Владимир Муравьев - Старая Москва в легендах и преданиях Страница 14

Правда, все же какие-то слухи ходили. Голландский дипломат Никлас Витсен, находившийся в России приблизительно в то же время, что и Паисий Лигарид, в одной из дневниковых записей 1664 г. рассказывает, что на его расспросы о царской библиотеке «говорят определенно, что здесь находятся древние книги Александра Великого, а также летописи страны и карты», но она недоступна посторонним, «только одни наши братья имеют туда доступ». Скорее всего, в ответе смешались предания о легендарной библиотеке древних рукописей и сведения о государственном архиве, но Витсен явно интересовался библиотекой Ивана Грозного.

Следующий эпизод, который, может быть, имеет отношение к библиотеке, относится к правлению царевны Софьи, которая посылала дьяка Большой казны Василия Макарьева обследовать тарный подземный ход под Кремлем. О результатах экспедиции, дьяка знаем из донесения бывшего пономаря московской церкви Рождества Иоанна Предтечи на Пресне, которое он подал в 1724 г. в канцелярию фискальных дел.

«Есть в Москве под Кремлем-городом тайник, – писал Конон Осипов, – а в том тайнике есть две палаты, полны наставлены сундуками до стропу (до сводов). А те палаты за великою укрепою; у тех палат двери железные, поперег чепи и кольца проемные, замки вислые, превеликие, печати на проволоке свинцовые, а у тех палат по одному окошку, а в них решетки без затворов. А ныне тот тайник завален землею за неведением, как веден ров под Цехгауэный двор и тем рвом на тот тайник нашли на своды, и те своды проломаны и, проломавши, насыпали землю накрепко». На вопрос, откуда ему известно о тайнике, пономарь объяснил, что «стал сведом Больший казны от дьяка Василья Макарьева. Сказывал он, был де он по приказу благоверныя царевны Софьи Алексеевны посылан под Кремль-город в тайник и в тот тайник пошел близь Тайницких ворот, а подлинно не сказал, только сказал подлинно, куды вышел – к реке Неглинной, в круглую башню, где бывал старый точильный ряд. И дошел оный дьяк до вышеупомянутых палат, и в те окошка он смотрел, что наставлены сундуков полны: палаты; а что в сундуках, про то он не ведает; и доносил обо всем благоверной царевне Софье Алексеевне, и благоверная царевна по государеву указу в те палаты ходить не приказала. А ныне в тех палатах есть ли что, про то он не ведает».

Петр I распорядился отпустить средства на поиски этой «поклажи». Конон Осипов искал «поклажу» в 1724 г., но после смерти Петра I поиски было приказано прекратить. По новому доношению поиски возобновились в 1734 г., но тоже были прекращены, поскольку «работы было не мало, но токмо поклажи никакой не отыскал». Правда, ни до одного из четырех указанных Осиповым мест в раскопках так и не дошли.

Может быть, в сундуках находилась библиотека, может быть, как предполагает И. Е. Забелин, старый царский архив.

В конце XVIII в. была опубликована хроника Ниенштедта. Н.М. Карамзин, не сомневаясь в достоверности рассказа пастора Веттермана, включил эпизод посещения библиотеки Ивана Грозного в «Историю государства Российского».

В 1819 г. профессор Дабелов нашел в архиве г. Пярну уже упоминавшуюся опись, опубликовал в 1822 г. и вернул подлинник в архив. Публикация документа прошла незамеченной.

Но несколько лет спустя публикация Дабелова привлекла внимание его коллеги профессора правоведения Дерптского университета Вальтера Фридриха Клоссиуса, занимавшегося изучением древних греческих и латинских сочинений. Попытки отыскать в архиве бывший в руках Дабелова документ окончились неудачей, он пропал. Клоссиус все же добился разрешения на поиски этих рукописей в русских архивах и библиотеках. Несколько лет он обследовал государственные и монастырские библиотеки и архивохранилища, но ни одной названной в описи Дабелова рукописи не обнаружил. В 1834 г. он напечатал статью «Библиотека великого князя Василия и царя Ивана Васильевича», в которой с грустью констатировал, что это книжное собрание «не смогло спастись от гибельных опустошений, испытанных Россией в прежние времена. Оно исчезло, не оставив после себя никаких следов, и все старания получить какие-нибудь сведения о нем остались тщетными».

