Елена Ларина - Прекрасная стерва (сборник) Страница 9

Ответа не последовало. Беннетт, к моему удивлению, возил вилкой по тарелке.

– Тебе что, паста не нравится?

Еще несколько секунд прошли в молчании.

– Знаешь, Хлоя, мне ужасно не хватает тебя на работе.

У меня глаза сами собой округлились.

– Что?

– Звучит глупо, ты права. Мы постоянно скандалили, терпеть это было невозможно. И все-таки…

Ничего себе заявленьице! Не хватает ему меня! Я до сих пор не пойму, как у нас обошлось без кровопролития, притом что мы на протяжении десяти месяцев работали рядом. Я ведь не раз порывалась прервать его существование с помощью степлера.

– Просто я тебя тогда видел каждый день, – продолжал Беннетт, и глаза его затуманились. – Я утром шел на работу и знал: твое общество мне обеспечено. Я тебя подначивал, ты отвечала тем же. И это было самое веселое. Но я этого не ценил.

Я допила вино и уставилась на Беннетта. Меня захлестнула новая волна нежности.

– Да, верно, – произнесла я. Более точные слова не шли на ум. – Я тоже принимала как должное то, что мы с тобой видимся каждый день. Правда, не меньше двадцати семи раз мне хотелось тебя отравить…

– Взаимно, – усмехнулся Беннетт. – А сколько раз я тебя мысленно из окна вышвыривал – и не сосчитать. Мне до сих пор немножко стыдно. Я мечтал с тобой поквитаться – и сегодня поквитаюсь.

– Может, у тебя и план имеется?

Он поднял бровь.

– А как же. Для начала я стащу с тебя эту юбку. – Беннетт наклонился, заглянул под стол, как бы оценивая сложность задачи. – Я бы наказал тебя за то, что ты носишь кружевное белье с целью меня помучить, но мы оба знаем, что я только за.

Беннетт выпрямился, потянулся, сцепил руки за головой, не сводя с меня взгляда. Взгляд был тяжелый, моя кожа покрылась мурашками. Кто другой на моем месте испугался бы – раньше я тоже пугалась, но сейчас чувствовала только прилив адреналина. В груди поднималась горячая волна, тепло распространялось по всему телу.

– И потом, что у тебя за кофта? – продолжал Беннетт. – Для чего на ней столько пуговиц? Так вот: этим пуговицам недолго осталось. Знаешь, как они звенят, когда падают на пол?

Я закинула ногу на ногу и тяжело сглотнула. Беннетт проследил за моим движением, уголки его губ слегка поднялись.

– А потом я, пожалуй, разложу тебя прямо вот на этом столе. – Он приподнялся, надавил на столешницу своими сильными руками, словно проверяя стол на прочность. – Я закину твои ноги себе на плечи и буду тебя вылизывать. До того тебя доведу, что ты взмолишься о моем члене.

Я пыталась делать равнодушное лицо, пыталась отводить глаза. И не могла. В горле пересохло. Хриплым голосом я произнесла, желая подразнить Беннетта:

– А вчера ночью кто тебе мешал?

– Вчера ночью мы оба были как выжатые лимоны. Я просто хотел тебя удовлетворить, и всё. Зато сегодня я свое возьму. Сегодня все будет медленно. Я тебя медленно раздену. Я буду выцеловывать каждый дюйм твоего восхитительного тела. Трахать тебя. И смотреть, как ты трахаешь меня.

Меня бросило в жар.

– Надо же, какие мы самоуверенные.

– Главное, что самоуверенность обоснованная.

– Думаешь, Беннетт, у тебя одного план есть?

Я встала и приблизилась к нему, напрочь позабыв про десерт. У Беннетта эрекция была уже хоть куда, член выпирал из ширинки. Он проследил за моим взглядом и усмехнулся. Зрачки расширились, так что стало не видно светло-карей радужки.

Мне хотелось сорвать с себя всю одежду и купаться в его взгляде, таять, таять… Проснуться утром измотанной, влажной. Чтоб кожа весь день помнила жадные прикосновения Беннетта. Удивительно, сколько – и каких! – желаний будили во мне один только взгляд этого мужчины да несколько грязных словечек!

Беннетт качнулся на стуле, расставил ноги. Я шагнула к нему, стала трепать его по волосам (которые, как всегда, выглядели словно «после секса»). Я откинула их со лба, заглянула Беннетту в глаза. Хотела сказать: «Как мне тебя не хватало! Останься! Не уезжай больше! Я тебя люблю».

Но слова будто застряли у меня в горле. Вместо откровенного признания мне удалось выдавить только «Привет». Беннетт качнул головой, заулыбался.

– Привет.

Теплые руки легли мне на бедра, Беннетт привлек меня ближе. Я отлично знала, что он читает меня как открытую книгу, угадывает все мои мысли, словно они чернилами написаны у меня на лбу. Не то чтобы у меня язык не поворачивался признаться ему в любви, просто я другим мужчинам не говорила «я тебя люблю». И страшилась говорить эти слова Беннетту. Ощущения такие, будто собственную грудную клетку раскрываешь и достаешь оттуда свое сердце.

