Прощай, Лоэнгрин! (СИ) - "Voloma" Страница 8

Мощный мотор был заглушен и отработанным движением выдвинута подножка, на которую, чуть покачнувшись, оперлась двухколесная махина, сияющая хромированными боками. Хорошо сложенный мужчина в теплой парке, снял шлем и закрепил его на руле, после чего перекинул ногу и слез с «железного коня».

Я стояла, замерев посреди суматохи — одинокая фигура, в которой не сразу можно было рассмотреть женщину, тем самым привлекая внимание.

Мужчина стоял за солнцем, и я весьма непосредственно приставила ладонь ко лбу, на подобии козырька, чтобы лучше его рассмотреть.

К «байкеру» уже подошли двое рабочих в строительных касках, напяленных поверх теплых вязаных шапок. Они развернули какой-то чертеж и принялись активно жестикулировать.

«Начальник этой кодлы с перфораторами!» — догадалась я, когда байкер так же облачился в каску, изредка поглядывал в мою сторону с легкой усмешкой.

Внешность мужчины была под стать обстановке — правильные черты лица, заостренный подбородок и хорошо вылепленные скулы, прямой нос и красивые глаза. Не прораб, а мечта!

— Фройлин, Диони? — сухой скрипучий голос, прозвучал резко, будто был отдан приказ.

Обернувшись, я встретилась взглядом с женщиной, которая считалась таковой номинально. Прямая спина, крепкая, подтянутая фигура и строгое лицо — бледное, застывшее, как у гранитной статуи. Светлые глаза пристально вглядывались в мое лицо, призывая отказаться от любых проявлений панибратства и фривольности, но последовательность не была моим коньком, как и следование лишним правилам. Этого добра и без того хватало в моей жизни.

— Да, это я.

— Меня зовут Элеонор Гроссмахт.

За спиной «женщины — солдата», я увидела Хильду. Она стояла в дверном проеме, откуда я недавно выползла, и с довольным видом наблюдала происходившим.

Я поежилась, громко чихнула и смачно шмыгнула носом.

— Приятно познакомиться. Вы мой непосредственный начальник, как я понимаю?

— Совершенно верно. Довольны осмотром местности?

— Ошарашена! Я и не подозревала, что под музеем могут подразумевать…., - обведя широко рукой двор, я не скрывала своего изумления и это явно начинало раздражать фрау.

Так и подмывало, оглянуться на «байкера», но, как ни странно, Элеонор была не менее любопытным экземпляром.

— Иллюзия сказки развеется намного раньше, чем Вы предполагаете.

— Простите? — я готова была поклясться, что в монотонном приглушенном голосе послышалась ирония.

В какой-то момент я подловила себя на том, что стою с идеально ровной спиной и всерьез продумываю каждое слово. От моего внимания так же не укрылось, что Элеонор заметила наше с ней сходство в стиле одежды, только с той разницей, что моя не была, как следует утеплена. Черный цвет с ног до головы, одинаковый немаленький рост и грубые ботинки на толстой подошве сотворили из нас, практически, близнецов.

— Кажется, Вам не здоровится? — в вопросе не проскользнуло и тени беспокойства, лишь констатация неприглядного факта.

— Небольшая простуда. Я бы хотела спросить, есть ли где-то неподалеку аптека?

Хильда в дверном проеме хмыкнула и смачно откусила большой кусок от яблока.

— В радиусе двух километров нет. Ближайший населенный пункт — в деревне Швангау. Как я понимаю, Вам нужно ознакомиться с местностью. Настоятельно рекомендую посетить гостиницу, в которой Вам предоставлен номер, чтобы иметь представление об условиях проживания. Идемте!

Сорвавшись с места, женщина быстро зашагала через весь двор, к воротам. Хотя, трудно было описать капитальную двухэтажную постройку с многочисленными помещениями, только этим словом. Это была одновременно стена, наблюдательный пост, судя по тому, что наверху шныряли рабочие, внутри, вполне могли быть комнаты или что там обычно планируют проектировщики замков.

Я сцепила на груди руки, чтобы сохранить остатки тепла, и побежала за своей начальницей.

