Евгений Тарле - Отечественная война 1812 г. Сборник документов и материалов Страница 13

Непримиримый враг наш, предприяв алчное против нас намерение, питал себя доселе надеждою, что и одной наглости его довольно будет, чтобы устрашить нас, чтобы восторжествовать над нами. Но две храбрые армии наши, останови дерзкий полет насилий его, грудью противустали ему на древних рубежах наших, грудью готовы сами итти на истребление его. В таком неожидаемом для него положении, избегая решительной битвы, он для насыщения зверской алчности своей обратился ныне к неистовствам всякого рода. Партии, или, лучше сказать, разбойничьи шайки его, нападая на безоружных поселян, тиранствуют над ними со всею жестокостию времен варварских: грабят и жгут домы их, оскверняют храмы божий, оскорбляют разными ругательствами священнослужителей их и, словом, все встречающееся делают жертвою насилия своего. Но многие из жителей губернии Смоленской пробудились уже от страха своего. Они, вооружась в домах своих, с мужеством, достойным имени русского, карают злодеев без всякой пощады.

Подражайте им все любящие себя, отечество и государя. Воинство ваше не выйдет из пределов ваших, доколе не изгонит или не истребит сил вражиих. Оно до самой крайности решилось бороться с ними, и вам остается подкреплять его одною защитою собственных домов ваших от набегов более дерзких, нежели страшных.

Не меньшую употребляйте осторожность противу самих из тех воинов наших, кои, забыв бога и обязанности свои, дерзнут посягать на собственность вашу. Таковых препровождайте к воинским и гражданским начальствам и будьте уверены, что вы за малейшую нанесенную вам обиду удовлетворены будете жесточайшим их наказанием.

Бумаги Щукина, ч. VII, стр. 246.

Участие народов России в защите страны

Из воспоминаний Э. Аридта о народах России в армии.

.. Тут мимо меня проходили и проносились вскачь разнообразные представители многочисленных народов России от Ледовитого океана и Урала до Волги и Черного моря, красивые татары из Кабарды и из Крыма, статные казаки с Дону, калмыки с плоскими носами, плоским станом, косыми йогами и косыми глазами, как за полторы тысячи лет описал Аммиан своих гуннов, и башкиры с луком и стрелами. Но всего красивее был взвод конных черкесов, в стальных кольчугах и стальных шлемах с развевающимися перьями — красивейшие, стройные мужчины на красивейших лошадях…

Мы лишь на следующее утро выехали из Вязьмы и среди дня остановились на несколько часов в чистеньком приветливом городке Гжатске, потому что экипаж моего полковника нуждался в починке. Я вышел из города и лег на стог сена на зеленом лугу, на котором мирно паслись стада, как будто бы войны и не бывало; надо мною повисла густая береза, и я в раздумье глядел на летучие облака. Вдруг раздалась музыка, стала звучать все ближе и ближе, и вскоре мимо меня пронеслись длинные ряды повозок с ополченцами; впереди скрипки и дудки, тут же и родители, и братья, и невесты. Так весело пронеслись они мимо меня, с цветами и песнями, на бой и на смерть, словно фантастический свадебный поезд. Тут расстался я с моим полковником. Он из Гжатска поехал прямо в Петербург, я же с моим офицером в маленькой русской телеге объездом — в Москву.

Р. А., 1871, стр. 085–087.

1812 г. ранее августа 8 — Записка С. К. Вязмитинова Александру I об организации полков из башкир в мишарей[4].

В Оренбургской и сопределенных с оной губерниях: Саратовской, Вятской и Пермской, как представляет мне Войска оренбургского войсковой атаман полковник Углицкий, состоит по исчислению 1811 г. башкирцев 109 409 и мещеряков 19 800, всего 129 209 душ. Народы сии, кроме содержания по Оренбургской линии кордонной стражи, более никаких государственных повинностей не отправляют. Они, по природной своей склонности к воинским упражнениям и навыкам, весьма способны к казачьей службе и могут быть с пользою употребляемы в армии противу неприятеля. Знатное число народа сего без отягощения поставит ныне из себя на службу от 10 до 30 и более пятисотенных полков.

Полковник Углицкий, будучи движим усердием на пользу службы и любовию к отечеству, приемлет на себя составление сих полков, как равно одного атаманского тысячного из Войска оренбургского. Составление оных, по мнению его, можно произвести на следующем основании.

