Тони Парсонс - В краю солнца Страница 41

— Я‑то думал, они охотятся в прериях на буйволов, а не отсыпаются в резервации.

Господин Ботен глубоко затянулся и кивнул, как будто мы достигли согласия.

— Мы нашли их родственников, — сказал он, — но есть одна проблема. Жена просит вас прийти.

Проблема заключалась в том, что у дяди и без племянников проблем хватало.

Мы подошли к ветхой хибаре на краю деревни, рядом с которой, бледные и молчаливые, ждали Тесс, Кива и Рори. На них лаяла тощая цепная собака. Тесс крепко прижимала к себе детей, и когда я полез вверх по приставной деревянной лестнице, чтобы попасть в единственное в доме помещение, она посмотрела на меня без улыбки. Внутри было темно; постепенно глаза привыкли к полумраку, и я увидел, что старый дядя стоит на коленях перед расстеленным на полу матрасом. На матрасе лежала пожилая женщина — явно при смерти. Кай и Чатри, прижимая к себе сумки, забились в угол.

Старик раскачивался взад–вперед. Он поднял на меня свои полузакрытые от горя и усталости глаза и тут же снова перевел взгляд на жену. В руке он держал влажную тряпку, которой вытирал ей лоб. Женщина лежала так неподвижно, что на мгновение мне почудилось, будто она уже мертва.

В другом углу комнаты сидел парень лет двадцати, грузный, как сорокалетний мужчина. Он внимательно смотрел на родителей и грыз ноготь на большом пальце. Золотистая прядь в волосах придавала ему щеголеватый вид.

Парень прочистил горло, сказал господину Ботену что–то неразборчивое, и мы все выбрались из хибары наружу. На улице он обратился к Чатри и Кай с длинной речью. В его голосе не слышалось ничего, кроме холодности. Не слишком радушное приветствие, если это вообще можно было назвать приветствием.

Чатри внимательно смотрел на двоюродного брата, как будто старался понять смысл его слов, а Кай не поднимала глаз от земли.

— Что он говорит? — спросил я.

— Говорит, что время сейчас нелегкое, — ответил господин Ботен.

Я покачал головой:

— По–моему, он сказал гораздо больше.

— Им придется много работать, — добавил старый таец и посмотрел на меня. — Время сейчас нелегкое.

Вот в таком месте мы их и оставили.

Кива и Рори смущенно пробормотали: «Ну, пока!» — а Тесс крепко обняла обоих чао–лей. Чатри был года на два старше наших детей, Кай шел примерно семнадцатый год, но в них проглядывала такая взрослость, какой моим сыну и дочери не достичь никогда.

Я положил руку на плечо Чатри.

— Спасибо, что приютили нас, — сказал он.

Я пожал ему руку. Кожа у него на ладони была грубая — не должно быть такой грубой кожи у ребенка. Кай застенчиво улыбнулась, как бы извиняясь, и отвела глаза.

Потом под пристальным неживым взглядом двоюродного брата она закинула на худенькое плечо сумку с Гермионой Грейнджер, забралась по лестнице наверх и исчезла в темноте хибары.

21

Мы взобрались на вершину холма, и перед нами предстала лагуна.

В чистой мелкой воде, держась за пустой каяк, стояло четыре человека: двое — в масках для подводного плавания, двое — в оранжевых спасательных жилетах. Они тихо переговаривались по–тайски, поглядывая в сторону неподвижно торчащего из воды белесого плавника. С грязного берега за ними со сдержанным интересом наблюдало семейство тощих обезьян.

Рори начал спускаться к лагуне, но я положил руку ему на плечо.

— Может, не стоит? А вдруг эта тварь откусит тебе голову?

Он посмотрел на меня и вздохнул.

— Это же дельфин, а не акула. Возможно, индийская афалина. — Рори снял очки, вытер их о футболку и снова надел. — Вот только как он сюда попал?

Понятно, что дельфина принесло волной. Но как? Ни одного входа в лагуну мы не заметили. Это было потаенное место, отрезанное от всего остального мира. Мы начали спускаться к воде, старательно обходя обезьян стороной.

Прежде чем ступить в грязь, мы оставили сандалии на песке, а сверху положили тяжелые камни — на случай, если их попытаются украсть обезьяны. Не снимая футболок, чтобы не обгорела спина, мы вошли в воду. Когда мы приблизились к каяку, спасатели посмотрели на нас, вежливо улыбнулись и продолжили разглядывать плавник. Вода доходила мне до груди. Рори приходилось плыть, но в последнее время это получалось у него неплохо.

Вблизи дельфин оказался бледно–голубым с темными пятнами на брюхе. В его черных, словно гагат, глазах светился ужас. Дельфин лежал неподвижно, как мертвый, и только блеск во взгляде говорил о том, что он еще жив и лишь готовится к смерти.

Какое–то время мы все просто наблюдали за ним. Потом один из дайверов сделал движение в его сторону — дельфин слегка шевельнул хвостом и отплыл вбок.

— Они не живут поодиночке, — прошептал Рори. Над водой торчала лишь его голова, на стеклах очков блестели мокрые пятна. Рори повернулся к спасателям и продолжил чуть громче: — Индийские афалины живут группами по пять, десять, пятнадцать особей. Этот дельфин отбился от семьи.

Спасатели задумчиво кивнули, хотя, по–моему, не понимали по–английски. Рори медленно, по–собачьи подплыл к дельфину, и на сей раз тот не шарахнулся в сторону. Мальчик положил руку ему на нос, и в глазах животного вспыхнул свет. Дельфин был метра два длиной — размером со взрослого человека. Все еще держа одну руку на носу дельфина, а другой гладя его по голове, Рори посмотрел на меня и улыбнулся:

— Давай, погладь его.

То шагом, то вплавь я приблизился к дельфину и положил правую руку ему на бок. Ощущение было такое, будто я одновременно касаюсь шелка и бычьей кожи.

— Красивый, правда? — спросил Рори.

Я кивнул и положил вторую руку на светло–голубую шкуру дельфина. Все–таки больше похоже на шелк, чем на кожу, но шелк необыкновенно прочный, способный выдержать путешествие в много тысяч миль.

К нам подплыли спасатели. Негромко переговариваясь, они опустили каяк под воду и подсунули его дельфину под брюхо. На берегу как оголтелые затараторили обезьяны. Пока мы толкали, поднимали и укладывали дельфина на каяк, он не пытался ни сопротивляться, ни уплыть. Только теперь я вполне ощутил вес и мощь этого животного и подумал, что впятером нам не справиться.

Однако мы поднатужились еще раз, подняли целый фонтан брызг, и каким–то чудом дельфин оказался на каяке. Один из спасателей набросил ему на голову одеяло, и в глазах животного промелькнуло удивление. Обезьяны хрипло заулюлюкали, словно прочищая горло.

Мы медленно направляли каяк в дальний конец лагуны. Дельфин лежал спокойно и неподвижно, будто понимал, что мы пытаемся ему помочь, и не хотел нам мешать. Откуда–то сверху раздались аплодисменты.