Спорим, моя? - Рошаль Шантье Страница 56

Мы все еще глядим друг на друга. Ему что-то говорит охрана, Латаев, кажется, пытается сказать, что это шутка. Мужики в костюмах кивают, извиняются и уходят. Саша с повышенным рвением оглядывает Мишу, а мы все стоим не шелохнувшись, не делая шага на встречу. Слишком долго, чтобы мне мерещилась пропасть. Почему-то хочется уйти, но я не могу двинуться с места.

Он сам делает этот шаг. Будто в пропасть, но там, где она должна быть он парит и ступает ко мне. Прижимает к себе, крепко-крепко, словно боясь, что я исчезну. Он сжимает меня так, что дышать становится больно и слезы почему-то выступают на глазах. От злости незнания, которое не отпускает даже сейчас или счастья успокоения, что несут его руки. Я борюсь с двумя этими ощущениями. Мне очень, очень-очень хочется спросить его, призвать к ответу, потребовать рассказать, но он ведь просил меня верить. И я верю ему. Кладу руки на его плечи, прохожусь выше и обнимая за шею, утыкаюсь носом в кожу. Мой.

Я не смотрю на Мишу, не подымаю глаз на Сашу, есть только мы вдвоем с Ветровым. Мы стоим довольно долго. Кажется, торговый центр опустел, но ему словно мало этого. Я дарю ему свое тепло. Столько, сколько захочет. Мне не жаль для него, я все отдам. Всё-всё. Он опускает голову, касается теплыми губами ушка и говорит чуть слышно:

— Если ты хочешь домой, я отвезу тебя, Риша, — голос хриплый и взволнованый, его что-то мучает, гложет, но я не в силах разгадать что именно.

— Нет, Макар. Я пришла сюда фильм смотреть, — немного отстранившись говорю игриво, — Кучка неприятностей не сможет испортить мне вечер. Если бы я на всё, что идет не по плану обращала внимание — уже давно бы скисла, как квашенная капусточка, — я подмигиваю ему и выуживаю легкую улыбку из закромов своей души, где все еще горит свет.

Он знает, что я беспокоюсь, но молчит так же, как и я.

Фильм уже начался. Мы оплачиваем наконец выбранные нами снеки и проходим в зал. Ребята на кассе смотрели обеспокоенно, в зале недовольно загудели, но лично я, неся свой поп-корн и колу мечтала о том, чтобы Латаев пошел на какой-нибудь другой фильм. Ну или сел куда… подальше. Я, кстати, и не заметила, как они с козой куда-то делись.

Заняв места согласно купленным билетам, самозабвенно пялюсь в экран, силясь сосредоточиться на искусстве кинематографа, только вот постоянно уплываю…

Может, у Макара проблемы дома? И если он станет старше это многое решит между ним и отцом? Такое возможно… И если я права, то вполне логично, что он не посвящает меня. Обидно немного, конечно, но все-таки мы не так давно вместе, чтобы я учувствовала в семейных недомолвках.

Но причем тут тогда Даяна? А что, если у них семейный бизнес и родители хотят соединить капиталы, женив своих детей? Вот это мысль! Я даже в кресле ровнее села. Макар посмотрел, приподняв бровь, но заметив, что все в порядке, вернулся к созерцанию экрана. А я принялась додумывать мысль. Или фантазировать, тут уж как посмотреть…

Когда Даяна с Макаром встречались, то родители были довольны, а теперь вот нарисовалась я… Стоп, они же не из-за меня разошлись, а о причинах я не знаю… Слишком уж часто дает о себе знать Даяна, чтобы я хотела интересоваться ею у Ветрова. Но если я правильно думаю, а я в принципе девочка умная, то после его двадцати четырехлетия он, наверное, сможет решать сам. А раньше, что, не мог?

В общем, получилось так, что Макар заплатил за мою возможность надумать себе всякой ерунды, но не дома на диване, а в кино. Только, казалось бы, я находила ниточку, как клубок путался еще сильнее. Мысли, которые я считала логичными, оказывались сумасшедшим бредом при более подробном обдумывании. Кроссворд слишком тяжелый, я не разгадала.

Оценить фильм, который я пропустила, находясь в центре зала я не могла, поэтому на обсуждения Ветрова отвечала односложно. Да и он изменился в настроении. Ситуация с Латаевым мимо точно не прошла. Еще бы, они дружны с первого курса!

— Хочешь поужинать? — спрашивает Макар. Мы входим в лифт, который везет нас вниз.

Сейчас я хочу поскорее оказаться дома. И Десятое чувство подсказывает, что я не одинока в своем желании. Регулярность этой потребности в последнее время растет с заметной регулярностью, и я на миг задумываюсь, насколько это нормально, когда в отношениях все только начинается. Списываю все на усталость от последних событий: аноним, тайны Макара, полиция, шпана и пытаюсь отделаться от навязчивых плохих мыслей.

— Я устала после пар, отвези меня пожалуйста домой, — прошу его с легкой улыбкой на лице.

Он грустно усмехается и находит мою руку в забитом людьми лифте. Сжимает её покрепче и кивает. Я пытаюсь не позволять мелким сомнениям рушить домик наших отношений.

Дорога домой проходит в столичных пробках, что для подобного времени суток вполне ожидаемо. Макар как раз мягко поворачивает вправо, когда сзади нас толкает другая машина.

— Черт! — сквозь зубы ругается он, — Не испугалась, Риша?

Макар тыкает кнопку аварийки и разворачивается ко мне всем корпусом, касаясь длинными пальцами щеки. Большой палец спускается на губы, нежно проходится по нижней и когда оставляет её в покое, целует. Пронзительно, сразу глубоко и сладко. Мужская рука зарывается в волосы, притягивая ближе. Я отвечаю с чувством, мне тоже очень нужно это тепло и уверенность, что у нас все хорошо. Дыхание перехватывает, мурашки пробегают по телу, а от длительности и жара поцелуя начинаю подрагивать.

— Ты моя, Риша. Только ты. По-настоящему. Моя и точка, — шепчет он оторвавшись, сбиваясь на краткие поцелуи. Я лишь киваю, растворяясь в ощущениях, наслаждаясь моментом, пока нас не прерывает стук в окно.

Ветров нехотя отрывается от меня и прокашлявшись открывает водительскую дверь.

— Посиди тут, — мягко звучит для меня перед тем, как он выходит наружу.