Рикарда Джордан - Изгнанница. Поединок чести Страница 10

Мадам де Марикур улыбнулась. Юноша был, несомненно, немного влюблен, но это могло быстро измениться – стоит лишь ему встретить девушку своего возраста. Такие юные рыцари редко подолгу оставались верными своим дамам сердца.

– Я надеюсь на это, – с достоинством произнесла она. – Но вы действительно собираетесь сражаться на турнире?

Взор Дитмара затуманился. Его прекрасные сияющие синие глаза не оставили равнодушной Франсин. Взгляд этого юноши пленял каждого, живой и внимательный. Говорили, что он унаследовал его от матери, которой когда-то восторгалась Алиенора Аквитанская. Франсин слышала о Герлин де Лош. Необычайная женщина – мальчику придется постараться, чтобы не посрамить ее.

– Вы подразумеваете сражение за наследство, моя дама? – осторожно спросил Дитмар и одним движением откинул с лица белокурые волосы. Они были длинными, расчесанными на пробор посередине, как у большинства рыцарей, и образовывали пышную шевелюру, с которой было сложно справиться. А вот борода пока не спешила расти. – Вы хотите, чтобы я сразу же бросился в бой?

Франсин де Марикур покачала головой. Как безрассудны эти мальчишки! Франсин считала одной из благороднейших обязанностей дамы сердца оберегать их от ранней смерти в бессмысленных боях.

– Напротив, мой господин, я хочу вам это запретить! – строго произнесла она. – Я слышала, что захватчик вашей крепости безукоризненно владеет мечом. Он не слишком образован, но является опытным воином. Вы же, напротив, отважны и сильны, но пока еще так юны! Сперва вам нужно набраться опыта в чужих войнах, прежде чем начнете свою.

– Но считаете ли вы меня готовым участвовать в войне? – полюбопытствовал Дитмар.

Франсин вздохнула.

– Я забочусь о ваших рыцарских добродетелях, господин Дитмар, а не о вашей боевой силе. Но следует понять, что пришло время для сражений. Новому королю из династии Штауфенов придется отстаивать свои права перед Вельфами, и наш король Филипп будет вынужден принять решение. Возможно, в пользу Штауфена, ведь он уже выказывает свое уважение к нему, отправляя сына на его коронацию. А тогда и ваш меч обагрится кровью. Но прежде, господин Дитмар, я требую от вас придерживаться добродетели сдержанности! Ваши владения находятся на землях епископства Майнца, а значит, вы сможете их увидеть.

– Только если принц разрешит мне отлучиться, госпожа, – с сожалением заметил Дитмар. – От Майнца до Лауэнштайна несколько дней езды.

Франсин пожала плечами:

– Тем лучше, это поможет вам держать себя в руках. Но вы должны быть готовы к встрече с захватчиком уже в Майнце.

Дитмар вскочил.

– С Роландом Орнемюнде? Что вы имеете в виду? Вы полагаете, что он… он может присутствовать на коронации?

Франсин кивнула.

– Почему нет? Он подданный епископа и может питать надежду обратиться к королю со своей просьбой.

– Он не посмеет! – Глаза Дитмара сверкнули. – Если он осмелится, тогда…

– Тогда вы будете придерживаться добродетели сдержанности! – потребовала Франсин. – Вы попросите короля в самой вежливой форме как-нибудь рассмотреть вопрос наследства Лауэнштайна. Но, разумеется, вы считаете неблагоразумным отягощать его этой задачей сейчас, во время его коронации. Другими словами, вы отступите, Дитмар Орнемюнде.

– Я не могу так поступить!

Юный рыцарь был настолько возмущен, что собирался выхватить меч. Ему нужно было ощутить его в руке, осознать, что он всегда рядом и готов обезглавить захватчика его наследства.

– Вы хотите навлечь на себя мой гнев? – грозно произнесла Франсин де Марикур.

Дитмар залился краской.

– Простите, госпожа. Я… я погорячился, я…

– Исчезните с моих глаз, господин Дитмар, и обдумайте все, о чем мы с вами говорили. Я ожидаю от вас послушания!

Госпожа отвернулась от юного рыцаря, давая ему понять: в этот день Дитмар лишился права на прощальный поцелуй, пусть даже только ее руки.

«И я надеюсь снова увидеть вас живым», – думала Франсин де Марикур, когда юноша отправился прочь с красным от стыда лицом и сгорбившись. И все же она донесла до него то, что он должен был усвоить. И теперь она сообщит его обеспокоенному дяде Рюдигеру из Фалькенберга о реакции юноши. Рыцарь попросил Франсин подготовить Дитмара. Если Роланд действительно приедет в Майнц – а Рюдигер считал это вполне возможным, – юноше ни в коем случае нельзя тут же вызывать его на поединок!

