Алевтина Вишневская - Трафаретчица Страница 6

– У вас шрам под глазом и татуировка змеи на шее, верно?

– Меня, конечно, предупреждали, что вы профессионал, но чтоб настолько… – Мужчина несколько опешил.

Дело не в трафаретах. Его фотография была в материалах по агентству «Версия», удачная встреча, ничего не скажешь.

– Я подумаю, – уклончиво ответила я. – Позвоню, если сочту нужным.

Тяжелая рука хлопнула меня по спине.

– Снегина, здорово! – гаркнул Михаэль, я ткнула его локтем в бок. – Извини, задержался. Это кто?

– Это мой друг. Была рада повидаться, до свидания.

Агент кивнул и торопливо зашагал прочь, Михаэль смерил его подозрительным взглядом.

– Почему в экипировке?

– Потому что это – Анатолий Марьянов, детективное агентство «Версия». Даже не думай бросаться вдогонку, я назначу ему встречу вечером, и ты пойдешь со мной. Устраивает такой расклад событий?

Демон выдержал паузу, деловито прикуривая сигарету.

– Мне не нравится твоя постоянная связь с этим агентством, – серьезно сказал он. – Нет, я понимаю, что все это для дела, но подозрительно, Снегина. Очень подозрительно.

– Ты параноик, – усмехнулась я.

– Это вы с Луной меня таким сделали. Так, где этот хмырь живет? Вон тот балкон, раз, два, три, четыре… пятый этаж! Это ж пешком тащиться придется! Может, не пойдем к нему? Мне говорили, он мужик злой и очень страшный. А я вот сейчас больше есть хочу, чем с какими-то гадами возиться.

– Работа, Демон, всегда на первом месте. Но я тоже хочу есть.

– Вот и славно. Пошли в «Мартинику», я тебе заодно интересную историю расскажу.

Элли любит пижамы с рыжими драконами, но не любит спать. До двух ночи она бегает по квартире, пьет чай и переводит стихи и поэмы, не относящиеся к работе. Элли засыпает к рассвету, когда блеклые лучи света оплетают окна алым кружевом. Она никогда не ругает будильник.

…я запустила руку в коробку с зефиром и в ужасе осознала, что она пуста. Недолго думая, встала, собрала со стола ошметки шуршащей упаковки, а заодно и прочий мусор, выбросила в ведро и достала из шкафа еще одну коробку воздушного лакомства.

В дверь позвонили. Кто это так поздно? Динка вернулась? Я ведь ей так и не позвонила, не спросила, как она доехала.

На лестничной клетке стоял мужчина.

– Не спишь? – улыбнулся он. – А на улице дождь, я промок весь, решил на чай зайти, поговорить заодно.

– Ты кто? – не поняла я.

– Отлично, ты меня еще и не помнишь, – мужчина оттеснил меня в прихожую и закрыл дверь. – Ставь чайник, сейчас познакомимся, я за одно дело объясню.

– Дмитрий! – оторопела я, вспомнив дачу. – Уходи немедленно!

– Вирин, давай поговорим.

– Я не хочу с тобой разговаривать! – отрезала я, но тут же убавила тон: – Артур спит, мне нужно работать. Уходи, пожалуйста. Ради своего же блага.

– Вир, – Дима вздохнул. – Мне нужна твоя помощь. Хотя бы просто послушай. Пожалуйста.

– Тебе не хватило прошлого раза?

– Нет.

– А ты не боишься, что я сейчас соглашусь и скину ребятам маячок?

– Ты так не сделаешь, – уверенно произнес мужчина. Вот за что ты опять свалился на мою голову?

– Говори коротко, мне еще перевод делать.

Я даже не стала разбирать бумажный бардак на столе, как обычно делают при нежданных гостях, просто щелкнула выключателем на плите, прислонилась к кухонной тумбе и скрестила руки на груди.

Дима нервничал, хоть и пытался не подавать вида. Типичный герой женского романа: независимый, серьезный и очень от этого уставший. Сейчас воодушевит нас трагической историей о борьбе добра и зла, и мы побежим исправлять ошибки молодости – держи карман шире.

– Сними трафарет, – попросил мужчина. – Эльвира, конечно, личность интересная, но я хотел поговорить с тобой.

– Как ты меня нашел? – проигнорировала просьбу я.

Дима сцепил руки в замок.

– У меня достаточно информации о тебе, – слишком равнодушно сказал он и вновь уставился куда-то в пол, будто пытался собрать воедино обрывки мыслей и внятно их объяснить. Нельзя к нам так в наглую соваться, нельзя – неужели в агентстве не учили? Без плана, без цели, без заготовленных фраз… Странно ты работаешь, очень странно. – Сколько вас?

– Не помню.

– Вирин, – нахмурился мужчина.

– Что? – изумилась я. – Почему я должна отвечать на твои вопросы? У меня договор о неразглашении информации где-то на даче валяется.

