Александр Свечин - Эволюция военного искусства (Том 1) Страница 20

Профессиональный римский солдат постепенно обратился в полумилиционера, в военного поселенца, имевшего ничтожную боевую ценность и слабое представление о военной дисциплине.

В государстве одновременно происходило исчезновение сборщика податей, так как не было денег, и центуриона-фельдфебеля, носителя римской дисциплины. В третьем столетии центурион-фельдфебель уже переродился в центуриона-каптенармуса, раздатчика пайков.

Германизация войск. Параллельно с этим процессом, подрывавшим основы устройства постоянной армии, происходил и другой процесс ее денационализации. Период великих завоевательных походов был изжит; армия вела по преимуществу монотонную жизнь на отдаленных границах, прерываемую междоусобной бранью при государственных переворотах. В этих условиях военная карьера перестала прельщать представителей древних римских фамилий, которые охотнее стали специализироваться на чисто гражданской службе. Римский историк императора Валерьяна (254-259 г.) обращает внимание на то, что он представлял исключение: он избрал себе военное поприще, хотя и был довольно знатного происхождения. Латинский командный состав быстро стал отходить на второй план. Сначала каждая провинция окрасила командный состав в свои оттенки, затем перевес начали получать варвары-германцы. Власть, заботясь о сохранении латинского характера хотя бы за. гражданским управлением, должна была озаботиться резким разделением гражданской и военной службы. Сын Валерьяна, Галлиен (259-268 г.), воспретил совмещение сенаторского звания с военной службой. Диоклетиан и Константин провели полное разделение гражданской и военной администрации.

Римский солдат превосходил воинственных германских варваров исключительно благодаря строгой дисциплине, регулярному обучению и превосходству организации постоянной армии.

Когда же он обратился в недисциплинированного, плохо обученного и недостаточно снабжаемого военного поселенца-милиционера, превосходство воинственных варваров, с их неизжитой энергией полудикарей, стало очевидным. В борьбе за престол двух кандидатов в императоры одерживал верх тот, кто располагал в своих рядах большим количеством германских наемников. Вспомогательные когорты скоро стали центром римской армии, стали лучше оплачиваться, а легионы - представлять второстепенную часть войска. Напрасно император Проб (276-282 г.) стремился замаскировать зависимость Рима от германских наемников, распределив по легионам 16 тысяч германцев. Легионы уже подражали германцам - строились в колонны, отказались от дротика и меча, перешли на копье, как на главное нападательное вооружение.

Этот порядок был только запротоколен Диоклетианом (284-305 г.), который разделил армию на 4 категории; большинство старых небоеспособных легионов, сильно уменьшившейся численности, обратилось в пограничные поселенные войска лимитанов. Гвардия была сохранена в виде палатинов - вначале два преданных Диоклетиану легиона варваров. Для сопровождения императора в походе назначалась особая категория - комитетские части. Так как пограничные части, самое большее, по своей боеспособности, могли гоняться за разбойниками и были бессильны против вторжения какого-либо племени, то для поддержки их, в виде активного резерва на угрожаемых, границах, была сформирована новая категория войск, по образцу комитатских, получившая вследствие этого оригинальное название псевдокомитатских.

Чем больше варваров было в части, тем она считалась боеспособнее. Скоро слово варвар стало синонимом солдата. Официально учреждение военного фиска стало называться варварским фиском.

Императорская власть, опираясь на эти несвязанные с ней ничем, кроме жалованья и пайка, иноплеменные нецивилизованные войска, чувствовала себя слабой. Константин Великий, в своем походе на Рим, перед колоннами своей армии приказал нести кресты не потому, что это было важно для язычников - кельтов и германцев, составлявших его армию, а чтобы затруднить положение его противника Максенция, возбудив против него сильную христианскую партию в Риме. Добившись успеха, Константин, не веря уже в исключительную силу своего оружия, вступил в соглашение с сильным союзом епископов христианской церкви; на уступку в пользу церкви части своих верховных прав римский император никогда бы не пошел, если бы не ощущалась гнилость фундамента его военного могущества. Старая культура умирала.

В течение III, IV и V столетий пограничные районы - Британия, Рейнская и Дунайская области - были потеряны для римской культуры, вследствие расселения в них германцев, которые являлись то наемниками римских императоров, то восставали против них. То явление, которое называется великим переселением народов, представляет по существу поступление на римскую службу целых германских племен. Не как крестьяне являлись в Римскую империю германские племена, со своими женами, детьми и скарбом, а как наемники, которые в рядах своей племенной организации шли испытывать военное счастье на римской службе. В обстановке разложения, вызванной катастрофой денежного обращения, Рим уже оказывался неспособным к организацией и вместо того, чтобы набирать в вспомогательную часть Отдельных германцев, нанимал кондотьера-германца, преимущественно вождя племени, который обязывался выставлять определенное число воинов и в расплату получал концессии на области и провинции (уступка под постой части каждого дома, под земельный надел - части каждого частного владения и т. д.). В последней четверти IV века это явление-начало получать развитие. Германский наемник уже в течение двух столетий располагал физической силой - но для захвата власти ему не хватало организации, социальной структуры. Теперь она оказалась налицо. Небольшие племена, не превосходившие 70 тысяч человек, считая и женщин и детей, и имевшие возможность выставить не более полутора десятка тысяч бойцов, оказались в состоянии покончить с той фикцией, которую представляло римское гражданское управление, не опиравшееся на национальную военную силу; германские предводители захватили власть в Галлии, Италии, Испании и Африке - сначала как наместники императоров; объявление самостоятельности королевств вест- и остготов, бургундцев, франков, вандалов - явилось уже небольшим и неважным изменением формы. Римская империя умерла; римский солдат не был побежден германцем - он дал себя им заместить.

