Алла Намазова - Бельгийская революция 1830 года Страница 19

На следующий день появилась другая афиша, извещавшая об ином составе Временного правительства: де Поттер, Ультремон из Льежа, Жандебьен. Но и второе Временное правительство, как и первое, не начало своей деятельности.

Между тем рабочие Брюсселя активно готовились к встрече с голландцами, стоявшими у ворот города. Повсюду возводились баррикады, группы вооруженных рабочих направлялись к воротам города. Вожди буржуазии оставили город на произвол судьбы. Жандебьен, Влеминкс, Ван де Вейер, Ниелон, Ван дер Бурхт, Муайяр бежали в Валянсьенн, Пьер Роденбах — в Лилль, граф де Мерод — в свой замок Грелон[249].

23 сентября положение в стране обострилось. На улицах Гента, Намюра, Брюгге начались кровопролитные бои. В этот же день, 23 сентября, утром голландские войска выступили пз Гента, Лекена, Шарбека и Лувена по направлению к Брюсселю. На рассвете несколько крестьян и конный патруль известили брюссельцев о движении войска. В 7 часов утра ударили в набат, а в 8 раздался первый пушечный выстрел.

Подробное описание битвы находим в донесении Гурьева от 24 сентября. Он сообщал Нессельроде, что прокламация принца не произвела желаемого действия, и принц приказал своим войскам двинуться на Брюссель. «21 и 22 сентября, — пишет Гурьев, — аванпосты его королевского высочества опрокинули наблюдательный пункт мятежников, который был расположен перед городом. Атака началась у Шарбекских ворот. Несмотря на упорное сопротивление, войска, пробиваясь через Королевскую улицу под градом пуль, сыпавшихся на них из окон домов, завладели верхней частью города вплоть до Королевской площади»[250]. На следующий день голландские войска получили подкрепление из Брен-Алеу, Нивеля и Ватерлоо.

К этому времени в Брюсселе было организовано третье Временное правительство, в состав которого вошли: барон Вандерлинден Огворст из Брюсселя, Ш. Рожье, адвокат из Льежа, Жолли, бывший офицер. Секретарями при них состояли Копэн и Вандергинден из Брюсселя[251].

Прокламация об образовании Временного правительства была восторженно встречена народом, который рассчитывал, что оно будет руководить революционным движением. Однако и это третье правительство, действовавшее под названием административной комиссии, просуществовало только 48 часов[252].

Между тем наступление голландцев принимало все более ожесточенный характер. 24-го, вечером, батареи, закрепленные за дворцом принца Оранского, открыли пальбу ядрами и гранатами. Во многих кварталах города начался пожар.

Ночь с 24-го на 25-е прошла у восставших в приготовлениях к решительному бою. Прокламации расклеивались и читались прямо на улицах, они призывали жителей к мужественной обороне. Одна из прокламаций была издана Временным правительством и заканчивалась словами: «Брюссельцы! Удвойте вашу бдительность и отвагу. К вашим баррикадам и к вашим окопам прибавляйте новые баррикады, новые окопы. Помните, что парижской революции помогло одержать победу огромное количество камней и мебели, бросаемых из окон. Наполняйте же ваши дома этими страшными снарядами, и пусть враг ваш, раздавленный и побежденный, узнает, как опасно и гибельно вступать в битву с народом, который добивается свободы и независимости»[253].

Весь день 25 сентября шло ожесточенное сражение. Число убитых голландцев достигло 520 человек, было много раненых. Восставшие потеряли более 400 человек[254].

Но самым знаменательным днем было воскресенье 26 сентября. Восставшие решили вести главную атаку на парк, где засел неприятель. Отряды генералов Вандермирена и Меллине должны были напасть на голландцев с одной стороны, отряды горожан под предводительством Шарлье (получившего в народе прозвище «деревянная нога») — продолжать битву, начатую накануне. Однако ночью голландцы, оставив свои позиции, отступили, и, таким образом, победа революции стала очевидной.

