Мередит Рич - Бижутерия Страница 38

Но не успели мать и дочь добраться до «Метаморфоз» — нового бутика, который Анна безумно мечтала осмотреть, — как в воздухе распространился слишком знакомый детский запах.

— Что же ты, Оливия? Третий раз за день! Ну ладно, девочка. — Анна вынула ребенка из коляски. — Придется заняться туалетом. — Она полезла в кармашек коляски за подгузником. Однако там, кроме яблочного пюре, ничего не оказалось. — Черт! — процедила Анна сквозь зубы. Она забыла пачку с подгузниками, когда выходила из дома.

Но она хотела пройтись по магазинам и не намеревалась катить Оливию обратно домой. Решение пришло быстро — квартира родителей располагалась в нескольких кварталах. А мать еще давно запаслась всяким детским имуществом.

В квартире никого не было, однако у Анны хранился ключ. Мать проводила лето в Саутгемптоне. А отец мотался туда-сюда, уезжая на выходные, и, вероятно, теперь находился в пути.

Толкая коляску по пышущей жаром улице, Анна решила, что, прежде чем продолжить поход по магазинам, ей необходим прохладный душ. Лифтер оказался незнакомым, скорее всего подменой на лето. Он придержал дверь и не спускал с нее внимательного взгляда, пока Анна не открыла вход своим ключом. Из коляски, которую собиралась оставить в холле, она осторожно вынула задремавшую Оливию.

— Ну вот, — сказала она дочери и понесла ее по застеленной ковром лестнице в свою бывшую спальню.

И тут с удивлением услышала голос отца, который громко говорил по телефону. Ладно, поздоровается с ним потом, а сначала займется Оливией. Она положила дочь на середину кровати, обтерла и подложила новый подгузник. Девочка так и не проснулась.

Анна решила, что, прежде чем принимать душ, надо сказать отцу, что она пришла. И стала спускаться по лестнице. Уатт все еще говорил по телефону. Подойдя поближе к комнате родителей, она начала разбирать слова.

— Но, дорогая, все уже улажено. Мы встречаемся во Флоренции, а потом летим в Барселону, где у меня назначены встречи.

Анна замерла. Мать не упоминала о поездке в Европу. Напротив, Анна отчетливо помнила, что Элизабет хотела посвятить лето выращиванию орхидей. Но если отец говорил не с матерью, тогда кто же эта дорогая?

— Хорошо, — продолжал Уатт, — есть запасной план. Сначала я лечу в Барселону один, а потом направляюсь в Париж. А ты меня ждешь там. Август не лучшее время, но все равно красиво. Я заказал номер в «Ритце». Хорошо, поговорим после выходных. Я позвоню тебе в понедельник вечером. Я тебя люблю.

Анна не могла пошевелиться. Ее отец? С любовницей? Она почувствовала головокружение и тошноту. И тут услышала:

— Мадлен, ты слушаешь? Подожди, вот еще что…

Мадлен!

Анна бросилась в свою комнату, выхватила Оливию из кровати и вместе с дочерью быстро сбежала по лестнице вниз. Закрывая дверь, она поняла, что отец все еще говорил по телефону.

На улице Анна бешено замахала рукой, останавливая такси, швырнула сложенную коляску в багажник и со спящей дочерью на коленях поспешила домой.

Глава 11

— Я хотела бы провести каникулы с вами, но это невозможно, — заявила Мадлен, допивая пепси. Они с Кристофом и Катриной отдыхали во время дневного перерыва в пивной рядом с институтом. Летний семестр почти завершился, но до начала нового учебного года предстояли двухнедельные каникулы.

— Мадлен, — настаивал Кристоф, — тебе стоит съездить с нами на море. Лето пройдет, а ты не загоришь.

— Ну пожалуйста, — поддержала его Катрина. — Нам будет без тебя одиноко. — Миниатюрная голландка погладила Кристофа по руке. Они влюбились друг в друга во время летнего семестра и теперь поговаривали о женитьбе. — Вот уж славно повеселимся. Приедут Бригитта и Антон… а может быть, и Петр.

— Поверьте, я бы с удовольствием. — Мадлен, словно бы сдаваясь, подняла руки. — Но не могу отменить поездку в Париж.

— Ах, Мадлен, — затараторила Катрина, — когда ты только с ним порвешь? Этот Уатт просто крутит тобой!

— Ничего подобного! — ощетинилась девушка. — Он показывает мне Европу. По высшему классу. Он необыкновенно щедр.

— Но ты его не любишь, — настаивала голландка. — Разве можно провести жизнь с человеком, которого не любишь?

Мадлен покачала головой:

— Я не собираюсь проводить с ним жизнь. Но сейчас мне хорошо.

— Мадлен! Мадлен! — донесся с улицы женский голос.

Девушка обернулась и увидела, что к ним спешит фрау Фишер.

— Я так и знала, что найду вас здесь. — Дородная женщина запнулась и перевела дыхание. — Пойдемте быстрее… У вас дома гостья.

— Кто такая? — спросила Мадлен по-немецки.

Фрау Фишер пожала плечами:

— Молодая дама. Довольно суровая. Имени не говорит.

— Надо посмотреть, что там такое, — озадаченно произнесла девушка, поспешно передавая Кристофу деньги за напиток. — Увидимся на занятиях. — И заторопилась с фрау Фишер домой. На углу они расстались. Хозяйка пансиона свернула на рынок за покупками для ужина.

Странное предчувствие нахлынуло на Мадлен, когда она входила в калитку. Напротив дома Фишеров был припаркован черный «мерседес» с шофером. Девушка не имела представления, кто ее гостья, но чутье подсказывало, что что-то тут не так. Она ворвалась в открытую парадную дверь и бросилась в гостиную, где фрау Фишер оставила гостью.

Там спиной ко входу стояла рыжеволосая плотная молодая женщина и рассматривала книги на каминной полке. На ней было свободное платье и туфли на высоких каблуках, чтобы подчеркнуть оставшиеся стройными ноги. Услышав, что кто-то пришел, она быстро повернулась.

— Анна! — Мадлен расплылась в улыбке и бросилась к подруге. Ее полнота удивила девушку: на последних снимках Анна выглядела гораздо более стройной. — Какой великолепный сюрприз! Почему ты не сообщила, что приезжаешь? Оливия с тобой?

Анна Макнил Фергюсон отпрянула и, чтобы избежать объятий, загородилась руками.

— Я приехала одна и уеду, как только скажу то, что должна тебе сказать.

Мадлен прокрутила в голове разные предположения, но в мозг закрадывалось отвратительное подозрение. Анна между тем сохраняла непроницаемое выражение лица.

— Хотя бы присядь, — нервно предложила Мадлен. — Выпьешь чего-нибудь холодненького?

— Нет. Это не займет много времени.

— Что случилось, Анна? Я никогда тебя такой не видела.

— Ты превосходно знаешь, что случилось. — Голос гостьи звучал абсолютно бесстрастно. — Я проделала весь этот путь, чтобы сказать, что никогда в жизни не встречала настолько аморальную личность, как ты. Мне хочется ударить тебя по лицу. Хочется сделать гораздо больше. Но я не опущусь до этого.