважно как. Да и потливость моих рук всегда зашкаливало.

Мало приятного.

— Мне мама подарила его, когда приехала из Германии. Люблю всякие ретро — штучки. На нем можно смотреть видео, слушать музыку. Играть в игры. Сидеть в ВК. В общем, полезная штука. Не признаю айфоны. Дорогая бесполезная вещь, — объяснила Соня, не отрывая взгляда от своего мобильника.

После описанного выше может сложиться такое впечатление, что я завидую. Да, отрицать не буду. В какой — то степени оно так и есть. Внешне это очень красивая девочка, растет в полном благополучии, в большом городе, даже несмотря, что у нее одна мама. Или папа тоже есть. Об этом я, кстати, не знаю.

Да и при полном параде она выглядит вполне свободной. У нее нет этой дикой идиотской гиперопеки из — за какой — то тупой розовой справки. Не нужно каждый раз трястись целый час на автобусе, и выслушивать, какая ты несчастная, и какая никчемная жизнь тебя ждет. Лишний раз хочется прекратить этот замкнутый круг и прервать постоянные страдания из — за своего тяжелого статуса.

Я ничего не сказала. Меня бы все равно не услышали. И, развернувшись, по — тихому пошла обратно домой.

Мы оборвали часть обоев, когда на мамин телефон позвонили.

— Спускайтесь! — раздался незнакомый мужской голос.

— Иди, встречай, — обратилась ко мне мама.

Я набросила куртку и вышла во двор.

Солнце уже ярко светило, но было по — прежнему прохладно. Всю ночь шел дождь. Во дворе царила грязь и текли широкие ручьи. На капотах машин, стоящих на так называемой парковке перед подъездами, блестели капли воды.

Во двор въехал автомобиль — серебристая иномарка.

Я отошла к дверям подъезда и, укутавшись в куртку, проследила, как машина, остановившись на пригорке, посыпанной гравием, припарковалась. Двигатель заглох, и, спустя пару минут вышли два товарища. Один более — менее крупный, темноволосый, другой же худой, как Кощей Бессмертный. На нем даже одежда висела, как на вешалке.

Не кормят, что ли…

Я хмыкнула и, разблокировав домофон, вошла в подъезд. Молодые люди, прихватив чемоданчики с инструментами, поспешили следом. Мы шумно поднялись на пятый этаж. Я рывком открыла дверь, не дожидаясь мужчин, прошла в квартиру.

— Здравствуйте! — они поздоровались с мамой.

— Проходите. Мы уже успели все убрать.

Я проследила за парнями, которые, оставив все свои личные вещи в прихожей, и, взяв свои чемоданчики, прошли в мою комнату. Эхо от звуков шагов раздавалось в абсолютно пустой спальне, где, к тому же, стояло нараспашку открытое окно.