В своем очередном донесении от 28 (16) сентября Гурьев отмечал, что «масса жителей Брюсселя остается нейтральной в этой борьбе и думает только о своем спасении и сохранении своей собственности». Здесь царский дипломат, конечно, имел в виду представителей буржуазии. Далее Гурьев описывал ход борьбы: «Некоторые местные экзальтированные граждане, большое количество льежцев и французов захватили в свои руки город, решившись, по-видимому, похоронить себя под его развалинами. С криком «Свобода!» и с чувством ненависти против голландцев толпы бандитов предаются грабежу и насилиям под руководством главарей. Среди них упоминаются французский генерал Меллине, бывший бонапартист, высланный из Франции, и испанец Ван Гален, который служил в России и известен своими мемуарами… Множество атак было предпринято войсками короля, но, видя невозможность сохранить далее свое преимущественное положение и чтобы избежать напрасных потерь людей, принц принял решение удалиться со своей первой позиции, которую он занимал»[255].

Таким образом, королевские войска под натиском восставшего народа вынуждены были отступить. Когда стало известно о поражении войск Фридриха, правительство решило скрыть от короля Вильгельма I эту печальную новость до утра 27 сентября. Для восставших бельгийцев весть об отступлении королевских войск из Брюсселя послужила сигналом к новым выступлениям. В очередной депеше Нессельроде Гурьев сообщал, что революционные волнения охватывают все новые и новые города. «Брюгге восстал и заставил гарнизон в количестве 1100 человек покинуть город и укрыться в Остенде. Самому же Остенде, сотласно донесению английского консула, ежеминутно угрожает восстание простонародья. Остенде не в состоянии обороняться, и войска будут вынуждены броситься в Нью-Порт, находящийся на военном положении и снабженный продовольствием. Не меньше тревоги внушает и мануфактурный город Гент, фабриканты которого скоро будут не в состоянии предоставить работу своим рабочим»[256].

В отступавших из Брюсселя голландских войсках принца Фридриха начали появляться первые признаки дезорганизации, о чем должен был сообщить и Гурьев: «Гарнизон одной из важных крепостей Мопса дал себя обезоружить народу, который завладел фортом и арсеналом. Гарнизон Остенде капитулировал: вместе с буржуазией… Выражают беспокойство о судьбе цитадели Льежа, в которой отсутствуют съестные припасы. Чувствуя невозможность оккупировать всю линию крепостей, правительство сконцентрировало силы, которыми оно еще располагает, на тех крепостях, которые ведут из Антверпена, через Бреду до Маастрихта, чтобы сохранить оборонительное положение, которое оно может противопоставить инсургентам»[257].

Центром революционных выступлений широких народных масс по-прежнему оставался Брюссель. Здесь 26 сентября было создано пятое по счету Временное правительство, которое в тот же день издало свою первую прокламацию, напечатанную в «Catholique des Pays-Bas». В ней говорилось: «Мужественные бельгийцы! Вот уже давно вы принесены в жертву зависти голландцев, которые завладели всеми должностями и используют все возможности, чтобы унижать вас, помыкать вами. Ненавистный режим пристрастий и несправедливостей всякого рода слишком долго вас угнетал. Бравые солдаты! Настал час освободить наш народ от гнета, которым давила нас эта вырождающаяся нация… имя бельгийца не будет больше поводом для несправедливости, оно будет символом славы». В таких же патриотических тонах было написано и воззвание Временного правительства, которое призывало бельгийский народ победить врага не только в Брюсселе, но и в других городах, мобилизуя для этого все средства.

В состав Временного правительства вошли: Эмманюэль Вандерлинден Огворст, Шарль Рожье, Феликс де Мерод, Александр Жандебьен, Сильвен Ван де Вейер, Жозеф Вандерлиндер (казначей), Ф. де Копэн (секретарь)[258], а 28-го в этот комитет вступил де Поттер, вернувшийся из Франции. Большинство членов Временного правительства составляли умеренные. Им предстояло решать вопросы о независимости Бельгии и о форме ее правления.

Временное правительство учредило Центральный комитет, на который была возложена функция исполнительной власти. В него вошли де Поттер, которому принадлежала инициатива учреждения Центрального комитета, Рожье, де Мерод, Ван де Вейер и несколько позднее Жандебьен. На первых порах в Центральном комитете царило согласие. Только де Мерод выступал против взглядов де Поттера. После вступления Жандебьена в состав Временного правительства согласие между его членами уже не было столь полным. Жандебьен часто оспаривал мнение де Поттера и являлся главным его противником. По вопросу о необходимости создания республиканской организации де Поттер и Жандебьен в принципе договорились. Но когда речь заходила о том, какую форму следует придать новому бельгийскому правительству, Жандебьен высказывался за монархию, причем прямо заявлял, что не желает видеть своего соперника в качестве президента бельгийской республики[259].