Кэтрин Куксон - Бесконечный коридор Страница 50

– Это вовсе не глупости. Я абсолютно уверена: не оставь я ее в эту страшную минуту, она не пошла бы на такое. Я просто печенкой чувствовала, что не должна уезжать. Все во мне этому противилось.

– Ты это сделала ради Лорны, – напомнил Пол. – По моему настоянию.

Он шагнул было к ней, но в это мгновение послышались шаги и в гостиную вошла Лорна. Поставив на столик поднос, она взяла чашку и молча подала Дженни. Другую чашку она вручила отцу, а затем, взяв оставшуюся, села на диван и стала молча помешивать кофе.

Они сидели и молчали, как трое незнакомцев. Все испытывали неловкость, словно дожидаясь сигнала, чтобы уйти. Когда молчание стало вконец невыносимым, Пол наклонился к Лорне и произнес:

– Ты, наверное, совсем устала, малышка.

– Да, – кивнула Лорна, не поднимая глаз.

– Ложись спать пораньше. Утро вечера мудренее.

И снова она кивнула.

– Мы все сегодня ляжем пораньше. Пойду включу обогреватели.

Он поставил недопитую чашку на стол, когда Дженни сказала:

– Я поеду домой, Пол.

Не успел он раскрыть рот, чтобы возразить, как вмешалась Лорна:

– О нет, тетя Дженни! Не уезжайте!

– Нет, Лорна, мне лучше уехать, но завтра утром я вернусь.

Беспомощно глядя на повернутое в профиль лицо Дженни, Пол почувствовал происшедшую в ней перемену. Он понял, что ему предстоит нешуточный бой за то, чтобы восстановить их прежние отношения, причем выиграть этот бой ему будет даже сложнее, чем вернуть любовь Лорны. А ведь еще час назад он мог только мечтать об их возвращении. Увы, реальность не только оказалась суровой, но и поставила его перед лицом новых, почти непреодолимых трудностей. А что он ждал от Джинни? Пол прекрасно понимал, что она будет расстроена, но даже представить себе не мог, что и она станет винить себя за смерть Бетт… Брайан, потом Лорна, Джинни, да и он сам – все мучились угрызениями совести. А ведь Бетт вовсе того не стоила, вдруг с горечью подумал он. Мало того, что за всю жизнь она не совершила ни одного доброго поступка, так и после смерти продолжала отравлять существование стольким людям! Пол понимал, что мысли его кощунственны, что о мертвых даже думать плохо нельзя, но ничего не мог с собой поделать. Он слишком любил Лорну и Джинни, и не мог без боли смотреть на их страдания. Джинни! Он должен во что бы то ни стало поговорить с ней. Вдруг это показалось Полу самым важным из всего, что его заботило. Но только сделать это надо осторожно и с умом.

Услышав, как Лорна сказала: "Пожалуй, я пойду спать, папочка", он тут же произнес:

– Да, да, милая моя, так будет лучше всего. Иди – скоро я к тебе поднимусь. Ступай, родная моя. – Он обнял и поцеловал девочку. – Все образуется, вот увидишь. Потерпи немного.

Лорна подошла к Дженни, на мгновение прижалась к ней, а потом повернулась и быстро выбежала из гостиной – совсем не взрослая, как говорила Джинни, а самый настоящий ребенок, невольно подумал Пол.

Оставшись вдвоем с Джинни, Пол заговорил не сразу. Вместо того, чтобы спросить, почему она решила ехать домой, он, напрочь забыв про желание соблюсти осторожность, вдруг выпалил:

– Ты ведь считаешь, что я виноват в смерти Бетт, да?

Дженни ответила едва ли не минуту спустя:

– Нет, не ты – я.

– Господи, но ведь это полная чепуха! – взорвался Пол. – Все эти годы ты, наоборот, делала все, чтобы помочь ей. Никто не сделал ей столько добра, сколько ты.

