Антонина Глушко - Черная вдова Страница 4

– Что-то случилось? – испуганно спросила Ира.

– Да это все дорожные наледи. Иногда бывают такие коварные, что в промоины проваливаются даже колеса. А вытащить машину из такой колдобины практически самостоятельно не возможно. Ездим всегда либо на пару, либо вереницей. Сюда ехали, был совсем маленький намыв, за каких-то восемь часов так изуродовало дорогу, – пояснил он девушке, не имевшей понятия, что такое наледи, и почему их так боится милиционер.

– Еще будут такие наледи? – забеспокоилась Ира.

– Нет, таких, уже не будет, а маленькие моему танку, не страшны, да и позади нас идет «Урал», а тому вообще ничего не страшно. – Танком он назвал свой вездеходный УАЗИК в северном исполнении: с теплой кабиной, и полноприводным двигателем.

– Хорошо, что сообразил одеть, зимнюю резину. У нас только позавчера выпал снег, а так стояла относительно благополучная погода, – больше для себя, нежели для пассажирки рассуждал хозяйственный милиционер. – Мы не ездим в машине по одному на далекие расстояния, – повторил он и замолчал. – Хотя по нашим Северным меркам, все расстояния здесь одинаковы, – философски заметил он, и замолчал.

Чтобы не попасть впросак, Ирина не стала выяснять о каких расстояниях идет речь. Позже она узнает, почему на Севере водители не ездят по одиночке.

Дорога вроде как подравнялась. В салоне было тепло и уютно, Иру разморило и она, привалившись к сумке, задремала. Очнулась, когда на нее из открытой дверки пахнуло ледяным холодом.

– Приехали, – тронув за рукав, сказал милиционер. – Задремала? – с теплотой в голосе спросил он. – Выбирайся, мне велели доставить тебя до гостиницы. Здесь тебя уже ждут.

Он помог девушке выбраться из машины, донес ее не обременительный багаж до крыльца, ярко освещенного электрическими светильниками, и сказал:

– Тебе надо потеплее одеваться, это не Приморье. Здесь Север.

– У меня в сумке полушубок и теплая шапка.

– Ну что ж тогда тебе наш Север не страшен. Завтра зайди в магазин, запасись валенками, вот тогда все будет в порядке. Подожди, я зайду с тобой, чтобы не случилось каких накладок, – пояснил он, придерживая локтем дверь – в руках он держал две небольшие сумки с Ириными пожитками.

В гостинице, как оказалось, уже были предупреждены о прибытии молодого специалиста. Девушку поселили в теплую, чистенькую комнатку без удобств.

– Все вон там, в конце коридора, – пояснила горничная, оставляя Ирину наедине с самой собой. – Отдыхайте. Ужин у нас в семь часов, спуститесь вниз – там увидите буфет.

«Утром» к ней постучали в дверь. Хотя для Ирины суточное понятие день, вечер, утро, ночь никак не укладывалось в привычные суточные рамки. За окном стояла непроглядная темь, словно там разлили черную тушь. Чернота усиливалась от ярко горевших фонарей по всему городку.

Билибино назвать городом, Ира могла лишь с большой натяжкой. Это был скорее средний величины поселок, такой же, как и те многие, в которых ей приходилось жить со своими родителями в их патриотической кочевой жизни. С той лишь разницей, что там были нормальные световые сутки.

Ярко горевшие фонари по всему «городу», не выключались вообще в течение всей полярной ночи. Люди спали, вставали с постелей, шли на работу и возвращались назад подсвеченные все теми же фонарями. Вот и сейчас, проснувшись от стука в дверь, Ира не обнаружила никакого намека на утро, за окном все также искусственный свет сражался с полярной ночью.

– Вам предстоит работать в поселке «Новый», – сообщила ей зав отделом пропаганды и агитации Билибинского Горкома Комсомола, куда ее доставили на машине прямо из гостиницы. – Совсем недалеко от Билибино. Всего пятьдесят километров, – продолжила заведующая отделом едва ли не ровесница самой Ирине.

Конец ознакомительного фрагмента.