Пола Сторидж - Желтая долина, или Поющие в терновнике 4 Страница 36

Джастина погасила свет, но спать ей совершенно не хотелось. Она лежала с открытыми глазами и испугалась, когда увидела, что на потолке начинают почти реально вырисовываться картины из ее прошлого.

Это произошло в те годы, когда она снова вернулась на сцену. Большой успех двух премьер с ее участием, очень теплые отклики в прессе о ее игре на сцене не остались незамеченными. Во время одного из приемов к ней подошел высокий стройный мужчина с красивым лицом и немного надменными карими глазами. Он высказал свое восхищение ее исполнением одной из героинь великого Шекспира, и Джастина очень хорошо помнит, как от неожиданности она тогда чуть не потеряла сознание. Ведь это был Питер Бэкстер – самый известный режиссер в Лондоне, руководитель престижной труппы. Его похвала стоила сотен и тысяч восторженных откликов в прессе. Джастина тогда настолько растерялась, что вместо благодарности пролепетала в ответ что-то невнятное. Питер Бэкстер, прекрасно все понимая, лишь снисходительно усмехнулся.

Джастина долго не могла опомниться после того незначительного на первый взгляд эпизода и короткой похвалы. И вот когда она уже была готова забыть о случившемся, Питер Бэкстер встретил ее на улице возле выхода из театра и вызвался подвезти до дома на своей машине. Все это было настолько неожиданным, что Джастина не могла потом вспомнить, как она оказалась в его автомобиле, который Бэкстер вел спокойно и уверенно.

Джастина находилась как в тумане и до нее не сразу дошел смысл того, что говорил Бэкстер. А это было ни что иное как предложение перейти в его труппу. У бедной Джастины перехватило дыхание. Услышав такое предложение, любая другая актриса Лондона тут же бросилась бы на шею знаменитому режиссеру и расцеловала его от радости. Джастина же наоборот плотно сжала губы и потупила глаза. После недолгого молчания Питер Бэкстер заметил, что его предложение слишком неожиданное, чтобы получить ответ в ту же минуту и поэтому предложил ей поразмыслить, а за ответом он заедет позже.

Джастина, все еще находясь в сомнамбулическом состоянии, коротко поблагодарила его и вышла из машины, которая остановилась напротив ее дома. Только зайдя в квартиру, Джастина поняла, почему она так себя вела… Ей безумно нравился этот великолепный мужчина, и от его присутствия у нее просто кружилась голова, она теряла рассудок.

На следующее утро она совершенно случайно нашла в своей сумочке визитку с его номером телефона. Она даже не могла вспомнить, как положила ее туда. Два дня она ходила с сознанием того, что должна позвонить ему, но никак не решалась этого сделать. Пару раз она даже набирала его номер, но прежде чем телефонный диск, обозначив последнюю цифру, возвращался на место, она оба раза бросала трубку.

На третий день она все-таки решилась. Бэкстер, казалось, удивился:

– А, вы все-таки позвонили? А я уже не надеялся…

На этот раз он предложил пообедать вместе с ним в ресторане. Потом еще раз и еще. И Джастина даже не могла вспомнить, как вышло, что они оказались однажды в постели, в обшарпанном номере какой-то захудалой пригородной гостиницы.

Часы, проведенные с ним, были великолепны. Питер оказался не только галантным кавалером, но и бесподобным любовником. В те минуты у Джастины было такое чувство, будто она стала невесомой, и они парили вдвоем, обнявшись, в безвоздушном пространстве. После мгновений любви они забылись ненадолго крепким сном, а пробуждение оказалось для нее болезненным возвращением на землю из поднебесных высей. Чувство у Джастины было такое, будто она очнулась после сильного похмелья.

Туманную пелену перед ее глазами как-будто сдуло ветром и она снова очутилась в реальном мире. Ей было больно осознавать свое жалкое положение, стыдно перед мужем и своими детьми. Все последующие дни она всячески избегала встреч с Питером Бэкстером, не поднимала телефонную трубку, из театра старалась выходить в компании друзей или подруг. Именно тогда один из ее знакомых режиссеров предложил ей сниматься в кино.

Джастина тут же без всяких раздумий дала на это согласие и, позвонив мужу, собрала вещи и сразу же улетела в Голливуд. Лион немного удивился такой поспешности, но привыкший к причудам своей жены-актрисы не стал с ней спорить и дал согласие. Так Джастина оказалась на западном побережье США в компании людей прежде очень и очень далеких от нее. Пытаясь забыть последние события, Джастина с головой ринулась в бесшабашную киношную жизнь, чем тут же завоевала среди своих коллег популярность и полное доверие.

С Питером она даже не попрощалась и с тех пор ни разу не позвонила, не написала ему.

На следующее утро Лион поспешно вскочил, умылся и стал тщательно бриться.

«С ним происходит что-то странное, – подумала Джастина. – Наверное приходит в себя». Она посмотрела на часы и ужаснулась: было еще очень рано.

– Что это с тобой, куда это ты собрался? – спросила она.

– Сегодня уйма дел, – отозвался он искаженным голосом, потому что как раз в этот момент надул щеку и аккуратно водил по ней станком.

– Каких еще дел? – удивилась Джастина.

– Самых разных, – объяснил Лион. – Надо съездить в банк, потом заскочить к адвокату, а после этого еще провериться у врача.

– Опять сердце не в порядке? – поинтересовалась Джастина.

– Наоборот! – воскликнул Лион. – Я чувствую себя прекрасно.

Джастина перевернулась на другой бок и попыталась снова заснуть, но это ей не удалось. Тогда она, накинув халат и сунув ноги в теплые домашние тапочки, начала слоняться по дому в поисках того, чем бы заняться. Молли и Уолтер были уже в школе, и Джастина заглянула в их комнаты. У девочки как всегда был полный порядок: постель заправлена, а на письменном столе ровной стопкой стояли учебники. У Уолтера же наоборот: все было перевернуто вверх дном, постель разворочена, а возле стойки с аппаратурой валялись разбросанные компакт-диски. Заметив наушники, которые лежали возле подушки, Джастина недовольно покачала головой: «Опять полночи слушал музыку, снова будет спать на уроках».

В это время по коридору промчался Лион. Он был одет в новый «с иголочки» костюм, в руках держал черный кожаный кейс, от него слегка пахло одеколоном. Он был причесан, свеж и бодр. Только впалые щеки и небольшие темные круги вокруг глаз говорили о том, что совсем недавно этот человек находился в состоянии глубокой депрессии, как он сам любил выражаться «состоянии сплина». Будучи немцем, Лион очень любил употреблять чисто английские словечки.

Джастина проводила его до дверей и поцеловала в щеку.

– Пока, дорогая, – сказал он и нежно поцеловал ее в губы.

В это самое время Питер Бэкстер стоял у себя дома возле прикрытого занавеской окна. Когда Лион сел в машину и, осторожно вырулив, поехал в сторону центра города, Питер принялся поспешно листать толстую телефонную книгу, которая лежала на подоконнике.