Татьяна Алюшина - Больше, чем страсть Страница 8

– Это? Переводчик из китайского посольства, который тестировал соискателя на вакансию, – объяснил главный тут мужчина и улыбнулся. – Ну что, девушка, по всей видимости, вы нам подходите.

– Потому что вы засветили мне в лоб? – решила уточнить Надя.

– Нет, – усмехнулся он. – Потому что вы хорошо владеете китайским языком.

– Мне семнадцать лет и работать я могу только по вечерам, потому что учусь в институте на дневном отделении, – поспешила оповестить о своих обстоятельствах Надюха.

– А вот это не есть хорошо, барышня, – перестал улыбаться мужчина.

– Но восемнадцать мне исполнится третьего января, а работать я могу и до ночи, если надо, и по выходным, – заторопилась успокоить его она.

– Ладно, разберемся, – решительно выдохнул он и спросил о более актуальном: – Голова болит?

– Болит, – подтвердила Надюха.

– Сколько? – спросил начальник, показав ей три пальца.

– Три, – скривилась она и напомнила: – Вы ж не ломом все-таки приложили.

– Ну, знаете… – неопределенно кивнул он головой, убрал с ее лба холодящий пакет с малиной и, подхватив под локоть, распорядился: – Давайте-ка попробуем встать и проверить, как вы себя чувствуете.

Чувствовала она себя идиоткой, когда Даниил Антонович, придерживая ее под локоток и другой рукой за талию, помог подняться, и вся собравшаяся вокруг них компания принялась с взыскательным интересом рассматривать выражение Надиного лица.

– Голова не кружится, не тошнит? – допытывался начальник.

– Пальцев три, не кружится, не тошнит, ноги не подгибаются, голова болит чертовски, – отрапортовала она недовольно и потребовала: – Все, отпустите меня.

– Все равно надо бы ее в больницу, Даниил Антонович, – с большим сомнением в тоне высказалась одна из женщин. – А то с ней случится что-нибудь на улице, когда она отсюда выйдет, она на вас иск накатает и в суд подаст.

– А вы решили мне подсказать, чтобы я о такой шоколадной возможности не забыла? – мило поинтересовалась Надюха.

– О как! – подивилась вторая женщина и констатировала с величавым спокойствием: – А девушка-то с характером.

– Ну, думаю, развлечений на сегодня достаточно, – строго оборвал обсуждение начальствующий мужчина. – Девушку я отвезу домой. Ольга Павловна, помогите ей одеться и привести себя в порядок.

– Как вас зовут? – спросил он, когда они отъехали от здания.

– Надежда, – представилась она.

– А меня Даниил Антонович Казарин.

– Да, я поняла, – попыталась кивнуть девушка, сморщилась от резкой боли, вызванной этим движением, и спросила: – Вы главный хозяин или просто начальник?

– Я начальствующий хозяин, – ухмыльнулся он.

– А что за работа для меня?

– Большой проект с китайцами, много договоров, много информации, много перевода и частые командировки в Китай, ближайшая сразу после Нового года. Поэтому вы вряд ли мне подойдете со своей занятостью в институте.

– Надо попробовать, – заявила она, прикрывая глаза и откидывая болевшую все сильней и сильней голову на подголовник. – У меня каникулы, а документы я могу переводить вечерами и ночами. К тому же, как я понимаю, других подходящих кандидатов вы уже не найдете за оставшееся время.

Он ничего не ответил и вообще больше с ней не разговаривал, пока они не подъехали к больнице, только посматривал на Надю и хмурился.

– Зачем? – вяло сопротивлялась Надюха, обнаружив, куда они приехали. – Ничего же страшного, просто ушиб и шишка.

Но вступать в дискуссию начальствующий хозяин не стал, а придерживая под локоть, сопроводил девушку в приемное отделение травматологии.

Ну и ничего серьезного у нее не нашли – шишак, как полагается, синяк, который уже предательски сползал под глаза, и совсем легкое сотрясение. Сделали обезболивающий укол, порекомендовали отдыхать, в ближайшие дни не делать резких движений, наклонов и избегать нагрузок.

К дому, в котором жила Надюшка на съемной квартире, подъехать было совсем непросто – через дворы, вечно заставленные машинами и коробками разномастных железных гаражей, почти в тупик, где не развернуться, поэтому она всегда, когда ехала на такси, просила остановить у остановки, а дальше шла пешком через два хорошо освещенных и вполне безопасных двора. Попросила она и этого Даниила Антоновича, он непременно хотел подвезти пострадавшую по его вине барышню к подъезду и убедиться, что все с ней в порядке, а она настойчиво отказывалась.

– Ладно, тогда дайте мне номер вашего сотового, – согласился он на компромисс и строго спросил, – сколько вам идти отсюда?

– Да три минуты! – уверила Надюшка. – Ну, еще пару подняться на лифте и войти в квартиру.

– Номер, – требовательно повторил он.

Она продиктовала, он занес в память телефона и тут же позвонил, перепроверил, не обманула ли, и строго распорядился:

– Идите. Я позвоню. И включите воду в каком-нибудь кране, чтобы я точно знал, что вы дома.

– А что с работой? – осторожненько поинтересовалась она.

– Посмотрим, – ничего не пообещав, навел туману господин Казарин.

Он взял ее на работу.

На следующий день позвонил и сказал, что нанимает ее на испытательный срок с почасовой оплатой в командировке и при переговорах в Москве и тарифной оплатой за переведенные страницы. И добавил: Надя должна прийти сегодня вечером, чтобы подписать договор найма и сразу же начать работать.

– Спасибо! Обязательно приду! – порадовалась Надюха и предупредила: – Только не пугайтесь!

– Что, все так плохо? – помолчав, поинтересовался он.

– Ужас! – весело сообщила она. – Пол-лица фиолетово-синее.

Даниил Антонович вздохнул тяжко и признался:

– Переводчик мне нужен был еще две недели назад, так что прийти все-таки придется, Надя, работы много.

Работы оказалось не просто много, а очень-очень много, целая гора. Выяснилось, что господин Казарин, является одним из известных инвесторов разного рода строительных проектов ну и еще чего-то там. В данный исторический момент он собирался вкладываться в перспективнейшую стройку в Китае в качестве одного из главных инвесторов. Были у него и другие проекты и дела-активы, но китайский приоритетный.

– А почему вы не взяли других соискателей? – полюбопытствовала Надюха тем же вечером. – Мне же говорили, что на место было несколько претендентов.

Он посмотрел на нее какое-то время внимательно и, улыбнувшись невесело, заметил:

– Выглядите ужасно, такое впечатление, что вы лбом о стену долбились с целью самоубийства. Никакой грим не помогает.