– Да, если не считать последних дней, когда она нуждалась во мне больше, чем когда бы то ни было. – Дженни повернулась к нему, глядя прямо в глаза. – Пол, я не хотела уезжать. Более того, в последний миг я чуть не отказалась в самолет садиться; у меня было дурное предчувствие. Теперь могу тебе признаться: перед самым расставанием мы с Бетт страшно поссорились, но потом, подумав, я поняла, что причиной послужила ее болезнь – Бетт чувствовала себя обманутой, брошенной и никому не нужной. Я дважды звонила тебе – хотела сказать, что мы возвращаемся, – но так и не смогла дозвониться. А теперь, – Дженни развела руками, – вина за смерть Бетт останется со мной на всю жизнь.

Пол приблизился к ней вплотную.

– Джинни, – произнес он мягко, почти нежно. – Поверь мне, я прекрасно тебя понимаю, ведь и меня совесть мучает, но со временем все этой пройдет так уж люди устроены. А тогда мы поймем, что вовсе не все еще потеряно, что наша жизнь продолжается.

– Ты так думаешь? – спросила Дженни, пристально глядя ему в глаза. Ты и в самом деле так считаешь? А вот у меня что-то не получается.

– Получится.

– Сомневаюсь. – Губы ее дрожали, а пальцы нервно теребили пуговицы на пальто. Потом она зажмурилась, а из глаз выступили и медленно скатились по щекам две крупные слезинки.

– Джинни! Ну что ты, Джинни? Не плачь, пожалуйста, умоляю тебя.

– Ты… Ты понимаешь, каково мне? – пробормотала она, всхлипывая. Это невозможно объяснить, но тогда, когда она была жива, я чувствовала себя ближе к тебе, чем теперь. А с ее… смертью между нами образовалась пропасть, и я даже не представляю, удастся ли когда-нибудь преодолеть ее.

Пол взял ее руки и прижал к своей груди. Глядя на ее милое заплаканное лицо, он вдруг совершенно отчетливо ощутил, что с ней и только с ней связаны все его надежды на мирную жизнь и то немногое счастье, которое могло в ней остаться. Он вдруг понял, что именно Джинни недоставало ему всю жизнь, и именно она была ему остро нужна в эту минуту. Вместе с тем Пол понимал, что всякое неосторожное слово или поспешный жест могут сейчас оттолкнуть от него Джинни и, возможно – навсегда.

– Когда… ее похоронят?

– В понедельник.

Дженни высвободила руки и, повернувшись, медленно зашагала к двери.

– Я хочу как можно быстрее начать работать, – проронила она.

И вновь Полу пришлось сделать над собой усилие, чтобы не совершить непоправимую ошибку. И все же он не удержался и сказал:

– Если хочешь, Джинни, то здесь тебя уже давно дожидается работа.

Она остановилась, но ответила через плечо:

– Спасибо, Пол.

Он спросил с колотящимся сердцем:

– Как ты относишься к тому, чтобы устроиться на нее? За домом присматривать и… за нами?

– Нет, я не могу. Но… спасибо.

И снова Пол не удержался, чтобы не спросить:

– А потом? Может быть – позже?

– Не думаю, Пол. Вряд ли. Только не упрашивай меня сейчас, ладно? Мне слишком плохо…

Когда Пол, вновь приблизившись к ней, снова взял ее за руку, Дженни подняла на него покрасневшие, заплаканные глаза, и он вдруг увидел в них невыразимые горе и муку, накопившиеся в ее исстрадавшейся душе за все эти годы. Дженни казалось, что всю жизнь она мечтала о том, чтобы этот прекрасный огромный мужчина ответил на ее любовь. Ей постоянно приходилось вести мучительную неравную борьбу, укрощая свои ревность и зависть к Бетт. Она думала, что стоило Полу лишь раз взглянуть на нее своими нежными глазами, хоть раз поцеловать и приласкать ее, и она была бы счастлива до последнего вздоха. И вот теперь он стоял перед ней, предлагая ей все то, о чем она даже не смела мечтать, а она… не могла принять его предложение. И, наверное, никогда не сможет. Ведь он не знал, не мог знать, что она, как и Лорна, втайне проклинала Бетт, искренне желая ей провалиться сквозь землю.