Мэгги Кокс - Мечта балерины Страница 8

+++

"Мак, если твое предложение поужинать остается в силе, я буду ждать тебя у отеля в восемь.

Тара".

+++

— Спасибо. — Сунув записку в карман, он наградил девушку еще одной обезоруживающей улыбкой и побежал наверх к себе в номер, прыгая через две ступеньки.

— Спасибо вам, — сказала Эллин ему вслед, прежде чем вновь с аппетитом приняться за бисквит.

— Эй! Что это значит? Собираешься куда-то? Заглянув в комнату племянницы в начале восьмого, Бет Дилани увидела на кровати разноцветную груду одежды.

Тара стояла перед открытым гардеробом босиком в одном из своих свободных хлопковых летних платьев в индийском стиле. Молодая женщина только что вымыла и высушила волосы.

— Я ужинаю с Маком. — Решив сразу не оборачиваться, чтобы угадать реакцию тети. Тара невидящим взглядом рассматривала содержимое своего гардероба.

— Ты серьезно?

— Да.

— Но с чего это? Кажется, ты поклялась больше не встречаться с ним, когда сегодня днем вбежала в магазин. Не он ли довел тебя до слез?

Тара медленно повернулась к тете. Лицо Бет выражало недоумение и беспокойство. Тара не знала, что ответить. Мак сказал, что хочет начать сначала, сказал, что хочет ребенка — сказал это очень спокойно, тогда как у нее сердце готово было выскочить из груди.

— Сейчас я очень взволнована. Я не понимаю, что происходит между мной и Маком. Нам надо обсудить одно неоконченное дело. Вот почему мы решили вместе поужинать.

— Не касается ли это развода? — спросила Бет.

Снова принявшись рассеянно рассматривать содержимое гардероба, Тара вздохнула.

— Ты думаешь, что я глупо поступила, согласившись снова встретиться с ним? Думаешь, от него нечего хорошего не дождешься? Думаешь, он снова разобьет мне сердце? Не беспокойся, у него не получится сделать это снова, потому что оно и так разбито. Я прекрасно защищена от этого несчастья! — Ее глаза наполнились слезами, и Тара поспешно смахнула их ладонью. Возможно, она совершает большую ошибку, встречаясь с Маком, но она должна узнать, почему он хочет снова быть с ней и иметь ребенка. Не разобравшись в этом, она не успокоится.

— Мак причинил тебе столько боли! Когда он ушел, ты бросила все — свое занятие танцами, своих знакомых, ты перестала жить, наконец! Бог мой, Тара! Ты бросила все, чем жила. Бросила все из-за него, потому что слишком страдала. Я не могу сказать, что Мак плохой человек. Тара. Совсем нет. Но он действительно одержимый. Он одержим работой. Такой мужчина не представляет, что такое нормальная семейная жизнь — больше того, у него нет на это времени. Ступай поужинай с ним. Скажи ему, что хочешь развестись, и немедленно, а потом пусть он уходит, а ты живи своей жизнью. Если хочешь, оставайся здесь, хочешь — уезжай куда-нибудь преподавать танцы так тому и быть!

Обычно бледные щеки Бет раскраснелись, она резко повернулась и вышла из комнаты.

С бешено бьющимся сердцем Тара опустилась на кровать, втайне соглашаясь с тем, что сказала тетя. Она доверяла ей. Когда десять лет назад умерла мать Тары, а отец снова женился и уехал, Бет с готовностью стала ей и матерью, и сестрой, и другом. Бет болела за племянницу всей душой.

Тара не съела ни кусочка. Несколько мучительных секунд Мак смотрел, как она ковыряет вилкой в тарелке, потом наклонился вперед и осторожно взял у нее вилку.

— Сначала надо взять еду вилкой, а потом положить в рот.

Пораженная его прикосновением и глубоким взглядом голубых глаз, Тара почувствовала слабость во всем теле. Маку только того и нужно было. Он наколол на вилку кусочек и поднес к ее губам.

— Ну, вот и все, — мягко сказал Мак, когда Тара начала беспомощно жевать. — А теперь скажи мне, почему ты не ешь? Надеюсь, ты не на диете?

Она не ответила на его упрек. Оглядываясь вокруг на других посетителей слабо освещенного французского ресторана, Тара хотела быть такой же беззаботной и счастливой, какими казались многие из них.

— Я не на диете. Еда очень вкусная, просто…

— Просто что? — Его золотистая бровь приподнялась, шелковистая прядь волос сексуально спадала на лоб.

— У меня нет аппетита, если я волнуюсь или напряжена.

— Я помню. — Мак приложил салфетку к губам и откинулся на спинку кресла. — Прости, что заставил тебя волноваться. Но у меня серьезные намерения, Тара. Я хочу, чтобы мы снова были вместе, для этого и приехал сюда.

— Ты говоришь об этом как о деловом проекте.

Приступаешь к делу? А меня воспринимаешь как задачу и выделяешь определенное количество времени, чтобы достигнуть цели? И считаешь, что дело идет успешно? — Она резко отодвинула от себя тарелку, взяла бокал вина и сделала большой глоток. Ее раздражение росло. С какой стати он смотрит с таким дерзким и холодным выражением, тогда как в ней бурлят эмоции? Неужели он действительно думает, что она примет его с распростертыми объятиями после всего того, что он сделал?

Теребя тонкую ниточку жемчуга на шее. Тара прищурилась.

— Не может быть и речи о том, что мы будем вместе. Мак. Ты ушел от меня, помнишь? Всего пару дней назад ты просил у меня развода. Теперь говоришь мне, что ваши отношения с Эмили, или как там ее, закончились, и ты решил, что хочешь снова быть со мной. А может, через неделю ты снова изменишь мнение. Не понимаю, что происходит у тебя в голове, да меня это и не волнует.

Оставь меня в покое. Мак. Оставь меня и возвращайся в Лондон, ладно?

Когда она уже собралась встать из-за стола, Мак с быстротой молнии наклонился вперед и схватил ее за руку.

— Постой, Тара. Мы еще не закончили.

— Нет, все кончено! — Не обращая внимания на то, что все вокруг на них смотрят, Тара выдернула свою руку. — Это мучение, — тихо сказала она, и ее большие глаза засверкали. — Нам давно следовало развестись, когда наш брак распался — покончить со всем окончательно. Не следовало откладывать это на пять лет.., и о чем мы только думали?

Мак пристально смотрел на жену. Мягко ступая, к ним подошел официант и осведомился, все ли в порядке.

— Все хорошо, — сдержанно ответил Мак, не отрывая взгляд от Тары. — Может, нам обоим нужно подумать? — Он изучал ее прекрасные черты и тяжелая горячая волна прошла у него по всему телу. Она всегда без лишних слов пробуждала в нем страсть. Все в ней было невыразимо сексуально, от спокойной милой улыбки до непринужденной грации движений, заставляющей оборачиваться прохожих на улице. Даже когда она сердилась на него, когда ее губы дрожали и прекрасные глаза гневно поблескивали грозными зелеными искорками. Мак с ума сходил от желания.

— Что ты говоришь? — глухо произнесла она, откидывая назад волосы — эти мягкие светлые пряди, которые Мак так любил гладить.