Татьяна Осипцова - По ту сторону зеркала Страница 47

— Вот только не вздумай сообщать ему, где я! Слышишь, не смей!..

У Веры глаза застлало слезами.

— Верочка, успокойся, ну что ты? Я ничего не собираюсь сообщать, хотя думаю…

— Мне плевать, что ты думаешь! Я сама за себя подумаю!

Она отвернулась, но через минуту, взяв сестру за руку, проговорила тихо:

— Чертов характер. Прости меня, дуру.

— Я не понимаю, почему…

— Попробую объяснить… Я всю жизнь жила, как хотела, и в основном — за счет мужчин. Нет, я не была алчной, не требовала дорогих подарков, мне хотелось просто не заботиться о завтрашнем дне и одновременно чувствовать себя свободной.

— Но ведь за Усачева ты чуть не вышла замуж?

— Это он так думал, — усмехнулась Вера. — Ему, конечно, для имиджа жениться требовалось, но я-то замуж не стремилась. И со всеми остальными — так же. А вот с Сашей… Наверно, я впервые влюбилась, и для меня не важно было, что он известный актер, не интересовало, есть ли у него деньги… Нас тянуло друг к другу, как магнитом. Такая бешеная страсть! И знаешь, я поняла, наконец, что значит жить с любимым. Это человек, в котором ничего не раздражает, наоборот. Может, есть актеры талантливее его, но для меня он был лучший. Мне нравилось, как он играет на гитаре, как поет, как беспокоится о матери и своей сестре. Как он ест и как похрапывает во сне. Храпит, но мне и это нравилось. Нравилось смотреть, как он перед зеркалом строит рожи, когда бреется по утрам, нравилось, что, вернувшись с каких-нибудь съемок посреди ночи, он мог растормошить меня, и мы до утра сидели на кухне: я его кормила, а он рассказывал что-нибудь смешное. Нравилось, когда, раздумывая над новой ролью, он замолкал, и часами сидел с пьесой в руках, а если вздумаю в это время его побеспокоить, то он посылал меня далеко и надолго. Я даже не обижалась. Мне нравилось обустраивать квартиру, готовить ему обеды, гладить рубашки, хотя я никогда ничем таким не занималась… Мне нравилось путешествовать с ним, ходить по музеям и магазинам, даже просто сидеть дома и ждать его — нравилось.

— Ты его до сих пор любишь! — сделала вывод Надя.

— Люблю, — спокойно согласилась Вера, — и поэтому не хочу портить жизнь. Погоди, не перебивай, ты просто не понимаешь… У Сашки сейчас самый пик популярности. Он постоянно снимается, и прерывать этот процесс нельзя. Кино, особенно сериалы, это такая кухня… Чуть-чуть расслабился, притормозил — и из обоймы выпадешь, твое место займут другие. К тому же он в двух проектах связан долгосрочными контрактами. Нарушать их нельзя, теперь ведь все ушлые, чуть что — неустойка. Обязался сниматься в течение двух лет — изволь. И тут я со своей лейкемией… А Сашка… Я знаю, он бы все бросил ради меня, он бы просто не мог ничего — ни сниматься, ни концерты давать, ни играть на сцене. Он бы проводил возле меня целые дни, недели, месяцы, может, он бы помог мне выкарабкаться, но сам, как актер, потерял все. Свои главные роли в спектаклях, связи в сериальных тусовках, режиссеров, продюсеров, все бы потерял… А такие вещи нарабатываются годами. Сколько актеров, которые блеснули ярким светом и исчезли с кинонебосклона? Поезд ушел без них… И я считаю, что если Сашка попал в струю, если сейчас он востребован — я не имею права ему мешать. Я много гадостей сделала в своей жизни, думаю, немало людей поминают меня недобрым словом, но я не хотела стать причиной крушения Сашкиной карьеры. Это первое. А второе — хочется, чтобы он запомнил меня молодой, здоровой и красивой. Такой, как ты. Он сказал, что мы похожи?