– Вас хотят поставить на конвейер.

– И что?

– Как это – что?! – возмутился Дима. – Неужели тебе все равно?

– Ты даже не представляешь, насколько, – я отвернулась к плите, чтобы заварить чай. – Трафареты – моя работа, которой я не собираюсь лишаться, и не надо рассказывать мне, что такое хорошо и что такое плохо. В планах Вероники, а уж тем более в ее характере и замашках, я разбираюсь явно лучше тебя. Ты хоть знаешь, кто входит в основной состав нашей конторы?

– Ходовые клички: Демон, Луна, Скрипач и Зен. Последний – несовершеннолетний вор высшей квалификации, остальные – наемные убийцы.

– Похвально, – кивнула я, взяла две чашки и перенесла на стол. – Чем еще ты можешь меня удивить?

– Ты меня за идиота держишь, да?

– Возможно, – я устроилась за столом и отхлебнула из чашки.

– Вирин, я честно надеялся, что ты не до конца разучилась мыслить. Из всей вашей команды ты показалась мне самой адекватной.

– А ничего, что серьезное психическое расстройство под названием раздвоение личности и вровень с моими трафаретами не идет?

– Это можно исправить, – уверенно произнес Дима, я не выдержала и рассмеялась.

– Ты даже представления не имеешь, с кем работаешь, – заключила я и снова отхлебнула чай. – Вот я смотрю на тебя и пытаюсь понять, что же в тебе не так. На юнца с вагоном благородства и самопожертвования ты не похож, в спецназе и ФСБ служил отлично, но вот с этим делом начинаешь серьезно проигрывать. Ты копаешь в верном направлении и поступить стараешься по совести и справедливости – это правильно. Но ко мне ты идешь зря.

Глаза – поняла я и замолчала. Слишком синие, слишком спокойные, слишком красивые. Он видел ровно столько, чтобы устать от жизни, но не сдаться, потому что менталитет не тот.

– Ты осознаешь, что вообще происходит?

– Где?

– Вирина!

– Дим, я одной ногой в трафарете…

– Вот поэтому я и попросил его убрать! – оборвал меня мужчина. – Вирин, я понимаю, что ужасно глупо с моей стороны просить о помощи своего потенциального врага, но, пожалуйста, просто попытайся понять. Вас, «высококвалифицированных», пятеро, верно? ФСБ хватает развлекухи с делами, которые вы творите, но это неважно, всем наплевать на их тяжелую судьбу. Обратная сторона медали – обычные люди, жизнь которых вы просто берете и рушите, будто это ничего не стоит.

– В законах современного мира это действительно ничего не стоит.

– Не надо сейчас об этом, – открестился Дмитрий. – Я себе насобираю добрых теплых людей в ламповую атмосферу и буду жить припеваючи, забив на мирские вакханалии. Вот такой вот я жадный эгоист, и тебя тоже возьму, не переживай. К чему веду. Вас пять. А будет семь. Или десять. Или двадцать. Или сто пятьдесят.

– Неправда, – возразила я. – Что ты знаешь о Веронике? Ты с ней не работал. Ты не представляешь, какую ответственность она на себя берет. Держать под контролем нас пятерых – только ее задача, и никому она ее не отдаст. И с новобранцами будет точно так же, вернее, было бы, но она не станет брать это на себя. И никому другому не позволит. Вероника никогда ни на кого не полагается, поэтому у нее все и получается. Она всех держит в ежовых рукавицах – и капитанов, и простых агентов, и тех же ФСБ.

– А муж у нее от счастья помер, да?

– Его вроде и не было никогда, – я как-то сразу сбавила тон. – На самом деле, мы мало знаем о ее жизни… да нам это и неважно. Чаю еще налить?

– Налей, – Дима улыбнулся. – Знаешь, а я тогда тебя и узнать то нормально не успел.

– Ну и правильно, – я взяла чашки и отошла к чайнику. Быстро ты тему разговора поменял. – Я личность скучная, нечего меня узнавать.

– А мне сказали, что ты девушка добрая и хозяйственная, только готовить не умеешь и за садом не следишь. Но это все оттого, что в доме нет хозяина, который бы все в своих руках держал. Глядишь, деток бы наклекали…

– Ты к бабе Кате что ли ходил?! – изумилась я.

– Оно случайно получилось. Я искал на даче тебя, а напоролся на нее.

Я рассмеялась, плеснула в чашки кипятку и вернулась за стол. Дима сидел, откинувшись на спинку стула, и смотрел уже на меня.

– Возвращаемся к рабочим вопросам? – поинтересовался он, будто надеясь услышать отказ. Я кивнула, будто надеясь, что он сделает наоборот. – Я получил приказ разобраться с вашим делом… конечно, я работаю не в одиночку, – Дима взял кружку и взболтнул в ней чай. – Но мне бы очень пригодилась твоя помощь.