Эмили Гиффин - Грусть не для тебя Страница 43

— Прости, — сказал он, развернулся вместе со стулом и принялся дымить в другом направлении. — Хотя, наверное, в этом плане у нас тебе будет нелегко. Тут все курят.

— Вижу, — сказала я, оглядываясь. — Здесь так воняет.

Он пожал плечами.

— Итак, можно мне тебя кое о чем спросить?

— Только если не о Рейчел.

— Брось, Итон, это совсем безобидные вопросы. Пожалуйста.

Он промолчал, так что я задала первый вопрос:

— Ты давно с ней разговаривал?

— Недавно.

— Она знает, что я здесь?

Итон кивнул.

— И что? — спросила я, надеясь, что Рейчел это не понравилось. Пусть завидует тому, что я в Лондоне с ее драгоценным Итоном. Пусть ощутит что-то вроде посягательства на свои права. Я дождаться не могла, когда Итон начнет посылать ей фотографии из наших совместных поездок — Вена, Амстердам, Барселона… Может быть, я напишу пару ничего не значащих слов на каком-нибудь снимке: «Желаю, чтоб тебе было так же хорошо». Просто чтобы показать ей, что вся эта история с Дексом меня больше не волнует. Что для меня все это уже не имеет значения.

Я фыркнула, показывая тем самым, что сильно сомневаюсь.

Итон пожал плечами.

— Что у нее новенького?

— Ничего особенного.

— Она по-прежнему с Дексом?

— Дарси, хватит.

— Что? Просто скажи. Мне плевать, вместе они или нет. Просто интересно.

— Действительно хватит. Никаких вопросов о Дексе.

— Ладно. Ладно… Хотя мне кажется, что если мы, двое друзей, не можем поговорить откровенно, то это очень хреново. Ну что же, хватит так хватит.

— Ну и хорошо, — устало сказал Итон.

После ленча я распаковала чемоданы, а Итон ушел в спальню работать. Я несколько раз заходила к нему, чтобы попросить плечики для одежды, и каждый раз при моем появлении он смотрел на меня поверх монитора с таким раздосадованным выражением лица, как будто эта пустяковая просьба совершенно выбивала его из колеи.

— Ничего.

Однако к середине дня моя комната была приведена в порядок, насколько это возможно при явном недостатке места. Я убрала все вещи в гардероб, выстроив любимые туфли в два ряда в нижнем отсеке, и разложила косметику, туалетные принадлежности и белье на полках книжного шкафа. Некрасиво, зато удобно. Я была готова предложить Итону мировую на сегодня и отправиться с ним на поиски развлечений и потому перехватила его в гостиной, когда он засовывал бумаги и сигареты в сумку.

— Ты куда-то идешь? — спросила я.

— Да.

— Куда?

— В город. Мне нужно работать.

— О чем ты пишешь?

— О лондонской архитектуре. А недавно начал писать роман. И вдобавок еще уйма статей в разные журналы. Ну, сама понимаешь, надо же платить по счетам.

— А о чем твой роман? — спросила я, подумав, что моя жизнь просто создана для того, чтобы воплотиться в литературное произведение. Я была уверена, что смогу предоставить ему отличный материал.

— О парне, у которого от угарного газа погибла семья и который поселился один в лесу, чтобы обо всем забыть.

— Звучит здорово.

— Да, очень жизнеутверждающе.

— А тебе обязательно работать в день моего приезда?

— Да, — сказал Итон без всякого сожаления.

Я нахмурилась и спросила, почему он не может писать, сидя дома. Честное слово, я бы не мешала.

— Буду молчать как рыба, — шепнула я.

Он улыбнулся:

— Как рыба? Ты-то?

— Брось, Итон. Пожалуйста, — сказала я. — Иначе мне будет так одиноко.

Он покачал головой:

— Здесь я не могу сосредоточиться.

