Алексей Подъяпольский - Пропавшая история Страница 18

«Тогда считать мы стали раны, товарищей считать». Пересвет, две сотни воинов Сторожевого полка, князь Микула Вельяминов, князья белозерские Фёдор Романович и его сын Иван, воевода Тимофей Валуй Окатьевич да воевода Лев Морозов, да воевода Семён Мелик, да Андрей Серкизов, пал и Михаил Бренко, что был одет в доспехи великого князя Дмитрия Ивановича Московского.

С Пересветом и воинами Сторожевого полка всё понятно, но остальные были людьми знатного происхождения, они-то почему погибли?

Разгадка таится в гибели Михаила Бренка, одетого в доспехи Дмитрия!

Прекрасны были доспехи, украшенные золотом и серебром, издалека люди видели их, понимая сразу, что владелец — человек очень знатный. А знатные люди и являлись командирами воинских частей, отличаясь от рядовых воинов одеждой и доспехами. Русские стрелки именно по этому принципу выбивали на Куликовом поле командный состав ордынцев, то же самое делали и ордынцы. Командиры русских подразделений периодически приподнимались над стеной щитов для оценки обстановки, позолоченные шлемы были отличной мишенью, летели десятки стрел в единственное незащищённое русскими доспехами место — в лицо! Так погибали русские князья и воеводы на Куликовом поле…

А одетый в незакаленные доспехи Родион-Ослябя остался жив, его прикрыли щиты, имевшие лишь узкую смотровую щель и отверстие для копья или самострела. Мечи на Куликовом поле применяли только дружинники Засадного полка и те конники, что вместе с ним участвовали в погоне за бегущими ордынцами, — всю остальную армию Мамая русские расстреляли из самострелов и перекололи копьями.

Князя Дмитрия Ивановича нашли без сознания под срубленной берёзой — гласят летописи. Броня на нём была помята так, что порвало кожу, но глубоких внешних ранений не было. Что с ним произошло, предположить можно: щит, под которым лежал Дмитрий, был сдвинут (скорее, сдёрнут) копытами коней несущихся в Дон мамаевцев, и Дмитрия потоптали копытами, берёза же наверняка была срублена русскими — она могла мешать передвижению строя щитов. Мастерство русских оружейников оказалось высочайшим — доспехи рядового воина были прочны необычайно, сохранив жизнь не только князю, но и, без сомнения, многим другим русским воинам.

Копыто коня — не колесо и не трак гусеницы, споткнувшаяся лошадь вырвала удерживаемый щит, но была эта лошадь наверняка одной из последних. В противном случае не спасли бы и сверхпрочные доспехи — конная лавина растоптала бы в лепёшку оставшегося без прикрытия Дмитрия. Щиты же наверняка прошли «обкатку» конницей, иначе прогиб «распахнулся» бы в стороны. Но нужно было мгновенно открыть «дорожку на дно», пока телохранители с наёмниками не опомнились, — эти отборные воины могли принять какое-либо решение за те секунды, что раздвигалась стена, и неизвестно, что бы тогда случилось…

Пролежать несколько минут под щитами с несущейся по ним конницей русские воины не боялись: они прошли «обкатку» и помнили Калку. Там, на трагической Калке, положенные без доспехов под помост для татарского пиршества русские пленные умерли только спустя несколько часов — на берегу Дона надо было пролежать несколько минут и в доспехах.

Ещё до темноты русские разыскали всех своих погибших и отнесли их к Дону. Пала тьма, вдоль берега и в дубраве запылали костры. Кашевары готовили еду для усталой армии, но вряд ли кто-либо ел с аппетитом, радуясь победе.

Ещё при свете дня оглядывая поле, они все до единого начали понимать, что произошло нечто страшное, ибо никто и никогда, даже в былинах, не слыхивал о таких последствиях битв. Обычно после боя с поля доносились стоны и призывы о помощи, но сейчас стояла тишина: здесь не было раненых, ибо всех, кто упал ещё живым, затоптали напирающие сзади.

Утром 9 сентября, гласят летописи и легенды, на Куликовом поле стоял кровавый туман, и это не метафора — из убитых холодным оружием миллиона человек на землю пролился океан крови.

Начальник русской спецслужбы и фактический глава Руси Сергий Радонежский примерно знал, чем всё кончится, и всё рассчитал достаточно точно. Легче было «спрятать концы в воду», чем рыть братские могилы для миллиона убитых врагов. Да и вести с Востока приходят о каком-то Тамерлане, непобедимом воителе, а потому надо в данной ситуации забыть про русский обычай хоронить в земле и погибших врагов — Степь надо устрашить так, чтобы она запомнила это надолго!

