Ульяна Гринь - Набросок скомканной жизни Страница 5

Лишь когда в его сердце поселилось нежное чувство к девушке с соседней улицы, Эм начал, как и все, сочинять стихи и рисовать любимые глаза. Стишки получались корявыми и бесформенными, а вот портреты пользовались у девушки успехом и даже обеспечили некую надежду на долгую и счастливую семейную жизнь.

Эм дунул на вскипевший кофе и выключил газ. Разлил дымящийся ароматный напиток в две чашки и понес в комнату.

Ксюша сидела в кресле и пальчиком перелистывала его фотографии в телефоне.

Эм со стуком поставил чашки на телевизор, подошел к ней и резко выдернул телефон из рук. Схватил девочку за плечо и, наклонившись к ней, прошипел:

– Еще раз тронешь телефон – удавлю!

– А сам мой трогал! – со слезами на глазах Ксюша вырвалась, потирая плечо, на котором проступили красные овальные следы от железных пальцев.

Эм устыдился. На мгновение, но это случилось. Он удивленно прислушался к собственным чувствам и мысленно кивнул: да, ему стало стыдно. За внезапную вспышку гнева. За выраженную в жесте жестокость. За Ксюшины слезы.

Неужели отец Никодим был прав? Неужели его эмоции действительно вернутся? Неужели этот момент настал?

Он молча дернул молнию на сумке, принялся копаться в кармашке. Нашел мазь на арнике и, выдавив каплю на пальцы, начал осторожно массировать Ксюшино плечо.

Она подняла на него серые бархатные глазищи, и Эм буркнул:

– Чего?

– У тебя там такие рисунки…

– Какие ТАКИЕ?

– Страшные!

– Не смотри.

– Просто… – Ксюша запнулась, опуская глаза. – Мне нравятся твои рисунки, но такие… С мертвыми…

– Все! – оборвал ее Эм. – Пей кофе и поехали!

Ксюша послушно встала и по ходу поймала его голову в ладони, чмокнула в лоб. Потом взяла чашку, устраиваясь на диване. Эм серьезно сказал:

– Вот нежничать не надо.

– Почему? – удивилась Ксюша, отхлебнув кофе.

Он пожал плечами:

– Смысл?

– Бука, – обозвала его Ксюша с непонятной усмешкой на губах. – Вот почему самые симпатяшные клиенты такие странные?

– Ты мне собралась свою жизнь рассказывать? – прищурился Эм.

– Хочешь – могу, – беспечно ответила она.

– Не хочу, – отказался он. – И свою рассказывать не буду.

– Зря.

– Не выноси мне мозги, Ксюша! – строго попросил Эм. – У нас контракт. Ты модель, я художник, я тебе плачу, ты позируешь и молчишь.

Она пожала плечами:

– Как хочешь…

Но блеск в больших глазах погас. И Эм пожалел об этом.

Через десять минут они вышли из дома, девочка нагруженная покрывалом и полотенцами, Эм нес свои принадлежности для рисования. Он знал, куда повезет ее, но сначала надо было купить немного еды для пикника. Значит, в магазин. Тот маленький магазинчик, где он познакомился с Дариком шесть лет назад.

Эм завел машину. Рено чихнул и заурчал двигателем, послушно выезжая на проезжую часть. Надо бы масло поменять… Сколько он уже под капот не заглядывал? С прошлого запоя.

Ксюша молчала всю дорогу. Личико ее казалось беззаботным, но Эм заметил напряженные скулы, словно она изо всех сил стискивала зубы. Наверное, надо будет купить ей подарок. Чтобы раскукожилась, а то как ее такую рисовать? Что покупают девчонкам тринадцати лет? Фиг знает…

Велев Ксюше ждать в машине и ничего не трогать, Эм вошел в магазинчик. Здесь было одно из его любимых мест в этом городе. Даже в самую адскую жару в маленьком супермаркете было прохладно. Жители близлежащих домов деловито сновали между стеллажами, дети из соседней школы затаривались на переменках колой и жвачками, продавцы подкладывали товары, молча улыбаясь покупателям. И между всем этим прогуливался высокий, статный, хоть и слегка пузатый Дарик, всевидящее око магазина.

Эм хлопнул его по плечу, и Дарик резко обернулся. Увидев друга, он расплылся в широкой улыбке:

– Ну как те хатка?

– Хибара, – усмехнулся Эм, бросая в корзинку пакет нарезанного хлеба и прихваченную на входе бутылку апельсинового сока.

– В соответствии с пожеланиями трудящихся – тишь гладь да божья благодать, – пожал широченными плечами Дарик. – А модель? Нашел?

– А как же, – Эм покрутил головой. – Этого добра на вокзале полным полно!

– И опять недоволен жизнью.

Дарик поцокал языком, выражая свое неодобрение. Эм пихнул его кулаком в бок:

– Ты и твои дельные предложения… Возись теперь!

