Ким Болдуин - ОПАСНЫЕ ЛЮБОВНЫЕ СВЯЗИ Страница 46

А самый большой риск представлял синий «Малибу», который ехал за Хэйли от самого Балтимора.

Имело смысл полагать, что это еще один шпик, нанятый неизвестным «Джо Полицца» чтобы следить за Хэйли. И если от того, которого Домино поймала в кинотеатре, можно было хоть чего-то добиться, то этот, новый, вероятно, уже ничего не будет знать о человеке, нанявшем его.

И к тому же, она уже достаточно показала свои способности прошлому детективу. И ничего хорошего в том, чтобы дать им понять, что новая подружка Хэйли следит за ней и что-то там крадет у нее из машины, не было. Нет, нужно было дождаться другой возможности, получше, когда они уже будут в Балтиморе.

Домино прекрасно понимала, что нарушает протокол ОЭН, не сообщая сразу, что Хэйли направилась прямиком в Нью-Йорк. И она усугубляла нарушение тем, что не сказала Пирсу о новом визите Хэйли в дом Васкеза. И о том, что за ней снова хвост. Но Домино знала, что, доложи она этим вечером о том, что Хэйли делает, ОЭН сочтут ее еще большей опасностью. Тогда Пирс может приказать убрать ее немедленно. А этого нельзя было допустить.

Она не могла сказать точно, когда ее благонадежность как оперативника начала сыпаться. Но теперь безопасность Хэйли была выше безоговорочной преданности Организации. Стоя перед окном, наблюдая за происходящим в квартире Хэйли, она поняла, что не допускает мысли о том, чтобы видеть, как Хэйли мучают. И сделает все, чтобы защитить ее.

Домино понятия не имела, что Хэйли делала теперь в Нью-Йорке и с кем встречалась. Раз команда, занимающаяся прослушиванием ее домашнего телефона, ничего за день не доложила, значит, Хэйли не обсуждала ни с кем свои планы на вечер, и Пирс тоже не знал о них. А выяснить, к кому именно из десятков жителей комплекса пришла Хэйли, было практически невозможно.

Приходилось сидеть и ждать. Но она успела увидеть в бинокль в ярком свете фонарей, какое выражение лица было у Хэйли, когда она выходила из корпуса и направлялась к машине на парковке. У Домино сердце упало: Хэйли выглядела счастливой. Воодушевленной. И ничего хорошего это не предвещало.

На пути из Нью-Йорка назад в Балтимор Хэйли была настроена куда более оптимистично, нежели по дороге туда. Она волновалась из-за того, что Костер мог оказаться ненадежным, и не ожидала от него какой-то важной находки. Но, как оказалось, на него можно было положиться, и он был мастером своего дела.

Ему удалось увеличить и приблизить изображение убийцы, кадр за кадром, и он обнаружил что-то у нее на груди, слева, прямо над вырезом – татуировка или родимое пятно, как он полагал. Она пыталась замазать это тональными средствами, но не вполне успешно.

И звук Костер тоже смог вытянуть успешно. Хэйли удалось вслушаться с разговор убийцы и ее сообщника, теперь она знала позывной – Домино.

Это уже было что-то. И неожиданная поездка домой к Мэнни ведь тоже дала результаты. Хэйли так не терпелось узнать, что же в коробках, которые она везла в багажнике, что она с трудом удерживала себя от того, чтобы вдавить газ в пол.

Электронные часы на панели показывали двадцать два тридцать. Снова мысли Хэйли вернулись к Луке – Хэйли все чаще и чаще думала о ней. В записке, оставленной на стопке белья, значилось какое-то неопределенное «попозже», но она гак и не позвонила, если только Хэйли не ждало дома сообщение на автоответчике. И, скорее всего, говорила она себе, так и есть. А вскоре Хэйли предстояло погрузиться в изучение папок, вывезенных от Мэнни.

И все же, первый раз за годы Хэйли думала непрестанно о какой-то одной женщине, и хотела чего-то помимо «того самого сюжета». Хэйли вспоминала их поцелуи прошлой ночью, и ей страшно хотелось еще. И она не могла понять, что в душе Луки так отчаянно восстает против того, чего они обе страстно желают.

Сенатор Терренс Барроус был в дурном настроении, когда ему, наконец, позвонили. Первые полтора часа игры в покер (ставки были высокими), ему шла замечательная карта, но с тех пор на руках не оказывалось ничего приличного, и он успел проиграть без малого шесть тысяч долларов.

Когда зазвонил телефон, Терренс не собирался брать трубку, но потом подумал, что пара минут, проведенные вдали от игрового стола, смогут помочь ему выйти из полосы невезения. Он вышел на террасу, чтобы поговорить без лишних слушателей и выкурить сигару.

Этим вечером игра проходила в одном из фешенебельных особняков в престижном районе округа Колумбия, и хотя в этом доме было все, чтобы удовлетворить состоятельных и именитых игроков, – лучшие напитки и элитные девушки по вызову – хозяин попросил с трубками и сигарами выходить на террасу.

– Да, Джеки, – ответил он, затянувшись пряной кубинской Робутос.

– Твоя девочка вернулась сегодня из Нью-Йорка. Привезла из квартиры бывшего копа пару коробок и остановилась еще у одного дома на полчаса.

У Терренса подскочило давление. Его пальцы непроизвольно сжали сигару так крепко, что она едва не развалилась пополам.

– Что еще мы узнали?

– Она поговорила со старухой в доме у копа, наверное, это управляющая. К кому она ездила еще, пока не могу сказать. И наш человек уверен, что за ней следил кто-то еще. Было слишком темно, чтобы разглядеть водителя или номер, не спалившись.

На этот раз сигара все-таки развалилась, и Терренс уронил ее. Он начал мерить веранду шагами и ругаться вполголоса. Журналистка сумела выйти на одного из единиц во всем мире, кто мог дать зацепки по этим уродам из ОЭН. Но хватит ли ей ума найти, где он хранил кассеты и папки с собранными материалами? Бурроус снова начал мерно шагать туда-сюда по веранде шепча себе под нос проклятья. Достав из кармана очередную сигару, он дал Джеки указание проследить за тем, чтобы человек, ответственный за судьбу Васкеза, обыскал квартиру на предмет кассет и папок, имеющих отношение к убийству Кастилльяно, но, как бы основательно ни переворачивали всю квартиру, ничего не обнаружили, хотя искать начали еще, когда Васкеза официально не признали мертвым. Тогда что она забрала оттуда? Могли эти придурки что-то упустить?

Еще больше беспокойства вызвало подтверждение того, что кто-то следит за Хэйли помимо них. ОЭН. А это могло значить только, что журналистка до чего-то докопалась.

С самого начала это было глупой игрой, дурацкой затеей. И Терренс приходил к выводу, что пора сворачивать лавочку. Замести следы, и попробовать какой-нибудь другой способ избавиться от ОЭН.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Ночь была теплой, поэтому, добравшись домой, Хэйли переоделась в трусики-шортики и коротко обрезанную футболочку и приготовила себе мартини со льдом. Она скормила DVD-плееру диск с обработанной записью, который нарезал ей Костер, и села пересмотреть еще раз. Коробки с документами Мэнни она поставила на журнальный столик. Но прежде, чем взяться за работу, которая должна была занять всю ночь, Хэйли подошла к распахнутому окну, захватив с собой бокал. Вечерний бриз ласкал ее чуть блестящую от пота кожу, освежая разгоряченное тело. В жарком воздухе был запах гиацинтов. Начинался дождь.