Берт Хэршфельд - Акапулько Страница 62

— У вас, должно быть, есть более важные обязанности.

— Ничего более важного, чем быть рядом с вами.

— Предвкушать удовольствие…

— Личное внимание — тот элемент, который я вношу во все мои начинания. И новая парфюмерная серия не будет исключением из этого правила. Для того чтобы продукция имела успех, жизненно необходима хорошая реклама. Так что, даже в отсутствие других причин, вы неизбежно станете объектом моего самого пристального внимания.

— А другие причины? — Саманта наблюдала за его лицом.

Из уст любой другой женщины он воспринял бы эти слова как легкую и изящную провокацию, своего рода сексуальный гамбит. Но только не с Самантой. Слишком рафинированно, слишком ненавязчиво. Он захотел ощутить прикосновение ее губ к своим, захотел дотронуться до ее золотистой кожи, насладиться этим физическим совершенством. «Как она там сегодня днем сказала, когда мы катались на “Морской Звезде”? — “Я старомодная женщина”». Тео уважал ее позицию. «Кроме всего прочего, затащить кого-нибудь в постель в наши дни не проблема. Если уж говорить об этом, у меня с этим никогда не было проблем, по крайней мере начиная с шестнадцати лет.»

Его красивые, неправильные черты лица, его мужественная агрессивность, тот внутренний запал, которым он обладал, — все это привлекало к нему женщин — женщин всяких и разных: молодых и более зрелых, одиноких и замужних. Некоторые из них даже предлагали ему деньги. Конечно же, он никогда их не брал.

С мужчинами все было по-другому. Время от времени мужчины предлагали ему деньги и подарки, хоть Тео не принимал ни того, ни другого. Но только до тех пор, пока в восемнадцать лет он не оказался с Хиллари. Хиллари — белокурый и изящный, не лезший за словом в карман, с вечной своей плутовской улыбкой и обширным репертуаром сексуальных историй, которые возбуждали интерес Тео. «Просто из любопытства, — сказал он себе. — Один раз. Только один раз.» И потом, многие годы спустя, как только он позволял себе мужчину, Тео делал то же самое, что тогда делал, в самый первый раз, с Хиллари. При этом он всегда думал о знакомой женщине. О любой знакомой женщине. Этот способ позволял ему быть уверенным, что он не извращенец.

— Насколько я понимаю, нам нужно будет подписать несколько договоров, — сказала Саманта, врываясь в его размышления.

— В настоящее время они находятся в стадии подготовки.

— Я всегда путаюсь в подобных вещах.

— Все будет обговорено и подготовлено между Бернардом и мной лично. «А Саманта похожа на Хиллари, — мелькнула у Тео внезапная мысль. Узкая кость, кожа, покрытая словно врожденным загаром, те же широкие немигающие глаза, те же чистые линии лица и тела».

Легкий аромат ее духов достиг ноздрей Тео, и он приблизился к ней на шаг. Она подняла голову. Тео заколебался, потом поцеловал ее. Время застыло. Он заволновался, что вот-вот, сейчас, она оттолкнет его, рассердится. «Какой же я дурак, что воспользовался этой возможностью! Ведь я так много могу потерять»… Но когда она не сделала движения, чтобы отделить свои губы от его, он медленно выдохнул воздух и обнял ее за талию.

Тело Саманты стало менее напряженным, губы раздвинулись, и Тео осторожно прижал кончик языка к ее прямоугольным белым зубам, как будто боясь, что она сможет укусить его. Ничего не случилось. Ободренный этим, он погладил ее руки, и, словно в ответ, пальцы Саманты прикоснулись к его затылку. Он вздрогнул и притянул ее к себе.

Тео так и не понял точно, как это произошло, но ее бедро очутилось между его ног, и Тео почувствовал знакомую реакцию своего органа. Он погладил ее по спине, опустил руки ниже. Приятные маленькие полукружия, хоть и немного более твердые, чем он себе представлял. Он погладил каждое по очереди, затем стал умело ласкать их.

Тео подождал — никаких признаков неудовольствия. Он задышал чаще и ощупью добрался до заветного места между ее ног. Саманта, чтобы сохранить равновесие, повисла у него на шее.

Тяжелая юбка на ней представляла весьма труднопреодолимое препятствие, и Тео не был уверен, трогает ли он вожделенное и интимное сокровище Саманты Мур, или же просто мнет одну из многочисленных складок на ее юбке. Он назвал ее по имени. Она назвала по имени его. Он сказал ей, что она самая прекрасная, желанная, самая возбуждающая из женщин, которых он знал.

— Прошу тебя, Тео, не надо оценивать меня.

Он задышал быстрее, усиленно пытаясь поднять одной рукой длинную юбку Саманты. Материя собиралась в складки и ползла вверх. Наконец под пальцами он ощутил обнаженную плоть. Он вздохнул; она слегка вскрикнула.

— Я хочу тебя больше, чем когда-либо желал кого-то еще, Саманта.

— Ты думаешь, мы правильно сейчас делаем, Тео? У нас это должно произойти как-то по-особенному…

— Это и происходит по-особенному, — ответил Тео, стаскивая с нее трусики.

— Как любезно с твоей стороны сказать такое.

В процесс вмешалась одна мысль.

— Не нужно делать это просто потому, что ты хочешь потакать мне. Просто потому, что ты будешь работать на меня…

— Тео! Какие ужасные вещи ты говоришь. Даже если бы эти договоры не были почти подписаны, я бы все равно хотела держать тебя в своих объятиях, быть рядом с тобой.

— Надеюсь, ты говоришь правду.

— Я не стала бы лгать даже для спасения жизни.

Она прижалась лицом к его крепкой груди, и ее рука погладила вздыбившиеся брюки Тео Гэвина.

— Разве это тебя не убеждает? То, как я тебя сейчас трогаю?

Его пальцы проникли к потаенной ложбинке женщины, раздвинули ее. Она задохнулась, поднялась на цыпочки, ее маленькая попка завибрировала… Саманта остановилась, отступила назад, контакт был потерян.

— О, Тео, ты такой мужчина… Везде мужчина. Но я так долго этого не делала, с самого моего развода… Что, если я не смогу доставить тебе удовольствие?

Как он мог высказать ей то наслаждение, триумф, радость, которые доставили ему слова Саманты! Он опять положил ее руку на свой орган. Она ободряюще пожала его и убрала руку.

— Тео…

— Пойдем в спальню.

— Я едва могу дышать.

— Всего на несколько минут.

— А мои гости, мой прием…

— Я сейчас взорвусь.

— Бедняжка, милый. — Она снова прикоснулась к нему. — Меня хватятся внизу.

Тео вспотел. Так многое он мог потерять сейчас…

— Все будет так, как только ты пожелаешь, Саманта.

— Поверь, мне так же трудно, как и тебе. Но я действительно хочу, чтобы у нас это было прекрасно.

— Скоро, — сказал он. — Или я сойду с ума.

— Скоро.

— Ты иди первой, — приказал он Саманте.

— ?

— Мне нужно время, чтобы снова стать самим собой.