Спорим, моя? - Рошаль Шантье Страница 55

Только для того, чтобы категорично заявить:

— Значит, идиот.

На деле же, в душе, я очень боюсь подобного исхода. Никак не могу понять, что его держит в этом водовороте. Вот сколько ковыряюсь, сколько ищу ответ, а найти не могу.

— Странно это, — кручу в руке бокал, Тая сложив руки в замок, задумчиво смотрит в окно.

— Что именно? — пауза повисла слишком долгая. Подрабатываю петухом — бужу внезапно зависнувшую подругу.

— Что все события начались с овцы Саши. И аноним этот, и Влад со своими тараканами.

Что-то царапает на подкорке, но я внимания не обращаю. Это ведь Виктор Журавский аноним. Мы это выяснили.

— Год вообще любопытный выдался. Попутный еще… — мой голос меняется, выдавая чувства. Но мне не от кого прятаться, даже если бы очень хотелось.

— У вас с ним серьезно, да? Ты стала мягче, — Тая расплывается в улыбке, предвкушая приятный разговор, а не вот это все.

— Кажется, да. Скоро день рождения у него. Пойдешь со мной подарок выбирать? — спрашиваю, закусив губу. Я тут придумала кое-что. Даже немного страшно.

— Конечно! Кстати, а ты заметила, что больше не зовешь его Попутным?

— Да? Наверное, да. А еще сарказм рекой больше не льется. Совсем розовой соплей стала! — жалуюсь, а сама хохочу на последней фразе.

— Главное, чтобы по-настоящему! — хихикнув, серьезно говорит она.

По-настоящему — это да!

Глава 40

Сегодня среда, март и «Капитан Марвел» выходит в прокат! Это тот самый случай, когда домашка на завтра отменяется, на парах я буду использовать оптимизм и остроумие, поскольку согрешила и согласилась пойти в кино с Макаром.

Я ведь уже проворонила «Секси-селедку» и смотреть дома еще и «Капитаншу» мне не улыбается от слова совсем. А если учитывать, что Ветров в роли змея-искусителя не просто сносен, а весьма и весьма убедителен, у меня не было шансов отказать. И не то, чтобы я долго отнекивалась. Ответила на сообщение едва ли его прочла.

Так что сейчас мы входим в здание того самого торгового центра, где уже смотрели кино в самом начале своего знакомства. В те времена я называла его Попутным и язвила с завидной регулярностью. Что ж, времена меняются.

Поднявшись на нужный этаж, отправляемся за провиантом. Какое кино без отвратительной, абсолютно не полезной, но такой вкусной еды? Слышала выражение, что пищу человеку даровал Бог, а специи Дьявол. Поэтому и существует Чревоугодие. Я не особенно верующая, но фраза интересная.

Билеты Макар бронировал заранее, потому сразу идем в кино-маркет за поп корном и напитками. Наполнив два стаканчика колой я как раз оборачиваюсь за крышечками, когда слышу за своей спиной:

— Вау, вот это люди! Да без охраны! — голос противный, скрипучий. Не старческий, просто раздражает.

— Привет, Михась, — я оборачиваюсь, скорее вынужденно, чем потому что того требуют манеры, протягиваю руку к стойке позади него, где беру несколько одноразовых крышечек, — Ты попкорна поесть зашел или тоже на фильм собираешься?

— А Макар знает, что ты по киношках ходишь? — и смотрит на меня, будто я в стриптиз-клубе, а не в кино на вечерний сеанс пришла.

— Даже если бы это было твое дело, Миша, я бы ответила, что ты больной, если считаешь поход в кино проблемой в отношениях, — и смотрю, как позади него приближается Ветров с двумя огромными ведрами воздушной кукурузы.

— Привет, — Миша вздрагивает, но натянув кривую улыбку становится в пол-оборота, чтобы пожать Макарову руку.

— Здорово, брат! И ты тут. Я удивлен, что с ней, — и кивает в мою сторону. Я не удерживаюсь и все-таки закатываю глаза, а вот Ветров сжимает скулы.

— Арина — моя девушка, Миша. Если ты не понял с первого раза, я повторяю для тебя во второй. Но в третий раз повторять не стану. Ты меня знаешь. — Он смотрит Латаеву прямо в глаза, и я понимаю, что вот сейчас происходит что-то важное, а что именно понять не могу.

— Мы уже обо всём договорились, Макар, — после явных сомнений все-таки решается Миша, — можешь больше не продолжать…

— Еще слово и я тебе язык вырву. Брат. — Голос Ветрова четкий и отрывистый. А выражение лица… Я уже видела такое однажды. В тот вечер, когда он по счастливой случайности оказался рядом и спас меня от белобрысого Виктора Журавского. Жуткого анонима, как оказалось.

— Из-за нее что ли? Все стало серьезно? — и если на слова Макар зло выдохнул, то когда уголок Латаевского рта пополз вверх, вероятно, сдержаться не смог.

Я даже среагировать не успела. Макар схватил Мишу рукой за горло и удерживая, пихнул к стене, сильно сжав.

— Я сказал. Закрой. Свой. Рот, — практически рычал он.

Я не видела лица Ветрова, зато отчетливо заметила, насколько испугался Миша. Глаза округленные, ошарашенные. Он точно не ожидал, что угрозы оправдаются. Что происходит между этими двумя и какое ко всей этой ситуации отношение имею я?! Почему Миша так ко мне относится? О чем они договорились и какого черта Ветров слетел с катушек?! А если бы Латаев договорил, то что бы я узнала?

— Макар, отпусти его, Макар! — к нему подлетела Саша с маркетинга. Она-то откуда здесь?

Почему не среагировала я сама, не могу ответить. Слишком много вопросов и Макар мне на них не ответит. Слышу топот ног, краем глаза замечаю, что к нам спешит охрана, но все это боковым зрением. Я не свожу глаз с того, кто что-то от меня скрывает и не могу понять почему.

Он разжимает руку, за которую трясет та коза, оборачивается и смотрит на меня. С опаской, словно не знает, чего ждать. А я просто не знаю, что делать мне. Обнять его, чтобы успокоить и самой