Измена. Я больше не буду тряпкой (СИ) - Багирова Александра Страница 4

Но почему-то больше болит прошлое, чем настоящее. Словно Глеб своим поступком воскресил то, после чего, я думала, что не выживу. То, что не в состоянии вылечить время. Я научилась жить, дышать, но каждую ночь вижу один и тот же сон… Свою сказку, которая на деле оказалась кошмаром. Предательство, после которого я так и не смогла полностью оправиться. Никогда не смогу.

А сейчас все объединилось в один ядовитый комок, он душит, давит, мешает дышать. А сердце… от него уже ничего не осталось. Только из-за любви к сыну, из-за новой жизни во мне оно продолжает биться.

— Тебе чего? — такими словами встречает меня Максим у калитки.

— Я пройду, — говорю твердо. Еще не хватало мне оправдываться перед ним.

— Тю… — издает непонятное.

Мама встречает меня в дверях.

— Машунь, что случилось?

— Сереж иди в дом, — говорю сыну. Когда он скрывается в дверях, выдаю, — Застала Глеба и Анжелу в кровати сына. Догадайся, чем они занимались?

— Глеб и эта вертихвостка? Неее, — морщит нос. — Ты что-то не так поняла, — машет рукой, словно отмахивается. — А ты лекарства мне привезла?

— Мам, когда я могла успеть?! У меня такое дома! — едва держу себя в руках.

— Ничего, завтра поедешь и купишь. У нас тут Люда приехала, — сообщает, косясь в сторону дома.

Люда — моя сестра по отцу. Она давно уехала из дома и с мамой они не в лучших отношениях.

— Что-то случилось?

— Помощь ей твоя нужна. Потому не вовремя ты затеяла ссору с Глебом. Лучше помириться.

Глава 5

— Это не ссора, мама! Ты вообще меня слышала?! — устало опускаюсь на лавочку у входа. Ноги совсем не держат.

— Я тебе давно говорила, ни к чему хорошему твоя дружба с Анжелкой не доведет, — гладит меня по голове. — Девица без роду и племени, хваткая, хитрющая, твоего отца умело к рукам прибрала, хочет и на Глебушку замахнуться! Только ты ей спуску не давай! Фиг, мы такого мужика отдадим! Я с тобой доченька, мы справимся!

— Он мне даром не нужен! Он с ней восемь лет или больше! Возможно, папин младший сын от Глеба! Ты хоть понимаешь, с кем я жила! Видеть его не могу! — больше нет сил. Из глаз льются слезы. Задыхаюсь в рыданиях.

— Ты не горячись. Это все домыслы. Что, такому как Глеб, делать рядом с вертихвосткой столько лет? Накрутила себя. Поговорить вам надо нормально.

— Ты не слышала, как они издевались! Что мне говорили! — продолжаю заливаться обжигающими слезами.

— На эмоциях, Маш. Прекращай мокроту разводить. Поверь моему жизненному опыту, такие как Глеб, на дороге не валяются. За него бороться надо, а не так просто отдавать! — берет меня за подбородок и заставляет посмотреть себе в глаза.

— Ты папе пока не говори. Я не знаю, как ему сообщить, — закусываю губу.

Очень переживаю за отца. Сердце у него очень слабое, а он еще так тяжело работает. Если из-за этих новостей с ним что-то случится, не переживу.

— Я дура, по-твоему? — мама хмурится. — Если расскажу, на всю деревню скандал будет. Анжелке тогда руки развяжу. Эн, нет. Нам Глеб самим нужен! — довольно улыбается. — А папаша твой, раз выбрал себе ношу, так пусть и дальше тянет свою гулящую бабень.

— Не нужен, Глеб! Я его не прощу. Никогда к нему не вернусь, — перестаю плакать и говорю твердым голосом. — Уясни это, мама!

— Ты про нас подумала? Знаешь, сколько всего твоим братьям и сестрам надо! В школу, в детский садик. А мой ребеночек! — с любовью гладит свой живот. Мы с Максимкой его так ждем.

— Так пусть Максимка, — едва не выплевываю это имя, — Сам и заботится о своем будущем ребенке!

— Я спишу все на твои нервы и твое состояние, — качает головой мама. — Ты прекрасно знаешь, что у нас тут в округе особо работы нет. Максимка бы рад, и он обязательно найдет работу. Но нужно время.

— Работа есть даже на том же рыбзаводе. Было бы желание, мам.

— Ага, ты знаешь, там рабский труд! Я запретила Максимке гробить себя.

