Алла Намазова - Бельгийская революция 1830 года Страница 18

Выдвинутая необузданными страстями, неосуществимая на практике мысль о полном разделении двух великих частей королевства теряет постепенно своих сторонников по мере того, как рассудок одерживает верх. Политический характер, который старались придать восстанию некоторые мятежники из дворян и адвокатов, к счастью, изменил свой вид. Эти лица остались позади и должны были отстраниться. Восстание приобрело свое первоначальное значение народного бунта, возникшего вследствие заразительного примера и вследствие иностранного влияния, бунта, руководимого сумасбродными и преступными элементами, имеющимися в стране.

Если к мудрости, руководившей действиями правительства в этих тяжелых обстоятельствах, оно прибавит еще энергичные меры, то имеется полная надежда, что порядок и спокойствие будут вскоре восстановлены. Таким образом, были бы предотвращены неисчислимые последствия, которые могут произойти от малейшего ошибочного мероприятия, от проявленной слабости, колебания и был бы дан спасительный пример правительствам, которым грозят те же опасности, а может быть, и всеобщая война с Европой, правда пока еще отдаленная»[239].

В этом донесении Гурьев делал довольно поспешные выводы о том, что революционная волна спадает, что в скором времени порядок будет восстановлен благодаря правительственным войскам, в которых царит бравый дух. Но Гурьев явно недооценивал значение народных масс в этих событиях. Уже после беседы с принцем Оранским и министром иностранных дел Верстольк де Селен он понял, что мысль о разделении двух частей королевства не является столь уж неосуществимой. В депеше от 12(24) сентября 1830 г. русский дипломат сообщал, что, «если изменения в отношениях двух частей королевства будут признаны необходимыми, они будут применены только к чисто административной части, а первоначальные условия, установленные трактатами в целях порядка и европейской безопасности, останутся неизменными»[240].

В это время голландский король Вильгельм I отдал приказ своему младшему сыну — принцу Фридриху занять все крепости и города вокруг Брюсселя. 14-ти тысячное войско готовилось нанести решительный удар бельгийской революции. В депеше от 11(23) сентября 1830 г. М.Д. Гурьев сообщал в Министерство иностранных дел России, что в войсках короля в Бельгии насчитывается около 50 тыс. человек, причем половина их приходится на гарнизоны крепостей. Другая половина разделена на два армейских корпуса, из которых один имеет поддержку в Антверпене, а другой — в крепости Маастрихт. Один из этих корпусов во главе с принцем Фридрихом полным маршем двигается к Брюсселю[241].

Перед тем как войти в Брюссель, 21 сентября принц обнародовал прокламацию, надеясь, что она «внушит спасительный страх виновным и что она создаст ему поддержку со стороны тех жителей, которые страдают под тяжестью неисчислимых бедствий»[242]. В этой прокламации принц обещал полную амнистию бельгийцам, поднявшим оружие против королевской власти, если они прекратят борьбу. Однако в конце прокламации принц добавил: «Всякое сопротивление будет отражено силой оружия, виновные же в сопротивлении, которые попадутся в руки военной силы, будут преданы уголовному суду»[243].

Как же вели себя в это время представители официальной власти в Брюсселе? Магистрат, утратив всякое влияние среди восставших, решил устраниться от какого бы то ни было вмешательства в дела брюссельцев. Голландский губернатор выехал из Брюсселя в Гаагу, вслед за ним туда же отправились и другие чиновники магистрата.

21 сентября в Брюсселе буржуазная гвардия приступила к выборам Комиссии общественной безопасности (Comission de surete publique), названной вначале Комиссией защиты (Commission de defense). В Комиссию вошли Феликс де Мерод, Жандебьен, Рупп, Мееюс и Ван де Вейер, которые группировались также с умеренными и демократами. Комиссия выпустила прокламацию, в которой многообещающе заявила, что примет все зависящие от нее меры для обеспечения безопасности жителей. В ответ на стенах Брюсселя появилась контрпрокламация. «Бельгийцы, — так она начиналась, — будущность страны в ваших руках, она зависит от вашего мужества. Пусть на нашем знамени будут слова: Отделение и слава нашей Родины! В них наше спасение, в них обеспечение наших верховных прав и нашей свободы, которые оставались столь долго непризнанными»[244].

Комиссия общественной безопасности бездействовала, не желая скомпрометировать себя в глазах народа, который мог победить, и в глазах голландского правительства, которое также могло восторжествовать.