Мамай бежал в Кафу, где был, по одним данным, казнён публично, по другим — просто зарезан без суда и следствия. За что Мамая-то ордынского, в чём перед Генуей виновен?

Наёмники к Мамаю шли через Кафу, т.е. морским путём из Генуи, и, следовательно, генуэзские купцы были заинтересованы в успехе Мамая. Подготовка к завоеванию мирового господства требовала средств огромных, русские платить отказались, поэтому «спонсоров» Мамай нашёл в Генуе. Торговая республика была очень богата, Мамай в подробности не вдавался, лишь пообещал огромный процент после быстрого разгрома Руси — деньги, господа, нужны только для этого похода.

Генуя деньги дала, всё окончилось крахом, а «загнанных лошадей» из-за отсутствия огнестрельного оружия режут как свиней, если они не выполняют взятых на себя обязательств. Сколько Мамай «содрал» с Генуи и сколько обещал отдать, не узнать никогда, но дали ему явно очень много, если потом со злости за пропавшие деньги его труп бросили в Кафе на съедение свиньям!

Вот так Европа профинансировала агрессию против Руси, потом уже против России она это делала неоднократно…

Власть в Золотой Орде перешла к Тохтамышу. Он должен был пользоваться огромной поддержкой населения, если сумел всего через два года организовать рейд на Русь. Не поход, а именно быстрый конный рейд, который преследовал только одну цель — месть за поражение на Куликовом поле.

Тохтамыш был достаточно умён — уже летом 1381 года он открыто провёл разведку на Руси под видом посольства царевича Акхози (чего «штатские» историки не поняли). Он правильно рассчитал, что после Куликова поля русские расслабятся, займутся решением своих внутренних проблем, которые в период подготовки к войне с Мамаем были временно отброшены в сторону.

Расчёт Тохтамыша оказался абсолютно верен, вдобавок Русь «перековала мечи на орала», пустив всё трофейное железо и большую часть металла Стены на хозяйственные нужды.

Но была и ещё одна причина успеха Тохтамыша — огромное количество воинов Стены приняло постриг, чтобы в монастырях и скитах замолить то, что они сочли военным преступлением.

Больше недели похоронная команда в несколько сот тысяч человек, т.е. вся русская армия, бросала во все окрестные реки трупы, трупы, трупы, изымая у них всё металлическое. Металл был нужен стране, это понимали все, в прошлом в подобных случаях русские всегда поступали так же.

Но не похоронить по-человечески убитых, пусть даже врагов, — такого русские не делали никогда. А когда же стало известно общее число брошенных в воду вражеских тел при своих-то потерях максимум в 750–800 человек, то произошло всеобщее потрясение!

Та эпоха была очень религиозной, убийство же, даже на войне, противоречит Божьей заповеди «не убий», а на Куликовом поле после нескольких часов боя остались лежать сто дивизий современного состава!

Теперь можно вполне понять, почему окончательное избавление от татарского ига произошло ровно через сто лет, чуть ли не день в день, — дальнейшая зависимость от Орды была столетним извинением Руси перед татарами и другими народами за учинённую неслыханную бойню.

США принесли извинения Японии за атомные бомбардировки спустя полвека, но простые американцы в большинстве своём продолжают гордиться тем, что когда-то «проучили джапов» с помощью «Толстяка» и «Малыша».

Средневековая феодальная Русь не знала, что такое «атом», но после Куликова поля поняла, что ценой тяжелейших потерь, лишений и усилий она создала… абсолютно непобедимую армию. Того, кто владел таким войском в веке XIV, вполне можно приравнять к тем, кто владеет ядерным оружием в веке XXI: на Куликовом поле «взорвалась атомная бомба» средневековья!

Мгновенно поняли на Руси, в первую очередь Сергий и Дмитрий, что такая армия представляет угрозу, и в первую очередь для своей же страны, ибо при смене руководства могут появиться люди, мечтающие о мировом господстве. Уже тогда на Руси должны были знать хотя бы примерно, что представляла собой через два столетия после Чингисхана его родина — Монголия, не оправившаяся и через восемьсот лет от последствий борьбы за мировое господство. Гениальным же человеком был Сергий!

И Русь «перековала мечи на орала», стараясь забыть и Куликово поле. До сих пор там, на плодородной земле, существует село с названием Монастырщина. Его основали те, кто раскаялся, что участвовал в чудовищной (даже по меркам мировых войн) битве. Эти русские воины решили замаливать свой грех там, где кровь людская хлюпала под ногами, как вода на болоте, а в это время вся остальная Русь решила, что всё было напрасно, виной же тому — Тохтамыш…