Линн Пикнетт - Леонардо да Винчи и Братство Сиона Страница 12

Теперь мы представляем себе помазание, выполненное Марией Магдалиной, тем, чем оно было на самом деле — провозглашением наступления момента жертвоприношения Иисуса, и ритуалом наречения его священным царем в силу ее полномочий жрицы. То, что эта роль Марии диаметрально противоположна той, которую традиционно отводит ей Церковь, вас теперь не удивит.

По нашему мнению, католическая Церковь никогда не хотела, чтобы ее паства знала об истинных отношениях между Иисусом и Марией, именно поэтому апокрифические Евангелия не были включены в Новый Завет, вот почему большинство христиан даже не знают об их существовании. Никейский Собор, отвергнувший многие гностические Евангелия и проголосовавший за сохранение в Новом Завете только Евангелий от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, не имел божественного мандата на цензуру. Поступили они так из чувства самосохранения, поскольку к этому времени — IV веку — поклонение Магдалине уже слишком широко распространилось, чтобы патриархия могла с ним справиться. В подцензурных материалах, которые были намеренно отвергнуты, чтобы истинная картина не стала известна, Иисус присвоил Магдалине титулы «Апостола Апостолов» и «Женщины, Которая Знает Все». Он сказал, что она будет стоять превыше всех других учеников и править грядущим Царством Света.

Как мы видели, он также называет ее «Марией, Несущей Свет». Там указывается, что, по его словам, он вернул Лазаря из мертвых из любви к ней, что нет ничего, что бы он ни сделал для нее, нет ничего, в чем бы он ей отказал. В гностическом Евангелии от апостола Филипа описывается, как другие ученики не любили ее и как Петр спорил с Иисусом относительно ее статуса, даже спрашивал его с простодушной прямотой, почему он предпочитает ее другим ученикам и почему он целует ее всегда в губы. В гностическом Евангелии от Марии Магдалина утверждает, что Петр ненавидел ее и «всех женщин вообще», а в Евангелии от Фомы Петр говорит: «Пусть Мария оставит нас, ведь женщины недостойны жизни», — преддверие беспощадной битвы между римской Церковью, основанной Петром, и еретическим подпольем, которое принадлежало Марии. (Полезно вспомнить, что началось это с личного столкновения двух личностей — одной из этих личностей была супруга Иисуса.)

Знаменательно, что гностическое Евангелие от Филипа (в котором Магдалина описана как сексуальный партнер Иисуса) насыщено аллюзиями к союзам между мужчинами и женщинами, между женихом и невестой. Высшее просвещение символизируется в виде плода союза жениха и невесты: здесь Иисус выступает как жених, невеста его София, когда Иисус делает ее беременной, это и есть пришествие гносиса — знания.[62] (Интересно, что даже в канонических Евангелиях Иисус часто говорит о себе как о «Женихе».) Евангелие от Филипа отчетливо ассоциирует Марию с Софией.[63]

Гностические Евангелия приводят список из пяти ритуалов посвящения или священнодействия: крещение, chism (помазание), причастие, искупление и высочайшее из всех — «брачные покои».

Помазание выше крещения… и Христос назван так благодаря помазанию. Тот, кто помазан, владеет Всем. Он владеет воскрешением, светом, Крестом, святым Духом. Бог-Отец дарует все это ему в брачных покоях.[64]

Если ритуал священного помазания был выше крещения, то власть Марии была более сильной, чем Иоанна Крестителя. Более того, в Евангелии от Филипа недвусмысленно сказано, что все гностики, которые следовали этому учению, не только Иисус, становились «Христами» после помазания. И высочайшее священнодействие, имеющее название «брачные покои», нигде не объяснялось и оставалось тайной для историков. Однако в свете этого исследования читатель может проницательно догадаться: смысл этого содержит ключ к истинной природе связи между Иисусом и Марией. Как мы видели, она предстает в гностических Евангелиях как «Женщина, которая знает Все», и здесь нам говорят, что «тот, кто помазан, владеет Всем». А в Евангелии от Филипа прямо говорится: «Пойми, сколь великая сила содержится в соитии».[65]

Гностическая рукопись III века, известная под названием Pistis Sophia, содержит то, что претендует на название учение Иисуса, созданное через двенадцать лет после его воскрешения. В этом тексте Магдалина изображена в исконной роли законоучителя, вопрошающего его, чтобы выявить его мудрость, — прямое подобие восточного Шакти или богини, ритуально вопрошающей своего божественного супруга. Примечательно, что в Pistis Sophia Иисус называет Марию тем же самым термином, который используется для одной из этих богинь — «Драгоценная возлюбленная». Этим же определением пользуется один партнер по отношению к другому в священном браке.