Новый взрыв интереса к проблеме связан с именем немецкого филолога приват-доцента Страсбургского университета Эдуарда Тремера. Он приехал в Россию в 1891 г. для изучения хранящихся в русских библиотеках и архивах древнегреческих рукописей, прочел не известную ему ранее статью Клоссиуса, в которой, был приведен поразивший его список Дабелова, и решил заняться поисками перечисленных рукописей. Обследовав несколько архивов, он вынужден был признать вслед за Клоссиусом, что в них «нет и следа потерянных книжных сокровищ царя Ивана IV», Тогда он предположил, что библиотека должна остаться там, где ее видел Веттерман, то есть в подземном тайнике. Тремер подал прошение на имя царя, чтобы ему было разрешено при помощи «железного зонда» провести археологическое исследование на территории Московского Кремля. Разрешение было получено, но несколько попыток не дали результата: зонд попадал на материк. Однако Тремер считал, что его неудача обусловлена лишь тем, что он напал «не на настоящий пункт». Уезжая из России, он передал газете «Московские ведомости» статью «Библиотека Ивана Грозного», где публично высказал свою уверенность в правильности избранного им направления и метода поиска. «С тех пор как решено произвести исследования всего Кремля, – писал он, – вопрос об исчезнувшей библиотеке царя Ивана IV находится под счастливой звездой. Наука поздравит Россию, если ей удастся отыскать свой затерянный клад, но она с благодарностью отнесется даже и к отрицательному результату поисков, если не удастся найти тайное хранилище библиотеки, потому что тогда и только тогда вопрос о судьбе сокрытых 800 рукописей будет окончательно решен с тем, чтоб навсегда умолкнуть».

Статью Тремера вспомнили два года спустя, в 1894 г., когда в различных изданиях прошла серия публикаций статей ученых о подземной Москве: И.Е. Забелина «Подземные хранилища Московского Кремля», где он приводил донесение Конона Осипова; Н.П. Лихачева «Царская библиотека в XVI столетии»; А.И. Соболевского «Библиотека и архив Ивана Грозного», «Подземные палаты московских царей» и другие. Все эти авторы считали необходимым начать раскопки в Кремле в поисках библиотеки Ивана Грозного или его архива, директор Исторического музея Н.С. Щербатов получил разрешение на раскопки, была заложена траншея между Благовещенским и Архангельским соборами, обнаружены каменные стены древней кладки, но тайника там не было; под Арсенальной башней нашли начало подземного хода, дальнейшие же раскопки прекратили, так как кончились отпущенные на них средства.

Но среди ученых единого мнения не было: если И.Е. Забелин полагал, что библиотека погибла, то ученый-архивист, сотрудник Главного архива министерства иностранных дел С.А. Белокуров вообще отрицал ее существование. В 1894 г. он вступил в полемику. После появления статей И.Е. Забелина и А.И. Соболевского, вспоминал он впоследствии, «я счел нелишним напечатать в «Московских ведомостях» свое мнение по этому вопросу (статья «О библиотеке и архиве царя Ивана IV»), именно, что в Московском Кремле род землей нет ни библиотеки, ни архива царских XVI века. Моя статья не убедила г. Соболевского в ошибочности его мнения, и ответ свой он поместил в одном из №№ «Нового времени». Между нами завязалась полемика, принявшая такой тон, который заставил желать возможно скорого ее прекращения. С тем большею охотою я привел, в исполнение это свое желание, что вполне убедился в бесполезности полемики для выяснения затронутых вопросов. Принятый г. Соболевским тон мешал спокойному обсуждению предмета речи; а обнаруженные им в статьях познания не давали надежды узнать что-либо новое касательно библиотеки или архива царских XVI века. Вместо полемических статей нашел я более полезным написать особое исследование о спорных вопросах».

В 1898 г. С. А. Белокуров опубликовал обширное исследование «О библиотеке московских государей в XVI столетии», в котором подвел итог всем своим предыдущим изысканиям и полемике с оппонентами.

Его вывод был однозначен.

«Из всего изложенного я позволю себе сделать следующие выводы:

1. Мы не имеем ни одного современного русского свидетельства о существовании в XVI в. царской библиотеки, состоящей из громадного количества иноязычных рукописей (греческих, латинских и еврейских).

2. Свидетельство хроники Ниенштедта по многим причинам весьма сомнительно и не может быть принято.

3. Список профессора Дабелова – поддельный.

4. У царя Ивана IV была библиотека, состоявшая из русских, литовских, польских и 1 немецкой книг и рукописей, в коей могло быть (прямых указаний на это нет) и несколько греческих рукописей, но 600 греческих, латинских и еврейских рукописей в ней не было, и

5. В Московском Кремле под землей никакой библиотеки царской нет».