Татьяна Туринская - В погоне за облаком, или Блажь вдогонку Страница 49

На берегу было морозно. Все наоборот: сначала холодно было входить в ледяную воду, теперь же вода казалась значительно теплее, чем воздух. Кожа на руках мгновенно отозвалась некрасивыми пупырышками.

— Позамерзла?

Лёшка, видимо, заметил ее погусевшую кожу. Обнял, пытаясь согреть. Наталья раздраженно повела плечами: пусти! Дружников послушно отступил.

Можно было посидеть на песке — по крайней мере, наверняка удобнее, чем на кривой скамейке около палаток. Но смотреть на скалу, молчаливо укоряющую Наталью то ли видом своим, то ли названием, не было сил. К тому же в палаточном городке она хотя бы обсохнет у костра, коль уж Лёшка не обеспечил полотенца, которыми можно не только обтереться насухо, но и согреться, завернувшись в них, как в одеяло.

Костер превратился в кучку едва тлеющих головешек. Задержись они еще чуть-чуть — и от него осталось бы лишь холодное пепелище. Ни Кострицы, ни Юльки видно не было.

Лёшка немедля занялся реанимацией костра. Наталья оглядывалась в поисках чего-нибудь теплого.

— Надынься в Санькину палатку — у него спальник постилается, как одеяло, — подсказал Дружников.

— К нам нельзя! — возопил Кострица из палатки.

Через пару минут смущенные, но довольные Санька с Юлькой выбрались из брезентовой берлоги.

— А Вику где потеряли? — поинтересовалась Юлька.

— Плавает.

— А… Ну мы тогда тоже пойдем искупнемся, раз смена пришла.

Кострица понятливо хмыкнул, и, по-хозяйски обхватив рыжую подружку, повел ее в сторону пляжа. Слишком понятливо для того, чтобы Наталья могла сделать вид, что не заметила этого.

Ну вот.

А между тем оставаться наедине с Дружниковым у нее не было ни малейшего желания.

Как и заворачиваться в чужой спальник, в котором неизвестно кто и чем занимался. Однако холод не тетка — нужно было выбирать: или чужой спальник на мокрый купальник, или переодеться в сухое, и влезть в опять же чужие джинсы и майку. Эх, если бы парео заменяло не только одежду, но еще и спальные принадлежности, особенно одеяло!

Напрасно она надеялась, что вытереться можно будет пусть не сразу у воды, но хотя бы в палатке. Полотенца не нашлось и там. Пришлось ждать, когда разгорится костер, обсыхать у него, и лишь после этого переодеваться в джинсы. Опять эти джинсы! Проклятые джинсы, разъедающие печень не хуже алкоголя. А главное — не в пример быстрее.

Согревшись, Наталья ощутила очередной приступ голода, чему немало способствовали купание, свежий воздух и аппетитные запахи жарящегося на углях мяса. Запах, увы, тянулся не от их костра — от соседского: те приехали со своим мангалом и шикарной палаткой. Как раз о такой Наталья и думала, когда в три погибели переодевалась в Лёшкиной "землянке" — как иначе назвать то древнее чудо-юдо, которое сам он гордо именует палаткой? Частые вылазки на природу требуют неизбежного вложения некоторых средств. Даже "дикий" отдых предполагает определенную степень комфорта. Удобная палатка, мангал, мини-холодильник, шезлонги, складные стулья — разве с ними природа была бы менее природной? А если еще и с полотенцами, удобной одеждой, и любимой зубной щеткой — от такой природы можно было бы получить настоящее удовольствие. Особенно если не забыть средство от комаров.

Есть хотелось умопомрачительно. Даже по-настоящему вездесущие в отличие от Лёшкиных рук комары уже не так досаждали.

Голод, как известно, тоже не тетка. Ждать, когда Лёшка сам додумается ее покормить — примерно то же, что ждать милостей от природы. От скромности, если ею злоупотреблять, можно и умереть.

— Ты кормить меня собираешься, или как? Позавтракать ведь не дал, — укорила она Дружникова. Вроде шутя, и в то же время довольно настойчиво.

— А, да, я и позабыл. Ща.

Оглянулся в поисках съестного. Единственный котелок, попавшийся на глаза, оказался "чайником" — в нем кипятили воду для того, что впоследствии гордо нарекли "кофе". Других котелков поблизости не наблюдалось. Видимо, каждый надеялся на другого: Лёшка на Саньку с Юлькой, те — на него.

Однако в ближайшие планы Дружникова не входила готовка полноценного обеда. Порывшись в выцветшем почти до белизны необъятном рюкзаке, Лёшка выловил оттуда пару банок "Завтрака туриста" и буханку хлеба. Складным ножом с крошечным лезвием откромсал от буханки толстенный ломоть, переломил его надвое, поделившись с Натальей. Тем же ножом коряво вскрыл банки:

— Держи!

В придачу к консервам протянул алюминиевую ложку.

Мда. Это тебе не пятизвездочный отель на берегу Средиземного или Тирренского моря. И даже не трехзвездочный. Не банальная до неприличия яичница с беконом. Не тосты с апельсиновым джемом. Не свежайшая выпечка к кофе. Не накрахмаленные салфетки в серебряных зажимах, не столовые приборы из благородных металлов.

Хотела прикоснуться к природе? На тебе природу. На тебе "Завтрак туриста". На тебе алюминиевую ложку. На тебе комаров, дым в глаза, и отвратительный пенек вместо кресла. На тебе Лёшку Дружникова на тарелочке с голубой каемочкой — сбылась мечта идиотки. Ты этого хотела?

Нет, не этого. Наталья хотела всего лишь узнать, что происходит с облаками. Но пока что получила только отвратительный кофейный напиток, кучу комариных укусов, которые еще неизвестно чем аукнутся, консервы и алюминиевую ложку. А еще получила жуткую ностальгию по Поросенку, мужу и дому.

Казалось бы — наслаждайся отсутствием посторонних, выясняй опытным путем, насколько повзрослел Дружников, так ли сильно изменились его руки и губы, и в самом ли деле ему знакомы какие-то особые тайны о кучевых небожителях. Или хотя бы о перистых.

Но Наталью интересовало другое.

— Что за Вика?

Дружников поперхнулся кашей из банки. Поднять взгляд на собеседницу не осмелился.

— Я приблизительно понимаю, кто она, — не унималась Наталья, — но теряюсь в догадках: почему ты привез меня сюда, если здесь твоя подружка?

Ответом ей было поскребывание алюминием о жесть банки.

— Я все понимаю — вы задумали эту вылазку еще до того, как ты узнал о моем приезде. Но объясни мне — зачем ты привез меня сюда, если здесь Вика?

— …

— У тебя не хватило духу сказать ей, что ты едешь не с ней?

Вместо ответа Лёшка кивнул.

Собственно, Наталья могла и не задавать глупых вопросов. Сама давно догадалась обо всем. Сначала ей даже понравилось присутствие соперницы — приятно чувствовать себя победительницей, а в своей победе она не сомневалась. Теперь вдруг начала грызть совесть: девочка ведь строила планы, девочке Лёшка действительно нужен. Возможно, она его даже любит. А тут в ее планы, в саму жизнь, нагло вмешалась Наталья.