Беннетт положил ладонь мне на грудь, стал большими пальцами обводить их контуры.

– Вот интересно, что там у тебя под кофточкой, а, Хлоя?

Я чуть не задохнулась, когда соски затвердели. Касание тончайшего кашемира показалось грубым. Беннетт тем временем расстегнул одну пуговку, затем другую, третью. Вскоре его взору предстал мой более чем откровенный бюстгальтер. Беннетт удовлетворенно хмыкнул.

– Ого, новенький!

– И очень дорогой. Не вздумай его порвать.

Он усмехнулся.

– Что ты! Разве бы я себе такое позволил?

– С тебя станется. Ты мне за четыреста баксов сорочку купил и ею же меня к своей кровати привязал. Помнишь?

Он рассмеялся. Не спеша, словно оберточную бумагу с подарка, снял с меня кофточку. Длинные пальцы ловко расстегнули замок на моей юбке. Звук показался чересчур громким. Беннетт держал обещание – делал все с чувством, смаковал каждое движение. Юбка соскользнула на пол. Я осталась в одном бюстгальтере и крохотных трусиках.

Включился кондиционер, и комнату наполнил тихий, ровный шум. Прохладный воздух коснулся моей разгоряченной кожи. Беннетт усадил меня к себе на колени, раздвинув мои ноги. Ткань его брюк показалась шершавой, ведь я была практически голая. Наверное, другая женщина на моем месте чувствовала бы себя незащищенной рядом с полностью одетым мужчиной – но я наслаждалась своей наготой. Было почти как в нашу первую ночь у Беннетта дома, после моей презентации. Тогда мы признали наконец, что хотим быть вместе и нуждаемся друг в друге. Беннетт позволил мне привязать его к стулу и потешил мое самолюбие, откровенно рассказав, как больно я ему сделала нашей разлукой.

И тут я сообразила, что сейчас он намеренно повторил эту позицию. Наверное, Беннетт думал о той же самой ночи. Его глаза горели страстью и обожанием, и я ощутила свою власть над ним. Казалось, о чем бы я ни попросила – Беннетт все бы исполнил.

Я стала расстегивать его рубашку. Хотела видеть его голым, хотела, чтобы чувствовать его над собой, сзади себя, везде… Хотела слизывать его пот, царапать спину. Пусть останутся отметины от моих ногтей, губ, зубов. Я хотела уложить Беннетта на стол, оседлать его и устроить родео. Да, я буду скакать на нем, я выбью из него и из себя малейшие воспоминания о том, что разлука вообще была.

Зазвонил телефон. Мы замерли. Мы оба надеялись, что телефон позвонит и перестанет. Однако звонок был настойчивый, и рингтон знакомый. Так Беннетту звонили с работы и только в случае крайней необходимости. Притом не просто крайней, а наикрайнейшей. Беннетт ругнулся, прижался лбом к моей ключице. Мое сердце билось о ребра, дыхание стало быстрым и шумным.

– Черт, прости, – прошептал Беннетт. – Нужно ответить…

– Да. Конечно.

Я отстранилась. Пришлось опереться на спинку стула – так кружилась голова. Беннетт потер ладонями лицо и поплелся в комнату, к пиджаку. Телефон надрывался в пиджачном кармане.

– Алло.

Последовало долгое молчание – Беннетт слушал. Я подняла кофту, накинула на плечи. Надела юбку. Стала убирать посуду со стола. Я хотела, чтобы он мог спокойно поговорить, но при этом беспокойство мое росло одновременно с тем, как повышался тон его голоса.

– Что значит – не могут найти? – рявкнул Беннетт в телефон.

В открытую дверь кухни мне было хорошо видно, как он ходит взад-вперед перед панорамными окнами.

– Назначено на завтра, а какой-то идиот неизвестно куда переместил чертов главный файл? А что, мое присутствие обязательно? Сами не найдете?

Последовала пауза, во время которой у Беннетта явно скакнуло давление.

– Это что шутка?

Опять пауза. Беннетт зажмурился, сделал глубокий вдох.

– Ладно. Сейчас приеду.

Он нажал «отбой», но не сразу решился взглянуть на меня.

– Всё нормально, Беннетт.

– Нет, не нормально.

О, как он был прав! Чертовски прав!

– А сами они не могут разобраться?

– Они-то? Так я и доверил этим придуркам такое важное дело! Заныкали куда-то файл с финансовыми документами, а завтра аудитор приезжает. Тоже мне, маркетинговая команда! Кучка дебилов!

Беннетт тряхнул головой, надел пиджак.

– Боже, нам нужен для Нью-Йорка кто-то, кто разберется, какого хрена они там творят. Извини, Хлоя.