— Даже вначале принял меня за тебя.

— Но потом понял?

— Потом понял.

Надя вздохнула, опять они вступили на скользкую тему.

Но Вера сама заговорила о другом:

— Так как же ты все-таки здесь оказалась? Целый день болтаем, а самого главного ты так и не сказала. Как ты меня нашла?

— По чистой случайности. Или это не случайность, а судьба? Меня в аптеке женщина окликнула твоим именем. Кира Петровна, она с тобой здесь лежала.

— Даже дважды. Нас ведь выписывают время от времени, а потом опять следующий курс. Я между ними квартиру снимала… Да, Кира выписалась. Видишь, некоторым везет, выздоравливают.

— И ты обязательно выздоровеешь!

— Я — нет. Успокойся, я уже свыклась с этой мыслью.

— Нет, не может быть! — в отчаянии воскликнула Надя.

— На моей стадии болезни еще могла бы помочь операция по пересадке костного мозга, но она очень дорогая.

— Сколько? У меня есть деньги.

Вера грустно усмехнулась.

— Столько нету. Тридцать тысяч евро. Плюс реабилитация тысяч двадцать-двадцать пять.

— Я найду, — заверила Надя, лихорадочно подсчитывая: шестьсот тысяч осталось от выигрыша, сколько-то можно выручить за квартиру в Болотном, за прабабушкины сережки с изумрудами… В голове всплыло: «чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь ненужное». Кто это сказал — Шарик или Матроскин?.. Нет, пятидесяти тысяч евро не наберется.

— Кончай считать, у тебя в глазах цифры мелькают. Все равно не поможет. Донора можно ждать годами, а у меня всего два месяца, а то и меньше.

— Как два? Всего два?.. — Надя не могла поверить… она только нашла свою сестру и должна ее потерять?..

— Позже операция бесполезна.

Надя не верила. Должен существовать какой-то выход!

Вдруг в голове мелькнуло что-то неясное. Несколько лет назад они вместе с бабушкой смотрели взахлеб бразильский сериал… Там женщина, ради спасения дочери…

— Ты сказала, донор для пересадки костного мозга? Он есть — это я.

— Даже не думай! — быстро ответила Вера.

— Почему? Это не опасно. Донором может стать даже грудной младенец, я знаю. Я завтра же поговорю с твоим врачом. Скажу, что донора искать не надо. Пусть мне анализы сделают, или что там требуется. Они убедятся, что я подходящий донор. Так что донор — не проблема.

— А деньги? — в голосе Веры послышалась надежда.

— Деньги буду искать, и обязательно найду. Верь мне, Верочка.

— Что-то вроде каламбура у тебя получилось. А вот еще: моя надежда в сестре Надежде.

— Да, такие вот у нас, сестричка, имена. Со значением.

— Как хорошо, что ты меня нашла, — Вера пыталась улыбнуться, а на самом деле плакала.

Надя тоже прослезилась.

— Как хорошо, что нас двое…

— Ты, ты иди сейчас… — попросила Вера. — Все равно скоро время посещений закончится и тебя погонят. А завтра приходи.

— Обязательно приду, с самого утра.

Надя наклонилась и поцеловала сестру.

Пока шла по коридорам, она крепилась изо всех сил, но, оказавшись за порогом больницы, не выдержала и расплакалась. Найдя в густых кустах сирени скамейку, Надя дала волю слезам. Совсем недавно она сидела здесь и строила планы на будущее. А оказывается, будущего никакого нет! Даже став донором, она не в силах помочь своей сестре! Где ей взять пятьдесят пять тысяч евро? Но она пообещала… Вера надеется… Надеется, что у нее хватит ума и предприимчивости раздобыть за короткий срок такую сумму. Значит, несмотря на глупость и отсутствие всякого жизненного опыта, она должна оправдать доверие сестры. В конце концов, она ведь сумела найти ее в этом громадном городе? Значит, надо думать, думать, и что-нибудь придумается…