Татьяна Алюшина - Любовь со вкусом вишни Страница 44

Ринковы и Василий Корнеевич сидели в гостиной на первом этаже и о чем-то беседовали. Ника подошла к перилам и обратилась к Наталье:

– Ната, я поковыряюсь еще в Интернете перед сном?

– Да, конечно, что ты спрашиваешь, ей-богу!

Ника прошла в конец коридора, постояла на краю верхней ступеньки, позволив себе еще немного сомнений и угрызений совести, затем спустилась по узкой лестнице, ведущей к задней двери, и очень тихо вышла во двор.

Не доходя до угла дома Марии Гавриловны метров десять, наверное, девица Былинская вдруг резко свернула и, прошагав через газон, внимательно оглядываясь по сторонам, не видит ли кто ее странных маневров, спряталась за куст сирени, чуть не переломав от усердия букет, который купила на вокзале.

Она печально констатировала тот факт, что укрытий, из-за которых можно было бы вести наблюдение за территорией перед домом, маловато. Множество хилых, невысоких кустов, непригодных для такого рода деятельности, реденькие деревья, за которыми и не спрячешься, детская площадка посреди двора, где сейчас сидела компания подростков, еще несколько высоких кустов сирени ближе к дому, вот и все. Позиция, которую заняла Ника, оказалась не самой удачной: отсюда просматривалась только часть двора. Стараясь соблюдать максимальную осторожность, Вероника обошла по довольно приличной дуге подростков, сидящих на площадке, и перебежала к другому кусту сирени. А вот отсюда просматривался и двор, и подъезд.

«Если за домом следят, то наверняка из машины», – блеснула сообразительностью барышня Былинская.

Она внимательно осматривала территорию и не заметила ни одного подозрительного человека. Хотя, скажите на милость, как можно отличить подозрительного человека от добропорядочного? По надписи на груди: «Я криминальный элемент!» Других вариантов распознавания в страдающем от чувства вины разуме гражданки Былинской не возникало. Какая-то девушка зашла в дальний подъезд, мужчина и женщина вышли из другого подъезда и направились к проспекту, три бабульки беседовали у нужного Веронике подъезда. А вот рассмотреть в сгущающихся сумерках, есть ли кто-то в припаркованных машинах, не имелось никакой возможности.

– Вот черт! – прошипела Ника, понимая всю бесполезность и идиотизм своей разведывательной деятельности и беготни по кустам.

Что она тут может высмотреть?!

«Проходы к дому с трех разных сторон, поэтому вряд ли те, кто наблюдает за мной, будут стоять далеко от подъезда, – принялась рассуждать новоявленная разведчица. – Господи, ну не стоять же мне здесь до ночи!»

В это время из первого подъезда вышел мужчина. Отключив на ходу сигнализацию в стоящем прямо на тротуаре джипе, он сел в машину, включил фары и, не торопясь, поехал через двор к выезду на проспект.

– Ну прямо как в киношном детективе! Специально для непутевой героини и динамичного развития сюжета! Спасибо, Господи! – прошептала, радуясь, Вероника.

Двигаясь вдоль дома, автомобиль подсветил фарами все припаркованные машины. И вдруг Ника совершенно ясно и четко рассмотрела в одной из них, в синих «Жигулях», стоявших аккурат напротив подъезда, в котором жила Мария Гавриловна, человека.

От страха и понимания, во что она по счастливой случайности только что чуть не вляпалась, сердце ухнуло куда-то вниз, ноги ослабели, желудок схватило ледяным спазмом, а кровь застучала молоточками в висках.

– Спокойно! – принялась уговаривать себя Ника. – Ничего не случилось! Я же не поперлась сразу в подъезд с букетом наперевес!

Страх отпускал понемногу, напоминая о себе остаточными явлениями в виде дрожи в руках и слабости в ногах.

– А вот не надо шастать по темным дворам, и дрожать не пришлось бы, разведчица хренова! И чего тебе, идиотка такая, не сиделось в доме? – вытянув перед собой ладони, ругалась Вероника, наблюдая, как руки мелко дрожат. – Пила бы сейчас чай в окружении очень милых людей и Апельсина! Нет, понесло же тебя старушку поздравить! Убогая ты моя! Если Кнуров про это узнает, я даже думать не хочу, что он скажет или сделает! Просто убьет, и все! Притюкнет натурально!

И тут кто-то сильно схватил ее за правое предплечье, одновременно другой рукой зажав рот. От ужаса Вероника забыла, что можно сопротивляться, даже блеять или мычать забыла.

– И если не получу от этого удовольствия, то хоть злиться перестану! – раздался очень недовольный шепот Веронике прямо в ухо. – Сейчас я уберу руку, а вы будете молчать. Если поняли, кивните.

Ника торопливо кивнула. И еще кивнула раза два для убедительности.

Он осторожно убрал ладонь и развернул девушку к себе лицом.

Перед ней, воплощая ночные кошмары, стоял очень недовольный Сергей Викторович Кнуров.

«Уж лучше бы это был Михаил Иванович!» – подумала Вероника трусливо.

Ничего не говоря, Сергей опять ухватил ее за руку и потащил за собой. Она плелась сзади, стараясь поспевать за его широкими, почти неслышными шагами, с тоской представляя все, что сейчас услышит в свой адрес.

Они прошли между домами и через переулок вышли на соседнюю улицу, где обнаружилась его машина. Кнуров затолкал девушку на переднее пассажирское сиденье, обошел машину, сел за руль и развернулся к Нике всем корпусом.

Вероника молчала и смотрела вперед.

– У меня есть правило: если клиент выкидывает нечто подобное, я сразу разрываю с ним договор! – жестко, произнося каждое слово с нажимом, сказал Кнуров.

– Я понимаю, – ответила Вероника.

– В вашем случае я делаю исключение только потому, что Василий Корнеевич прочитал мне вашу записку и объяснил, насколько важно для вас было поздравить Марию Гавриловну именно в этот день и что она значит для вашей семьи.

– Не надо! – ответила Ника, сжав обеими руками ненужный теперь букет.

– Что не надо? – уточнил Кнуров.

– Не надо делать исключения! – посмотрела на него она. – Я не девочка пяти лет, чтобы меня сначала пожурить, а потом снисходительно погладить по головке и дать конфетку! Я отдавала себе отчет, какие могут быть последствия. Но поступить по-другому не могла!

– Могли. – Он отвернулся от нее, завел машину и тронулся с места. – Почему вы не рассказали, что эта встреча так важна для вас, мне несложно было ее устроить, и обошлось бы без нервов и волнений?

– Мне очень стыдно, но я забыла! – призналась Вероника. – Я до сих пор не могу понять, как я могла забыть! А когда вспомнила, времени на обдумывание не оставалось.

– Вы должны были позвонить мне или объяснить ситуацию Антону.

Кнуров достал из кармана пиджака мобильный телефон и протянул девушке.