Ирина Алпатова - Набор фамильной жести Страница 67

Да, на стене висел тот самый портрет. Но нельзя было смотреть только на лицо отца, не получалось, и Паша, коротко вздохнув, взглянула и на маман. Только в кресле сидела не она. Паша тихонько ахнула и смутилась – зачем это было делать? Отец и она, Паша… И в следующую секунду поняла – да нет же, отец и… мама. Эта хрупкая темноволосая женщина была ее мамой.

Тихо пела виолончель, и женщина тоже прислушивалась к этим звукам. Карие глаза смотрели устало и нежно, едва заметно улыбались по-детски пухлые губы. «Я тебя люблю», – беззвучно прошептали они. Паша шагнула ближе и остановилась, невольно повторив тетин жест – подняла к губам сложенные ладони и подышала на них, потом оглянулась. В комнате, кроме нее, никого не было, то есть они остались втроем – мама, отец и она, Паша. Сейчас родители были вместе, и так для Паши будет теперь всегда. И она не будет плакать, эта ледяная заноза, сидевшая в сердце, тает, тает… совсем растаяла и пролилась слезами.

Паша вздрогнула и взглянула вниз. Чипс, сидевший, оказывается, возле ее ног, чихнул и теперь серьезно смотрел на Пашу. Он был тронут, он был восхищен. Ну да, все правильно, вон их сколько у Паши, родных и любимых: родители, Ленский, тетя Геля. Теперь у нее есть всё, даже собака. Чипс снова чихнул, он был с ней совершенно согласен.