Через мгновение ослепительный солнечный свет сменился на полумрак, и голова закружилась от резкого перепада. Внутри было ничуть не теплее и пахло сыростью. Беленые каменные стены, были уставлены многочисленными полками и металлическими шкафами. Элеонор без заминки направилась к одному из них, выудила из кармана связку ключей и отперла дверцы.

В ее руках зашелестел полиэтилен.

— Компания нанимателя, а именно местный муниципалитет обеспечивает Вас…

— Оммуницией?! — потрясенно перебила я, разглядывая пухлый сверток с теплой курткой камуфляжной расцветки и точно такими же штанами.

— Формой. В комплексе отсутствует отопление, кроме восточного технического крыла, где расположена столовая и кухня. Они предназначены для пользования ограниченного круга людей — смотрителя, его семьи, охраны и местного лесничего.

— А кто смотритель?

— Я!

— Вы живете здесь со своей семьей? Хильда тоже…

— Только с супругом. Я познакомлю Вас только вечером, он подрабатывает поваром в одном из отелей, — дверца шкафа с шумом захлопнулась, но фрау Гроссмахт не направилась к выходу, уверенно лавируя между коробками, которые формировали подобие лабиринта. Безошибочно раскрыв одну из них, меня одарили парой роскошных брезентовых перчаток, от одного вида которых моя кожа стала шершавой.

— Помимо уборки в мастерской реставратора, Вы наводите порядок в двух жилых комнатах и следите за чистотой внутреннего двора. Почти ежедневный поток туристов сказывается, и мусор часто пролетает мимо урн. Кроме того, здесь имеется один туалет для персонала, который также нуждается в уборке. Один раз в неделю привозят дрова для каминов. Их следует разносить в первую очередь в кухню, жилые комнаты и мастерскую, — Элеонор снова вышла во двор и направилась к длинному западному корпусу, к которому прилегала широкая каменная лестница, ведущая в основное здание Нойншванштайна. — а оставшиеся складывать вот в эту подсобку.

Фрау Гроссмахт скрылась в проеме двери, я последовала за ней и очутилась в длинном коридоре. Снова звякнули ключи, и пройдя несколько метров, женщина остановилась около узкой железной двери, отперла ее и пригласила меня жестом взглянуть, указывая на полупустую поленницу.

— Бруски небольшие, сухие, а потому особых проблем с тяжестью у Вас не будет. Если глаза меня не подводят…

Фрау захлопнула дверь, но вдруг замерла, когда услышала звук разрываемого пакета.

Я плюнула на этикет и такт, достала свою новую куртку и с блаженным видом напялила ее. Обновка была мне слегка великовата, но долгожданное тепло растянуло мои губы в довольной улыбке, не в пример изумленному лицу Элеонор.

— Идемте, я покажу Вам мастерскую.

Еще два десятка шагов и из едва освещенного коридора я попала в просторное помещение, уставленное верстаками, полками с инструментами и широким, закопченным камином. Здесь творился полный хаос, но очевидно, что работавший здесь мастер требовал идеальной чистоты. На полу я не заметила ни соринки.

— Рэгворд сам распорядится на счет времени уборки, и настоятельно рекомендую не перекладывать с места на место его инструмент.

Я чуть не упала, когда услышала в железном, монотонном голосе нежные нотки.

— Те же рекомендации относятся к каждому предмету искусства в основной части замка, где представлены многочисленные экспонаты в неизменном виде. Помимо картин, мебели, оружия, гобеленов и посуды, запрещается прикасаться к скульптурам и даже деревянной отделке стен во всех залах и комнатах. Не смотря на должность уборщика, на вас накладывается огромная ответственность, фройлин Диони. Не советую относиться к своим обязанностям легкомысленно. Весь комплекс снабжен обширной системой видеонаблюдения. Вы все уяснили?

— Насколько я понимаю, мой предшественник наломал здесь дров, — поленница так и стояла у меня перед глазами, а потому я не удержалась от шутки.

— Именно так! Неудачная попытка завести интрижку. Я не потерплю, чтобы замок превращали в декорации для мыльной оперы! Личную жизнь прошу перенести за два километра от сюда.

— Меня это не интересует, фрау Гроссмахт. К тому, же я собираюсь остаться жить именно здесь.