Елена Лагутина - Пуля для любимого Страница 44

На столе лежал оставленный Настей листок бумаги. Она подошла. Взяла его в руки и снова прочитала: «Люблю». Черт бы побрал это магическое слово! Какое-то волшебное сочетание букв, которое все переворачивает наизнанку и заставляет быть счастливой и несчастной одновременно. Что же ей делать?

Еще немного поразмыслив, она решила, что самый лучший вариант — это просто не думать о том, что ее мучает. По крайней мере не думать о плохом, о будущем — просто жить сегодняшним днем и пользоваться моментом, ловить жалкие крошки счастья, которые дарит судьба. Почему бы и нет? Откуда у нее эта дурацкая привычка — любое событие превращать в драму, делать из мухи слона, как всегда говорил Игорь? В конце концов, Олег — это на сегодняшний день самое лучшее, самое светлое, что есть у нее в жизни. Вот и все. А остальное не важно. И даже самое страшное — черный силуэт, который преследовал ее по ночам — все равно и это не важно. Ей нужно быть сильной… и счастливой.

И она старалась, изо всех сил старалась, быть счастливой. Иногда у нее это получалось — особенно в тот день, когда Олег, внезапно забежав к ней днем (что случалось достаточно редко), прямо с порога заявил:

— Знаешь что, Настя? Давай жить вместе! Мне надоело чувствовать себя в гостях!

Настя стояла, прислонившись к дверному косяку, и улыбалась беспомощной улыбкой.

— Ты, наверное, хотел сказать совсем не это. Ты хотел сказать, что так сильно любишь меня, что больше не хочешь со мной расставаться… Да?

— Настя…

Он подошел, сгреб ее в охапку, поднял лицо, зажав между ладонями, и принялся осыпать его мелкими и нежными поцелуями. Она зажмурила глаза и подумала: «Вот оно, счастье».

— Конечно, котенок, я именно это и хотел сказать. Просто, честно говоря, немного боялся твоей реакции, поэтому и понес чушь. Я правда так сильно люблю тебя, что больше не хочу с тобой расставаться. Никогда.

«А как же Никита?» — пронеслось в сознании, и она прижалась к Олегу, закрыла глаза, испытывая странное чувство. Счастье и страх. За прошедшие две недели они почти не расставались, но она ни разу не заводила разговор о Никитке. Вернее, о Никитке они разговаривали, и очень часто, — Настя вспоминала его первые шаги, первые слова, а Олег, сидя в кресле напротив вечно горящего экрана телевизора, слушал внимательно и никогда не перебивал. Но все это были просто разговоры. Никита всегда был отдельно — он словно стал частью ее прошлого, и она не знала, будет ли ему место в ее настоящем. Конечно, если встанет выбор — сын или Олег, Настя не задумается ни на секунду. Но она не знала и не могла понять — придется ли ей делать этот выбор?

И в ту же секунду он словно прочитал ее мысли. Прижав к себе покрепче, прошептал одними губами:

— Никите будет веселее, если в доме появится мужчина. Правда ведь?

Настя не смогла ему ничего ответить — горло сдавило железным кольцом, она только уткнулась в его теплый пушистый свитер — тот самый, который был надет на нем в вечер их знакомства — и изо всех сил постаралась не расплакаться. Только в тот раз у нее все равно ничего не получилось.

«У меня не может быть будущего». Эта мысль с каждой секундой вытесняла ощущение счастья. Через час после того, как ушел Олег, все произошедшее стало казаться сном. Ведь он о ней совершенно ничего не знает. Одинокая девушка с маленьким больным сыном — это еще как-то можно принять. Но вот все остальное?.. Делить с любимым человеком горе и радость — так просто и так естественно, но имеет ли она моральное право делить с Олегом свое горе? Он предложил ей жить вместе, не зная того, что через несколько дней ей просто негде будет жить. И это — в лучшем случае. А в худшем…

Думать об этом было страшно. К тому же Олег никогда в жизни не видел Никиту. Он мог хотеть его любить, но это еще не гарантировало того, что он сможет его полюбить. Чужой ребенок, особенно сын, так сильно похожий на своего отца. Больной ребенок, требующий внимания, который всегда, что бы ни случилось, будет стоять для Насти на первом месте. С этим ничего не поделаешь — как бы ни был ей дорог Олег, Никита все равно всегда будет важнее. Сможет ли он понять это и смириться с тем, что в жизни любимой женщины есть более дорогое ей, чем он сам, существо?

Хотя, конечно же, нельзя сравнивать ее чувство к сыну и чувство к Олегу. Любовь к ребенку и любовь к мужчине еще никогда не были взаимоисключающими понятиями, и было бы глупо, если бы Олег стал ревновать ее к сыну. Впрочем — о чем это она?!

Настя горестно усмехнулась. Она снова вспомнила жестокое лицо Власова, его слова, и снова все поплыло перед глазами. Она понимала, что должна найти какой-то выход из ситуации — и не могла. Тысячи вариантов вертелись у нее в голове, в том числе и различные версии побега из города. Но со временем она поняла, что побег в данном случае был бы настоящим дезертирством. Так уже поступил Игорь — нажил кучу проблем и исчез, а теперь его проблемы приходится решать ей. И какой ценой! А что будет, если теперь и она решит убежать? Ведь проблема таким образом решиться не может. Власов — цепкий, как паук — это было понятно с первого взгляда. А значит, так просто отделаться от него будет невозможно. Предположим, ей удастся обмануть его и ухитриться уехать из города вместе с Олегом, прихватив по дороге Никитку. Но, во-первых, согласится ли Олег? Он всю жизнь прожил в этом городе, здесь его друзья, любимая работа, здесь похоронены его родители. А что может Настя предложить ему взамен? Скитальческую жизнь — и ничего больше. Конечно, кроме своей любви, только это еще неизвестно, правду ли говорят, что с милым и в шалаше рай. Исходя из собственного горького опыта со временем Настя начала сильно сомневаться в справедливости этой народной мудрости.

Так что же ей все-таки делать? Просто сказать «спасибо» и отказаться от своего счастья? Отказаться от Олега и согласиться сделать то, что от нее требует Власов? Убить человека?..

От этой мысли Насте становилось по-настоящему жутко. Одно дело — стрелять по бегущим мишеням. И совсем другое — стрелять из оружия, настоящего, боевого, а не спортивного, при этом целиться туда, где бьется еще живое сердце… Что она знает об этом человеке, жизнь которого теперь во многом зависит от ее решения? Практически ничего, или только то, что он каким-то образом был виновен во всех ее несчастьях. Именно благодаря ему Игорь попал в это положение, которое теперь тяжким бременем легло на хрупкие Настины плечи. Но это слова Власова. А верить Власову было бы глупо. Конечно, все на самом деле могло обстоять именно так, как он и говорил, но легче от этого Насте не становилось. Кто бы там ни был этот человек — ведь она не Бог, чтобы судить, достоин или не достоин он жить на этом свете. Она не может — ни по собственной воле, ни по приказанию всесильного Власова — лишать человека жизни. Самого святого, дорогого и неприкосновенного… Это слишком страшно. Содрогнувшись, Настя подумала о том, что ни за что и никогда в жизни не смогла бы выстрелить в живого человека. Даже если бы в роли ее мишени выступал не какой-то незнакомый человек, а, скажем… сам Власов…