– Да я тебя знаю, как облупленного, Матюша, – пророкотал Дарик. – Едешь на пикничок? Там сосиски привезли, копченые! Самое то под Джека. Пошли, покажу. А даме купи цветочки и салатик низкокалорийный.

– Иди ты! – беззлобно послал его Эм и вдруг вспомнил, что у Дарика имелась дочь примерно такого же возраста, что и девочка, ожидающая его в машине.

– Слушай, что купить в подарок малой тринадцати лет? – нерешительно спросил он. Дарик остановился так резко, что идущий за ним Эм уткнулся ему в спину. Друг смотрел на него с испугом. Эм нахмурился:

– Чего?

– Ты часом не заболел? Кому подарок?

– Ребенку женского пола. Подростку.

– Матюша, ты сбрендил, – убежденно кивнул головой охранник. – Ты не обязан покупать подарки ребенку твоей модели!

Эм промолчал, перебирая баночки копченой рыбы в поисках чего-нибудь необычного. Ну не говорить же ему, в самом деле, что это его модель только-только вошла в пубертатный период! Дарик и убить может в состоянии аффекта, и любой суд его оправдает.

– Держи! – Дарик бросил ему с полочки плюшевого мишку с сердечком в лапах. – Они в этом возрасте обожают романтику. А тут секретное отделение в сердце. Как раз для подростка.

Эм схватил медведя, сунул в корзинку и, бросив туда же пару фруктов, пошел взвешивать сосиски. Дарик отвлекся на очередного хулигана, который украдкой запихивал в карман пачку печенья. Эм оглянулся на кассу – там почти никого не было. Надо быстро смываться отсюда, чтобы Дарик, не дай бог, не поперся следом за ним поглазеть на модель.

Расплачиваясь, он так мысленно торопил кассиршу, что едва не забыл купить две пачки Винстона. Спокойно, обернемся, поищем друга и махнем ему на прощанье. Дарик сделал было попытку вылезти из-за кассы, но Эм был уже на улице. С размаху сев в машину, словно смывался с награбленной выручкой, он завел мотор и поспешно, рывком вылетел со стоянки.

Ксюша удивилась:

– Ты че, украл что-то?

– Молчи лучше, – буркнул Эм, выруливая на оживленную улицу. – Одни проблемы с тобой!

– Что я опять сделала?! – возмутилась она. – Чего ты все ругаешься на меня?

Эм не ответил. Ну что ей ответить? Она ни в чем не виновата. Виновата, конечно. В том, что у нее такие обалденные глаза и что ее тонкая фигурка вызывает мурашки в пальцах.

Он указал на пакет:

– Там… Возьми. Это тебе.

Ксюша непонимающе перебрала рукой покупки и вытащила на свет божий медвежонка. Показала ему. Эм кивнул:

– Подарок…

– Мне? – взвизгнула от радости Ксюша. – Вау! Реально мне?

– Ну а кому ещё, – пробурчал Эм, не желая показывать, что доволен ее реакцией.

Ксюша прижала игрушку к груди:

– Вау! Спасибо! Всегда о таком мечтала!!!

Ну слава тебе господи и слава Дарику! Вот и нету напряжения. Может, таки удастся закончить этот заказ меньше чем за день.

На берегу Дона у Эма было одно знакомое местечко, куда он неизменно привозил моделей и по совместительству любовниц на пикник. В тени раскидистых плакучих ив прятался пятачок травы, укрытый кустами от всего остального берега и практически незаметный с воды. Туда Эм и привел Ксюшу, которая сразу же начала проваливаться каблуками туфель в мягкую землю. Бросив покрывало на траву, Эм разгрузил сумку с карандашами и папкой рисунков, подал девочке пакет и велел:

– Давай, сделай пару бутербродов, на закуску. А я пока пройдусь, посмотрю, кто тут и что.

Ксюша кивнула, посадив рядышком медвежонка, и принялась раскладывать припасы. Эм вышел из-за кустов на широкий луг и огляделся. Народу было немного, все больше мамочки с малышами на одеялах и парочки, загорающие топлесс. Эм искал взглядом одиноких и кучкующихся мужчин, но таковых на берегу не оказалось. Вот и славно, никто не помешает.

Он достал из рюкзака бутылку виски и с наслаждением глотнул любимый алкоголь. Напиваться нельзя. Надо закончить заказ.

Вернувшись к месту пикника, Эм присвистнул, оглядывая импровизированный стол. Ксюша ловко разложила последние кусочки копченой рыбы на хлеб, облизала пальцы и улыбнулась:

– Ну вот, можно пировать!

– Мммм выглядит аппетитно! – Эм присел напротив девочки, протянул ей пластиковый стаканчик. – Тебе сок, мне виски.

– Ну ты и алкаш! – засмеялась Ксюша, наливая себе ярко-желтый сок. – Дай и мне каплю!

– Нет уж, – он помотал головой. – Подрасти сначала!

– Ты меня все время за ребенка принимаешь! – вздохнула Ксюша. – А я уже давно и пью, и курю.