Элейн Гудж - Последний танец Страница 47

– Думаю, пора нанести визит Берил Чапмен.

Берил Чапмен жила в нескольких милях от города в поселке, который некогда процветал, а теперь пришел в упадок. И все из-за того, что его тихую улочку расширили и соединили с въездом на четырехполосное шоссе, переходящее в автостраду. Цены на земельные участки моментально упали, да так и не поднялись.

Дом Берил с плоской крышей и потрескавшимися от времени стенами, покрытыми плесенью, представлял собой печальное зрелище. От него веяло заброшенностью и унынием. Это впечатление не могли рассеять ни дешевые «преобразования», как, например, крохотная веранда, ни розовые кусты, посаженные вдоль тропинки, ведущей к крыльцу.

Берил поговорила с сестрами по телефону дружелюбно, но настороженно. Сказав, что у нее на вечер назначена встреча, она тем не менее пригласила их на чашечку кофе.

Берил встретила их при полном параде: тщательно уложенные волосы цвета платины, безукоризненный макияж, на который, вероятно, было потрачено не менее часа, и накладные ресницы. На ней был широкий шелковый халат. Не хватало только тюрбана и сигареты с мундштуком, чтобы довершить сходство с картинкой из модного журнала.

– Ах, девочки, – воскликнула Берил, – хорошо выглядите. Прошу вас, заходите.

Внутри дом Берил выглядел таким же запущенным и обветшалым, как и снаружи, несмотря на все попытки хозяйки придать ему уютный вид.

– Не выпить ли нам кофе в гостиной? – Берил махнула широким рукавом халата в сторону маленького столика.

– Я не хочу, спасибо, – отозвалась Китти. Заметив, что Берил нахмурилась, Дафна ответила:

– Мне черный и без сахара, пожалуйста.

Берил проплыла в кухню, шелестя шелками, и напомнила Дафне Норму Дезмонд, стареющую кинозвезду в поисках роли. На месте режиссеров они с Китти не поскупились бы на крупный план.

Бывшая подруга матери вернулась через несколько минут с двумя чашками дымящегося кофе и в сопровождении маленького белого пуделя. Заметив Дафну и Китти, собака злобно затявкала.

– Маффи, будь хорошей девочкой. – Берил подхватила собаку под мышку. – Я заперла ее в ванной – когда приходят гости, она становится прямо-таки несносной. Но у нее был такой несчастный вид. Правда, Маффи, крошка? – Она зарылась носом в курчавую шерсть пуделя и опустила его на пол. – Итак, – Берил села на диван и достала сигарету из эмалевой коробочки, – чем я могу помочь вам, девочки?

«По крайней мере перестаньте называть нас девочками», – чуть не вырвалось у Дафны, но Китти опередила ее:

– Мы здесь ради мамы.

– Да, бедная ваша мать. – Уголки ярко накрашенных губ Берил опустились. – Как Лидия? Я все время думаю о ней. Мне до сих пор не по себе от этой истории.

«Но вы не делаете ничего, чтобы помочь ей», – неприязненно подумала Дафна, а вслух сказала:

– У мамы все хорошо, насколько это возможно в ее положении. Вы не навещали ее?

Берил щелкнула зажигалкой и жадно затянулась.

– Вы не представляете, как часто я выходила из дома, твердо решив навестить Лидию, но у меня не хватает мужества это сделать. Как представлю себе бедняжку в камере… – Она поежилась и прижала костлявую руку к груди. – Но я готова помочь ей чем смогу.

– Ваша помощь нам очень нужна, – сказала Китти. – Последний раз вы говорили с мамой за несколько недель до… выстрела. Но одного я не понимаю.

– Чего именно? – осведомилась Берил.

– Почему вы поссорились с мамой? – спросила Дафна. – Лианн рассказала о вашей ссоре.

– Ссора? Я никогда не поссорилась бы с ней. Да, мы немного повздорили, хотя и знаем друг друга почти сорок лет. Пара резких слов вряд ли способна разрушить нашу дружбу.

– Значит, случилось что-то еще, так? – допытывалась Китти.

Берил злобно прищурилась, как загнанная в угол кошка.

– Не пойму, куда вы клоните.

– Позвольте освежить вашу память, – вмешалась Дафна. – Когда-то давно вы с отцом были любовниками. Нам все известно, Берил. Для вас все это в прошлом, но для мамы это было ударом.

Берил поняла, что игра проиграна, и в ней заговорила совесть.

– Что вы хотите от меня? Ну хорошо, я все ей рассказала. Я больше не могла терпеть, потому что знала о других его любовницах, знала, что он обманывал Лидию все эти годы. Она же моя подруга, черт подери! Значит, имеет право знать правду.

– А надо ли было говорить ей правду? – Китти пристально посмотрела на Берил.

– Вы сделали это не ради мамы, – вставила Дафна, – а ради себя. Вы завидовали ей. У Лидии было все, чего не имели вы, – муж, деньги. Она собиралась праздновать сороковую годовщину свадьбы, а вы… остались ни с чем.

– Это ложь! – Берил вскочила, и Маффи залаяла как оголтелая. – И не пытайтесь свалить на меня всю вину!

– Мы вас ни в чем не обвиняем, – возразила Китти. – Нам нужна ваша помощь, вот и все.

– Мы хотим, чтобы вы выступили на суде в мамину защиту, – пояснила Дафна.

Собачонка скакала вокруг нее на тонких ножках, заливисто тявкая. Берил зажала уши ладонями и закричала:

– Да заткнешься ты или нет? Заткнись сейчас же! Дафна не сразу поняла, что кричат не на нее, а на пуделя.

Китти подхватила дрожащую собачку на руки и прижала к себе.

Берил так злобно покосилась на нее, будто Китти похитила ее ребенка.

– Я ничем не смогу вам помочь, – холодно отрезала она. – Это непростительная трусость, но я не могу. У вашей матери был Берн, это так. А у меня есть незапятнанная репутация. Без нее я ничто.

Она опустилась на диван, лицо ее сморщилось, плечи поникли.

Дафна продолжала настаивать, втайне сочувствуя Берил.

– Вы ее единственная надежда. Никто лучше вас не знает, что маме довелось пережить. После стольких лет совместной жизни вдруг обнаружить, что муж, которого она боготворила, постоянно изменял ей, – это тяжелое потрясение.

Берил уронила голову на руки и всхлипнула.

– Я не думала, что она убьет его!

– Да, ничего подобного вы не могли предугадать, – согласилась Китти, – однако это произошло. И теперь настал ваш черед сказать правду.

На мгновение сестрам показалось, что Берил почти сдалась. Но тут она затрясла головой, и крупная слеза покатилась по ее увядшей щеке, оставляя за собой черный след туши.

– Это бесполезно. Лидия признала себя виновной. Мои слова ничего не изменят. Зачем же нам обеим страдать?

Дафне захотелось ударить ее. Берил напомнила ей Роджера – такая же слабовольная натура, ищущая для себя оправданий и не желающая нести ответственности за собственные поступки. Господи, как мама могла дружить с такой женщиной?

– Если суд присяжных узнает о смягчающих вину обстоятельствах… – возразила Китти.

Но Берил не дала ей договорить. Вскочив, она вырвала Маффи у Китти из рук, и собачка глухо зарычала.