Неудивительно — ведь это просто тесная и мрачная нора, подумала я, а вслух сказала:

— Ладно. Ладно… Но если хочешь знать… очки плохо сочетаются с бейсболкой. Или то, или другое. Иначе получается слишком много аксессуаров… Следи за собой.

Я проводила его до двери.

— Где тебя найти, если ты мне понадобишься?

— Не понадоблюсь, — буркнул он.

— Итон, я серьезно. Где ты будешь?

— Не знаю. Поброжу по округе, пока не найду какое-нибудь тихое кафе. Во всяком случае, не слишком шумное. Лишь небольшой приятный гул. Я записал тебе номер своего телефона, — сказал он, указывая на листок, который лежал на тумбочке в коридоре. — Звони только в случае крайней необходимости.

— А нельзя мне пойти с тобой?

— Нет. Я вздохнула:

— И что мне делать без тебя до самого вечера? Не думала я, что свой первый день в Англии проведу в полном одиночестве.

Итон перевесил сумку на другое плечо и взглянул на меня, явно собираясь читать нотацию.

— Ладно. Ладно… Прости. Как-нибудь справлюсь.

Он вручил мне связку ключей и какую-то книжку с картой на обложке.

— Вот этот маленький ключ — от входной двери. Вот этот, латунный, от верхнего замка. Этот — от нижнего. Все замки открываются влево. И возьми справочник — путеводитель по лондонским улицам.

— Ненавижу карты, — сказала я, листая книжку. — А это вообще что-то невозможное. Здесь слишком много страниц.

— Это ты невозможна, — сказал Итон.

— Просто объясни мне, где здесь магазины, — попросила я.

— Все расположено в алфавитном порядке. Найди «Найтсбридж». Там можно купить уйму всего. Или «Харродз». Или «Харви Николз». Эти магазины как раз для тебя.

— То есть? — спросила я, предвкушая комплимент.

— Все для первых модниц.

Я улыбнулась. Кто же я, если не первая модница?

— И далеко этот «Найтсбридж»?

— Пешком — далеко. На такси — близко. Как ездить на метро, объясню в другой раз. Сейчас некогда.

— Спасибо, Итон, — сказала я, целуя его в щеку. — Увидимся вечером. А пока пойду и куплю себе что-нибудь красивое.

— Вот и отлично, — одобрил он, как будто понял, что если я собираюсь начать жизнь сначала, то мне необходимо обновить гардероб.

19

Как выяснилось, Итон не ошибся. «Харви Николз» был моим магазином. Я начала с «Харродз», но он оказался чересчур огромен и битком набит туристами. А «Харви Никс» (как назвала его одна девушка на Слоун-стрит) был рангом повыше и напомнил мне нью-йоркские бутики вроде «Генри Бендела». Я чувствовала себя на седьмом небе, переходя из отдела в отдел и приобретая различные вещицы от Стеллы Маккартни, Жана Поля Готье и Марка Джейкобса. Потом я добавила несколько новых имен в свой список кутюрье, обнаружив прелестную коллекцию зимней одежды от дизайнеров, о которых мне прежде не доводилось слышать.

Единственное, что огорчило меня в этот вечер, — я обнаружила, что больше не влезаю в свой старый размер. Я была на восемнадцатой неделе беременности и уже смирилась с тем, что набрала несколько фунтов и не могла натянуть четвертый номер, но когда не подошла даже шестерка — я запаниковала. Я исследовала свои ягодицы и бедра перед зеркалом в примерочной и провела старый-старый тест с карандашом. Надо встать, сдвинув ступни и зажав карандаш между ног. Вся суть в том, упадет он на пол или останется на месте. Я с облегчением убедилась в том, что между бедер по-прежнему остается пространство — карандаш упал. Но как такое может быть, что у меня внезапно, чуть ли не за одну ночь, поменялся размер одежды? Я высунула голову из кабинки и подозвала красивую продавщицу, одетую в потрясающую кожаную юбку и оранжевые сапоги.