Кирсти Брукс - Разговоры под водку Страница 49

— Сэм, это Кэссиди. Я только что поговорила с Джастин. Она сказала, что Сьюзен мстит за нее. Дэниел с Риверсайд-авеню — это ее старый друг, еще со школы. Я думаю, Сьюзен вбила себе в голову, что Джастин сошла с ума из-за него. И теперь действует как ангел мести, потому что чувствует ожесточение к мужчинам. Да и вообще, она — законченная сука. Обращается с Джастин как с ненормальной. Кажется, она думает, что может делать все, что захочет.

Я вздохнула, и Сэм воспользовался паузой:

— Подожди, Кэсс. Ты можешь все это доказать?

— У тебя же есть мои фотокарточки, как я выхожу из дома на Риверсайд. Наверно, есть и ее?

— Да, три штуки.

Я удовлетворенно заулыбалась:

— Тогда все в порядке. Как полицейский ты можешь арестовать ее за незаконное вторжение.

— Ты слишком много смотришь телевизор. Все не так просто. Фотография, на которой она выходит из дома, не докажет того, что она нарушила закон. Нам нужны отпечатки пальцев или еще какие-нибудь улики. Надевала ли она перчатки?

Я старалась вспомнить:

— Не знаю. Но Джастин может дать показания. Ну, то есть, если я объясню ей, что она в опасности.

— Кэсс, я не думаю, что она грозит ей прямо сейчас. Ведь мы не можем, на самом деле, доказать, что Сьюзен что-то украла, так?

— Джастин сказала, что она приносила домой кое-что из вещей Дэниела.

— А она их вернула?

— Об этом я не спросила.

— Я позвоню и выясню, — сказала я, почувствовав себя идиоткой, и разозлилась. — Ладно, доказательства я раздобуду. И поймаю ее. А телевизор я вообще не смотрю!

И я повесила трубку, несмотря на его возгласы. Разумеется, он был прав. Но я не сдавалась. Нужно было спросить у Элен, не замечал ли Дэниел какой-нибудь пропажи за этот месяц. А потом позвонить Джастин.

Спустя десять минут у меня был номер телефона Джастин. Я выудила его из телефонного справочника. Позвоню ей на следующий день, и будем надеяться, что Сьюзен в это время будет занята битвой с воображаемым злом. Запихнув бумажник в брюки, я позвонила Элен и объяснила ей ситуацию.

— Ты шутишь, — протянула она, когда я закончила.

— Нет, просто она делает это потому, что у нее свои собственные проблемы. К Дэниелу это никоим образом не относится. Но вот проблемы с его бывшими девушками от этого не проясняются.

— Выходит, она следит за ним? И за мной? Даже интересно, заметил ли он? Мне он ничего не говорил. Что она еще сделала?

— Так ты прощаешь его за бывших? — затаив дыхание, я надеялась, что она скажет «нет» ради нее самой. И чуточку ради Малкольма.

Она помолчала:

— Не думаю. Я заслуживаю лучшего.

— Это правда, но не только потому, что ты встретила другого. Вначале новое всегда манит, но чувства быстротечны. Намного труднее построить настоящие отношения.

— У нас нет этих великих, как ты их называешь, отношений, — сказала она твердо. — По одной причине, что в постели он ноль.

— Да ну? — Для меня это был такой сюрприз, что я совершенно отпала.

— И хрюкал во сне, чем бесил меня ужасно.

— Ты говоришь о нем в прошедшем времени?

— Да, с ним покончено. Скажу ему сегодня вечером.

— Ладно, а ты можешь спросить у Дэниела, ничего у него в доме не пропадало?

— Нет, не могу. Он догадается, что что-то не так. Помнишь, вначале я говорила тебе, что не хотела тебя нанимать, потому что боялась, что ты будешь слишком вмешиваться.

Вот черт! Я прямо не знала, что и сказать.

— Ну ладно, отлично. Удачи тебе, — прибавила я обнадеживающе.

Почему я чувствовала себя такой разочарованной? Потому что я хотела прищучить Сьюзен. Но у меня на нее почти ничего не было, а улик и вовсе никаких. Фотографии, сделанные Сэмом, мало что значили, нужны были доказательства воровства.

— Пришли мне счет.

— О'кей, — сказала я задумчиво и повесила трубку. Подняв глаза, я успела увидеть кусочек голубого неба, а потом наступила кромешная тьма. В глазу взорвалась боль.

— Ах ты, сука! — крикнул мне в самое ухо чей-то голос.

Телефонная будка уплывала вдаль, в ушах гудело. Слышны были чьи-то шаги. Сьюзен? Я вздрогнула, ожидая новых пинков и ударов. Но не было ничего, кроме темноты.

— Кэсс?

— Она спит.

Это был голос Малкольма, но я его не видела. Было по-прежнему темно.

— Включите кто-нибудь свет, — проквакала я.

— Ты можешь открыть глаза?

Я попыталась, но свинцовая тяжесть не дала мне раскрыть век. Потом я почувствовала, как кто-то прикоснулся к моей руке.

— Кэсс? Я думаю, она проснулась, — голос удалился, затем качнулся ближе: — Кэсс, ты видела, кто тебя ударил?

— Кто меня ударил? — повторила я.

— Да. Ты видела их?

— Голубая машина… Сбила меня, — пробормотала я. — Она ехала по крышам. Я что, пила? Что случилось?

— Тебя не машиной сбили. Тебя сбили кулаком. Ты видела, кто это был?

Я попыталась потрясти головой, но в мозгу вспыхнул фейерверк, и я вздрогнула:

— Уйдите отсюда.

— С ней все в порядке.

Голоса удалились, а затем кто-то поднял мою голову, что-то подложил под нее и опустил опять. Потом меня начали дубасить снова. Или, по крайней мере, так казалось. Со страха я вскочила, но кто-то удержал меня.

— Кэсс, все хорошо. Ты в больнице. Они просто немного подлечат тебе голову.

Это был голос Сэма. Я резко открыла глаза, но тут же зажмурилась:

— Выключите свет.

— Она никак не может собраться с мыслями.

И никогда не могла. Вечно: голубые туфли или черные? Водка или содовая? Никогда…

— Просто не открывай глаза, вот так, Кэсс.

Это Сэм перебил Малкольма, за что я была ему благодарна. Если бы тот начал бубнить, что я не могла выбрать и между парнями, я бы вскочила и дала ему по морде.

— Кто-то ударил тебя кулаком по голове и оглушил, — сказал Сэм. — У тебя шишка размером с мандарин, и вот еще что — твою сумку украли.

Я застонала. Ведь там было десять тампонов и платочки «Ментос», которых я больше никогда не увижу.

— Хочешь, я заявлю о пропаже твоих документов?

— Бумажник у меня был в брюках, — прошамкала я. Но никто не сдвинулся, чтобы проверить, там ли он.

Тогда я изловчилась, собираясь извлечь его, и вдруг поняла, что моя голая нога трется о грубую простыню.

— Эй, вы! Кто снял с меня брюки?

В комнате стало тихо. Наконец, Сэм проговорил:

— Тебя привезли на «скорой». Одна пожилая женщина сообщила, что ты, э-э-э, там лежишь.

— И никто не видел, кто меня ударил?

— Когда она подошла, вокруг никого не было. Только ты. Лежала на тротуаре.

— Значит, это врачи сняли с меня штаны? — спросила я, сильно зажмурившись, и, казалось, тишина отозвалась эхом вокруг меня. — Что же все-таки произошло?