1. Число людей в полках, образ управления оными и продовольствие их вообще должно быть точно на том же основании, на каком находятся уже в армии от сих народов казачьи полки.

2. Вооружение составит употребляемое ими, и именно: ружья, пистолеты, сабли, пики и луки, кто чем может и навык употреблять, не требуя единообразия.

3. Равномерно не требовать единообразия и в одежде, а дозволить им иметь оную по своему обычаю. Если же кто по собственному своему желанию употреблять будет мундир, установленный для казачьих войск, то сего не только не возбранять, но считать оное отличною ревностию к службе, и о таковых для поощрения к тому прочих доносить начальству в месячных рапортах.

4. Полковых командиров и прочих чиновников выбрать из башкирского и мещерякского народов, но как не весьма много найдется знающих хорошо русский язык, то недостающее затем число дополнить из Оренбургского войска. Равномерно дать из оного войска по нескольку человек казаков в каждый полк, для введения порядка службы и внутреннего благоустройства, также в полковые квартирмистры и писаря? и дозволить определять в сии должности из другого звания людей по аттестатам.

5. Для пользования больных прикомандировать нужное число медицинских чиновников и снабдить их аптечными веществами.

6. Командирование полков произвесть на правилах существующих на подобные случаи, т. е. обыкновенной) и утвержденною подмогою.

7. За выкомандированием сего войска в армию, освободить от воинского постоя домы чиновников и казаков, отправик-шихся на службу, и оказывать женам их и детям всякое покровительство и защиту, что и возложить на обязанность войскового начальства.

8. Дальнейшее образование оного войска предоставить последствию времени, по совершенном познании на опыте нравов, обычаев и состояния сего народа.

Сие предположение Войска оренбургского войскового атамана полковника Углицкого нахожу я сообразным пользе службы и теперешним чрезвычайным военным обстоятельствам, а потому полагаю:

1. Составить на точном основании вышеизложеииюго предположения один атаманский тысячный полк из Войска оренбургского и от 10 до 30 пятисотенных полков из башкирского и мещерякского народов, коим дать название башкирских казачьих по нумерам.

2. Составление сих полков возложить на полковника Углицкого, который, по служению в Оренбургском войске с 1776 г., конечно, приобрел достаточные сведения о состоянии оного народа, как равно и его к себе доверенность.

3. Для поспешнейшего исполнения сего он может во все обитаемые башкирскими и мещерякскими народами губернии отправиться сам и посылать известных ему чиновников Оренбургского, Башкирского и Мещерякского войска.

4. Начальники губерний обязаны оказывать ему в сем деле возможные содействия и пособия и удовлетворять все Законные его требования беспрекословно.

5. Войскам сим находиться в непосредственной его команде. На сей конец присвоить ему звание Войска оренбургского, башкирского и мещерякского войскового атамана и иметь двух адъютантов, коих изберет он из Войска оренбургского.

6. Ему предоставить право производить нижних чинов до обер-офицерского чи&а; к производству же в обер-офицеры и к другим наградам представляет на основании общего порядка по команде.

7. По мере сформирования сих полков отправлять к Нижнему-Новгороду.

8. Атаман Углицкий обязан будет по выкомандировании остальных полков отправиться вслед и обозреть все полки на марше.

9. Как он ныне находится в С.-Петербурге, то снабдить его из казны прогонными деньгами, равно и находящихся при нем чиновников, на проезд в места составления башкирских полков. Впрочем, все оное, как равно таковой полковника Углицкого похвальный подвиг, всеподданнейше повергая на благорассмотрение вашего и. в., испрашиваю высочайшего повеления.

Бумаги Щукина, ч. VII, стр. 86–88.

1812 г. августа 19 — октября 18. — Сообщения газеты «Северная Почта» о пожертвованиях немцев Поволжья и о калмыцких и башкирских полках.

Из Саратова, от 19 августа.

Водворенные здесь колонисты, во изъявление истинной признательности и приверженности к новому отечеству своему, внесли в пожертвование при нынешних обстоятельствах 12 520 руб. и несколько оружия. Многие из них вызвались охотно вступить в ополчение по первому востребованию.

Из Вышнего-Волочка, от 18 октября.