Глава 3

– Орнемюнде? Рыцарь со своими дамами?

На самом деле епископ Зигфрид из Эпштайна понял все с первого раза, но, повторяя это, он имел возможность выразить свою досаду. Ведь он как раз беседовал с одним из влиятельнейших советников короля и не мог допустить ни малейшей заминки.

Юный священник, который принимал приглашенных на богослужение в честь коронации и указывал им места в соборе, кивнул:

– Причем младшая из дам выглядит весьма… гм… благообразно.

Блеск в его глазах послужил доказательством того, что он разглядывал дочь Орнемюнде намного пристальней, чем мог себе позволить священнослужитель. Зигфрид из Эпштайна вздохнул. Сделать выговор за неподобающее поведение он мог и позже.

– Тогда девушку должно видеть как можно меньше людей, чтобы она ни в коем случае не затмила дам короля, – резко заявил он юноше. – Так что посади их в заднем ряду и не выпускай из виду. Чтобы этот мужчина не докучал королю! – шипя, добавил он в спину испуганно спешившему прочь священнику, заметив, что советник Фридриха повернулся к другому собеседнику. – Мне здесь только неприятностей из-за этого не хватало!

Для юноши было неразрешимой загадкой, как он должен будет сдерживать рыцаря в случае чего, но он был рад поручению не спускать глаз с девушки. София Орнемюнде производила впечатление благовоспитанной девицы и была очаровательна, и если ему не нужно делать ничего, кроме как по приказу епископа наблюдать за ней во время молитвы, тогда ему не придется ни в чем исповедоваться.

Со спокойной душой он провел семейство Орнемюнде к их местам в боковой часовне – подальше от всех уже коронованных или собирающихся вскоре пройти эту церемонию монархов. Хотя кронпринца Франции и посадили в той же части собора, но, разумеется, в первом ряду.

А вот епископ Зигфрид, принимая принца Людовика, предчувствовал новые трудности. Принц и его рыцари выглядели изголодавшимися и измученными. Наверняка они предпочли бы плотный завтрак богослужению, но, разумеется, не станут нарушать порядок и выдержат коронацию с урчащими животами. На самом деле они прибыли во дворец епископа всего пару часов назад, промокшие насквозь и перепачканные после чрезвычайно утомительного путешествия. На протяжении всего пути не прекращался дождь, и тяжело груженные повозки с подарками новому королю задерживали всадников. После того как уже вторая ось сломалась, Людовик наконец велел остановиться на рынке в ближайшем поселении и приобрести трех мулов, на которых перегрузили сундуки и рулоны тканей. К сожалению, это не ускользнуло от внимания местной шайки воров, поэтому рыцарям в конце концов пришлось еще и сражаться с грабителями.

Разумеется, они не позволили себя обокрасть, и никто не пострадал, но битва еще больше утомила лошадей и всадников, и ночной переезд, который им пришлось предпринять, чтобы вовремя прибыть на коронацию в Майнце, лишил всех последних сил. И все же в бане епископа, протопленой еще с вечера, принц и его эскорт могли по крайней мере смыть с себя дорожную пыль и грязь, а их оруженосцы приложили немало усилий, чтобы высушить и разгладить их сырые праздничные платья до богослужения. Король обеспечил всех рыцарей новыми платьями для поездки. На них были роскошные шерстяные туники, в которых они не замерзнут за время долгого богослужения. А вот обед наверняка будет нескоро, тем более что никто точно не знал, будет ли проводиться после церемонии коронации евхаристия.

– Скорее всего, – уныло заметил Рюдигер из Фалькенберга (он никогда не любил долгие богослужения и не сожалел о том, что не прошел церемонию посвящения в рыцари – Флорис де Трилльон опоясал его мечом после его первого настоящего сражения на поле боя, и Рюдигер этим гордился), – во время коронации они не станут отказываться от того, что подчеркивает их великолепие и занимает много времени. Разбуди меня, Дитмар, если я усну…

Дитмар же был слишком взволнован, чтобы спать. Ведь он в первый раз видел епископа, на чьих территориях находилась крепость, доставшаяся ему в наследство, – пусть даже сидя во втором ряду, за кронпринцем. Зигфрид из Эпштайна в роскошной мантии имел чрезвычайно внушительный вид, и для Дитмара, несомненно, было очень важно произвести на него хорошее впечатление. В конце концов, от ходатайства епископа много чего зависело. По крайней мере, было бы неплохо знать, что священник на его стороне, даже если он не предоставит отряд воинов…

Поэтому Дитмар со всем почтением склонил голову перед епископом, когда принц Людовик представлял своих рыцарей. Реакция епископа на его имя несколько удивила Дитмара. Глаза священника расширились, и он напрягся и задержал дыхание, протянув юноше руку для поцелуя согласно обычаю.