Близость Иисуса и Марии имеет и другое глубокое следствие. Сравнение их отношений с отношениями Иисуса с учениками не оставляет сомнений в том, кто был причастен к его идеям, мыслям и секретам. Ученики-мужчины зачастую характеризуются как имеющие туманное представление об учении. Снова и снова говорится, что они «не знали о том, что он подразумевал», — вряд ли положительная характеристика людей, которые впоследствии станут основателями церкви своего вождя. Действительно, в Посланиях Апостолов говорится о божественном огне Пентикост, который даровал мудрость и силу ученикам, но гностические Евангелия говорят об одном ученике, который не нуждался в таком божественном вмешательстве. По данным отвергнутых цензурой текстов, этим учеником была Магдалина, которая сплотила растерявшихся учеников после Распятия и силой своих пробуждающих речей вдохновила их на продолжение дела, когда они были готовы от него отказаться.

Да, она видела воскресшего Иисуса своими глазами, но снова у беспристрастного человека возникает ощущение, что мотивация, вера и мужество учеников были слабые сравнительно с тем же у Марии. А не может ли быть так, что двенадцать апостолов не были узким кругом приближенных к Иисусу последователей, но просто наиболее лояльными из его не прошедших посвящения поклонников? В ретроспективе их невежество кажется просто поразительным. Например, хотя смерть и воскрешение Иисуса были сутью его миссии, его люди не ожидали того, что произойдет: «Они не знали предписания, что он может воскреснуть из мертвых».[66]

Именно Мария Магдалина и ее женщины отправились к гробнице. Возможно, ее слова, обращенные к «садовнику» — а на самом деле к воскресшему Иисусу, — о том, что ее «Господин» был унесен и она «не знает, где они положили его», могут означать, что она не имеет представления о том, что происходит, как и другие ученики. Но есть причины, обязывающие толковать ее слова в контексте ее причастности, не исключено, что в качестве жрицы, к мистериям для узкого круга. Мария Магдалина, по всей вероятности, была супругой Иисуса и Первым Апостолом, и, скорее всего, ее роль имела другое, более древнее и более языческое ритуальное значение.

Предполагается, что ни один мужчина не пришел к гробнице Иисуса, поскольку такого рода поведение не было присуще мужчинам того времени. Но судя по данным гностических Евангелий об ошеломительной апатии учеников мужчин после Распятия, простым обычаем их отсутствие не объяснить. Согласно учениям таинств, только жрица провозглашала кульминацию жертвоприношения царя — его воскрешение.

Даже согласившись с явным подобием между помазанием Иисуса, смертью и воскрешением и языческими традициями, существовавшими в те дни, мы не можем не задать вопроса, почему еврейский проповедник оказался вовлеченным в такое развитие событий. Хотя Мария Магдалина, по всей видимости, принадлежала к какому-то культу, связанному со священной проституцией, и ее влияние на супруга, несомненно, было очень велико, какие возможные причины заставили Иисуса повернуться спиной к вековым еврейским традициям? Как он мог принимать участие в языческом ритуале?

Этот вопрос дает нам возможность предположить невообразимое. Как мы видели, реальность, связанная с Иисусом и его миссией, очень серьезно отличается от той картины, которая нарисована Церковью. Если отбросить сомнения и предположить, что предложенная выше гипотеза справедлива, то возникает совсем иной сценарий. А если Иисус был партнером в священном браке и, следовательно, добровольным участником языческих сексуальных ритуалов? А если Мария Магдалина была высшей жрицей культа богини и, по меньшей мере, духовно равной Иисусу? А если Петр и другие ученики-мужчины были фактически вне узкого круга посвященных в этом движении? Тогда возникает еще один вопрос в рамках радикально нового сценария, каким бы гипотетическим он ни был: какого рода человек стоял в центре движения? Кто был настоящим Иисусом?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. СЫН БОГИНИ