— Папа же работает!

— Ой, нашла с кого пример брать, — машет рукой. — Жаль, ты во многом в него пошла. Но ничего, успокоишься и поймешь, что мать плохого не посоветует. И хватит быть эгоисткой!

— Эгоисткой? Это когда я после школы вместо игр полы мыла? Чтобы тебе помочь. Забыла? — я никогда ранее так с матерью не говорила. Но тут не могу сдержаться. Слишком нервы расшатаны после всего случившегося.

— Труд еще никому не повредил. Меньше времени на глупости было. А вот сейчас не работаешь, расслабилась, дурь в голову и ударила.

И ни слова благодарности, будто все так и должно быть. Сильно зажмуриваюсь, чтобы прогнать слезы. При матери плакать больше не хочу.

— Я в шоке с тебя, мам…

— Ты лучше вспомни, из какого болота тебя Глебуша вытянул. Я говорила, нечего тебе в медицинском делать. Сразу работать иди. Столько лет впустую тратить! Но нет, ты рогом уперлась! Поступила. К чему это привело! Ты молиться на такого мужа должна, который не отвернулся, все понял, принял, еще и как принцесса все эти годы жила! Или память короткая а, Маш! — щелкает меня по носу.

Ответить не успеваю. Внутри все кипит от возмущения. Во двор выходит Люда.

— Привет, сестренка, — здоровается, вымученно улыбается.

— Привет, Людочка, — обнимаю ее.

Сестра устало садится рядом со мной на лавку.

— Ты как? — спрашиваю, замечая, что с сестрой явно что-то происходит. Она жутко похудела, черные круги под глазами, их видно даже при слабом освещении.

У нас хорошие отношения, но мы не сильно близки, слишком мы с ней разные. Люда всегда была своенравной и во всем перечила матери, я же старалась сгладить конфликт, все делала, лишь бы дома не разгорелся очередной скандал.

Когда сестре исполнилось шестнадцать, она, не окончив школу, уехала в другой город. Выбрала место обитания подальше от родных краев. Работала в кондитерской, потом в кафе, сейчас занимает должность администратора в ночном клубе.

Сестра очень скрытная, живем мы далеко друг от друга, и информация о ее жизни у меня минимальная. Хоть мы каждую неделю созваниваемся. Но Люда всегда ограничивается общими фразами.

— Помирать собралась. И тут про семью вспомнила. А когда здорова была, то мы ей не нужны были, — недовольно ворчит мама.

— Мам! Прекрати! — одергиваю родительницу. — Люд, — поворачиваюсь к сестре, — Выкладывай! Что случилось?

— Отсчет пошел, — обреченно говорит, смотрит в одну точку. — Если сейчас операцию не сделать… потом… потом…уже не будет.

— Людочка! — теряю дар речи… новость просто вышибает почву из-под ног.

— Машуль, мне так страшно, — обнимает меня и рыдает на моем плече. Чувствую, как дрожит ее худенькое тельце.

Глава 6

— Не стыдно? — мать смотрит на меня уничижительным взглядом. — Вот где реальная беда, а не то, что ты там лопочешь.

— Я документы привезла, — всхлипывает сестра. — Они… они так много денег хотят. Все что заработала, отложила, все отдала… И все равно мало!

— Мы что-то обязательно придумаем! — глажу ее по плечу.

— Семья на то и семья, чтобы выручать. Делай выводы, Людка! И больше от нас нос не вороти! — укоризненно шипит мама.

— Машуль, прошу, попроси у Глеба! — понимает на меня заплаканный взгляд. — Я отдам! Только бы выкарабкаться! А потом на две, три работы устроюсь! Я заработаю!

Ее отчаяние передается мне. Молодая девушка, такие испытания на ее голову свалились.

— Без Глеба справимся, — глотаю горький комок.

Пытаюсь лихорадочно придумать, где взять деньги.

— Как? Ты уже придумала? — фыркает мать. — Поделись гениальным планом! Или пусть сестра прощается с жизнью, а ты будешь лелеять свои дурацкие обиды?

— Придумаю! — встаю со скамьи, беру Люду под руку и иду в дом.

Дальше разговаривать с матерью не имеет смысла. Она все равно не изменит своего мнения. Мне ее не переубедить. Так зачем трепать себе нервы?

Заглядываю к Сереже, он увлеченно играет с Иваном.

— Мамочка, я тебе нужен? Все хорошо? — спрашивает обеспокоенно и внимательно разглядывает мое лицо.