Находясь в курсе происходивших в Брюсселе событий, де Поттер посылал из Парижа письма, в которых осудил умеренность и нерешительность буржуазии. Он поставил на повестку дня вопрос об образовании независимой федеративной республики. Это слово, которое отражало чаяния народа, вызвало беспокойство в Комиссии безопасности. Тогда более радикально настроенные элементы 28 сентября отделились от нее, чтобы основать le Club de la Salle Saint-Georges, или Центральное собрание (Reunion Centrale)[245], противопоставив его Комиссии. Это был раскол в рядах буржуазии между правыми и левыми элементами под давлением демократических слоев и пролетариата.

Комиссия безопасности оставалась верна режиму и опиралась на крупную буржуазию. Центральное собрание, хотя и не имело вполне определенной и законченной программы, опиралось на народ: многие представители рабочего класса присутствовали на его заседаниях.

Бельгийские депутаты, вернувшиеся из Гааги, 19 сентября вечером сделали доклад перед членами Комиссии безопасности о заседании Генеральных штатов. Они говорили о неясных обещаниях правительства мятежным бельгийцам. Большинство Комиссии выразило удовлетворение этим докладом и предложило подождать, однако более дальновидные из числа умеренно настроенной буржуазии — Ван де Вейер, Плетинкс, Пальмер — высказали мысль о разделении и присоединились к Центральному собранию.

Тем временем голландские войска окружили Брюссель. Накануне, 17 сентября, на помощь восставшим прибыли добровольцы из Вавра, Боринажа, Шарлеруа, Льежа, Лимбурга и обеих Фландрии. Ночью 18 сентября несколько отважных льежцев-волонтеров отправились на разведку позиций, занятых врагом. Одна группа отправилась в Вильворде, другая — в Тервюрен. Первая группа возвратилась, не добившись успеха, а второй удалось обезоружить 30 кавалеристов и привести их в Брюссель.

Такая смелость напугала Комиссию безопасности, и она тотчас выпустила прокламацию, в которой осуждала поступок волонтеров, приказывала возвратить немедленно отнятых лошадей и объявляла, что принцу Фридриху послано письмо с обещанием дать должное удовлетворение за нарушение порядка.

В эти дни на улицах Брюсселя появились многочисленные группы вооруженных рабочих. К 10-ти часам вечера 22 сентября Большая площадь Брюсселя была черна от народа. Повсюду раздавались крики: «Оружия! Вперед! Нас предали и продали! Долой комиссию! Долой буржуазную гвардию!» Группы рабочих разошлись в разных направлениях, чтобы обезоружить буржуазную гвардию. К часу ночи атаковали патруль буржуазной гвардии, в результате этой стычки убиты были четыре человека. К 6 часам утра рабочие, большей частью вооруженные, сформировали отряды. Целью рабочих было разоружение буржуазии, которая к этому времени покинула свои посты. 20 сентября Комиссия безопасности и штаб буржуазной гвардии собрались в 8 часов утра в ратуше, чтобы обсудить создавшееся положение.

На следующий день более 1500 человек, в основном из рабочих, в 10 часов утра ворвались в ратушу, взломали двери с криками: «Да здравствует свобода! Долой изменников и подкупленных!» — и выгнали руководителей буржуазии из ратуши.

После взятия ратуши народ собрался на Большой площади. По данным М.Болонь, в разоружении буржуазии приняли участие около 10 тыс. рабочих[246]. Нотабли, крупные буржуа, офицеры гвардии и члены Комиссии безопасности бежали, большей частью во Францию. Власть перешла в руки Центрального собрания и руководителей волонтеров.

Брюссельцы, вооруженные палками, пиками, пистолетами, саблями и ружьями, организовались по отрядам и распределили посты. Бывший начальник буржуазной гвардии барон Эмманюэль Огворст, не теряя присутствия духа, уже на следующий день, 21 сентября, попытался реорганизовать свою гвардию, войдя в контакт с буржуазными демократами Центрального собрания — Плетинксом, Вандермиреном, Меллине, Ниелоном, Грегуаром, Роденбахом[247]. Эта часть демократически настроенной буржуазии решила сформировать правительство, заменив распущенную Комиссию безопасности. В состав Временного правительства вошли Рей-кем из Льеже, Феликс де Мерод, Ван де Вейер, де Поттер, Ультремон из Льежа, Стассар, Жандебьен[248].