Эмили Гиффин - Грусть не для тебя Страница 42

— Вода очень жесткая. Но ты привыкнешь. Плохо только то, что от нее остаются пятна на одежде.

— Ты серьезно? — спросила я, подумав, что придется отдавать все вещи в чистку, если такое дело. — А кондиционер ты поставить не можешь?

— Никогда об этом не думал. Если хочешь, займись.

Я вздохнула:

— Полагаю, что фена у тебя тоже нет?

— В самую точку.

— Ладно. Думаю, что пока сойдет и так. Мы ведь не собираемся сегодня с кем-то встречаться? Я хочу как следует привести себя в порядок, прежде чем ты познакомишь меня со своей компанией.

Итон просматривал счета за обеденным столом, спиной ко мне.

— Не сказал бы, что у меня есть компания. Так, несколько друзей. И я вовсе не планировал никаких встреч.

— Но я хочу произвести хорошее впечатление. Знаешь ведь, по одежке встречают.

— Нуда.

— Так что свози меня сегодня в «Харродз», я куплю фен, — сказала я.

— Зачем ехать за феном в «Харродз»?! На углу есть магазин.

— Какая прелесть.

— Самый обычный магазин.

— Тогда я пойду одеваться.

— Ладно, — сказал Итон, не глядя на меня.

Когда я надела свой самый теплый свитер и кое-как подсушила волосы, Итон повел меня завтракать в ближайший паб. Снаружи он был очарователен: маленькое старинное кирпичное строеньице, увитое плющом. Вход украшали жестяные горшочки с крошечными алыми цветами. Но, как и в квартире Итона, внутри все было по-другому. Паб был грязный, полный табачного дыма, битком набитый довольно отталкивающими личностями в нечищеных ботинках и с неухоженными ногтями. Это несмотря на то, что плакатик над входной дверью гласил: «Посетители в грязной рабочей одежде не обслуживаются». Потом мое внимание привлекла табличка возле стойки, на которой было написано: «При обнаружении бесхозных вещей и подозрительных предметов просьба обращаться к владельцу бара».

— Зачем это? — спросила я у Итона, указывая на табличку.

— Из-за ИРА.

— Из-за чего?

— Ирландской республиканской армии, — сказал Итон. — Слышала?

— Ах это, — ответила я, смутно припоминая какие-то теракты в прошлом году. — Конечно.

Когда мы сели, Итон посоветовал мне заказать жареную рыбу с картошкой.

— Меня слегка мутит. То ли из-за беременности, то ли после перелета. Думаю, что съем что-нибудь более легкое. Например, сыр на гриле.

— Тебе повезло, — сказал он. — Здесь подают великолепный «крок».

— Это что такое?

— По-французски так забавно называется сыр с ветчиной.

— Звучит просто потрясающе, — сказала я, подумав, что надо бы освежить в памяти французский, который мы учили в старшей школе. Может пригодиться, когда мы с Алистером полетим в Париж на выходные.

Итон сделал заказ, для чего сам подошел к стойке бара (как он объяснил, это обычная практика в английских пабах), а я стала читать газету, которую кто-то забыл на столе. На передней полосе красовались Виктория и Дэвид Бэкхемы, или, как говорят британцы, «Бэк со своей красоткой». Я знала, что Бэкхем — известная личность в Англии, но мне этого не понять. В нем нет ничего особенного. Впалые щеки и жидкие волосы. И потом, терпеть не могу, когда мужчины носят серьги в обоих ушах. Я поделилась своими мыслями с Итоном; тот обиженно поджал губы, как будто Дэвид был его близким другом.

— Ты хоть раз видела, как он играет? — спросил Итон.

— Нет. Да и кто вообще смотрит футбол?

— Весь мир. Представь себе, этот вид спорта считается самым популярным. Везде, кроме Америки.

— Ну а я все равно считаю, — сказала я, похлопав по фотографии, — что этот парень в подметки не годится Джорджу Клуни. Вот и все.

Итон закатил глаза, и тут к нам подошла растрепанная официантка, которая поставила еду на столик и вручила каждому из нас столовые приборы, завернутые в бумажную салфетку. Она перебросилась с Итоном парой фраз насчет его книги. Очевидно, он частенько тут бывает. Я заметила, какие у нее кошмарные кривые зубы. Когда она ушла, я не смогла удержаться, чтобы не спросить:

— Правду говорят, что у вас тут плохие дантисты?

Итон посолил себе рыбу и пюре.

— Кайли довольно мила.

— Я не отрицаю. Просто у нее ужасные зубы.

Интересно, он и дальше будет обижаться по поводу каждой моей реплики?

— А что это такое, рядом с пюре?

— Горох. Вареный горох, если точнее.

— Ужас!

Итон не ответил. Я взяла крошечный кусочек крока. И пока жевала, поняла, что мне очень хочется поговорить о Рейчел, получить от Итона полный отчет — выяснить все, что он знает о ее отношениях с Дексом. Но я знала, что надо действовать осторожно. Если я пущусь в разглагольствования, он уйдет в себя. И потому в разговоре я как бы вскользь упомянула ее имя, вспомнив об одном давнем событии, в котором мы участвовали втроем, — совместном походе на матч по регби. Это было летом, после выпуска. Я склонила голову набок и небрежно спросила:

— Кстати, как у нее дела?

Итон не заглотил наживку. Он перевел взгляд со своего пюре на меня:

— Нормально.

— И все?

— Дарси, — сказал он, явно не поверив моему невинному взгляду. Трудно притворяться перед Итоном.

— Что? — спросила я.

— Я не собираюсь этого делать.

— Что делать?

— Обсуждать Рейчел.

— Почему? Не понимаю. — Я положила сандвич обратно на тарелку.

— Она моя подруга.

— И я твоя подруга.

Он полил рыбу уксусом и сказал:

— Знаю.

— Аннелиза тоже дружит с нами обеими, но я разговаривала с ней обо всем, что… что случилось. — Я осторожно подбирала слова. — Почему ты не хочешь мне сказать, что думаешь по этому поводу? Я не обижусь. Ведь понятно, что ты на ее стороне.

Предупреждающий удар — лучшая тактика, даже если твой противник столь же хорош собой, как Итон.

— Слушай, Дарси, мне просто не нравится вся эта история. Ты можешь поговорить о чем-нибудь другом, кроме Рейчел?

— Конечно, о многом, — кивнула я, как будто моя жизнь была до краев наполнена светскими интригами — так, собственно, оно и было до того, как начались тяжелые времена.

— Тогда… не пытайся заставить меня осуждать ее.

— Ничего подобного я и не делаю. Просто хотела поговорить с одним другом детства… о втором друге детства и о… текущем положении дел. Что тут плохого?

Итон долго смотрел на меня, а потом молча доел свой завтрак. Потом закурил, глубоко затянулся и выпустил дым в мою сторону.

— Эй, осторожнее! Я беременна! — вскрикнула я.

— Прости, — сказал он, развернулся вместе со стулом и принялся дымить в другом направлении. — Хотя, наверное, в этом плане у нас тебе будет нелегко. Тут все курят.