Глава четвертая. Средневековье

Родовой быт германцев. - Вооружение и тактика. - Исчезновение линейной пехоты. - Военная организация франков. - Вассалитет и ленная система. Исчезновение призыва масс. - Снаряжение в поход. - Социальные и тактические предпосылки рыцарства. - Копье. - Средневековая дисциплина. - Рыцарские ордена. - Тактика. - Стратегия. - Города. Препятствия росту силы городских милиций. - Военная мощь феодализма. - Сражение при Бунине

В связи с переходом Римской империи на натуральное хозяйство, уже с третьего века начался перевес варваров над античной цивилизацией. Государственная жизнь возвратилась на давно пройденную феодальную ступень развития. Наступило средневековье.

Из огромного материала, представляемого средневековьем, мы остановимся лишь на том, который характеризует то дно, на которое, при общем развале экономики, опустилось военное искусство и которое интересует нас, как исходное положение всей дальнейшей эволюции. В этой главе мы очертим военное искусство на первоначальной ступени родового быта германцев, феодальные его формы, рыцарство и средневековые милиции. Проблески будущего, попытки возрождения пехоты, связанные с зарождением денежного обращения и народными движениями XIV и XV веков, мы относим к следующей главе.

Родовой быт германцев. Германские племена в эпоху первого соприкосновения с римской цивилизацией жили па преимуществу скотоводством и охотой при зачаточном состоянии земледелия. Пределы численности племени обусловливались необходимостью в одни сутки собрать, в случае опасности, к центру территории племени всех воинов. Племена занимали, таким образом, каждое не свыше 5.000 кв. километров, на каком пространстве могло прокормиться 25-40 тысяч населения. Взрослых мужчин в племени могло быть 6-10 тысяч

Племя распадалось на роды или сотни. Каждый род - около сотни семейств населял особую деревню. При большом количестве населения деревни - свыше двух тысяч душ - совместная жизнь становилась трудной, и род расселялся и разделялся на два рода - две деревни. Земля составляла общественную собственность деревни - в среднем 150 кв. км. - и называлась гау (волость). Род назывался сотней, потому что выставлял сотню воинов, понимая "сто" в смысле большого, круглого числа. Деревня выставляла самостоятельный отряд. Во главе деревенского округа - гау - находился старейшина рода - гунно{56} сотни. Гунно являлся руководителем мирной жизни деревни и вождем ее воинов на войне. Сила германцев в период их родового быта покоилась на двух основах: храбрости и физической выносливости отдельного воина, получавшего закал в беспрерывных столкновениях с соседями и на охоте за дикими зверями, и коллективной сплоченности воинов одного рода. Та сплоченность и сомкнутость, которая у цивилизованных народов дается только совместными упражнениями, жизнью в казарме, и строгой дисциплиной, при родовом быте достигается естественно, так как сотня скреплена между собой родственными отношениями; в бой идут родственники и товарищи, имеющие общие хозяйственные и военные интересы. Вместо создаваемого искусственно авторитета начальника, сотня имела в гунно вождя, авторитету которого все подчинялись ежедневно, как в мирной жизни, так и на войне. Гунны не вел строевых занятий своей сотни, как римский центурион в своей манипуле, у него не было определенной дисциплинарной власти, понятие приказа было смутно - и все же род под командой гунно представлял такое естественно Сплоченное целое, какое с большим трудом, на других психологических основаниях, искусственно создают цивилизованные народы в своих тактических единицах. Внутренняя спайка, взаимная выручка - основные моральные силы; они были у германцев налицо и оставались непоколебимыми даже при внешнем беспорядке их действий. Не приказу, но призыву своего гунно каждый германец не мог не повиноваться. Даже паника, столь естественно возникающая в нерегулярных, недисциплинированных частях, при неразложившемся еще родовом быте германцев, имела мало места, отступающие германцы, по призыву гунно, останавливались и переходили в наступление. Гунно - тот же римский центурион лучших времен, но отличавшийся от него, как природа отличается От искусства. Вооружение и тактика. Вооружение германцев страдало от бедности их металлом; только немногие из них имели панцири и шлемы; предохранительное вооружение образовывалось преимущественно большим щитом; голова защищалась кожаной или меховой шапкой. Наступательное оружие представляли длинные копья, только у немногих - дротики и мечи. Римляне утверждали, что в задних рядах германцы имели людей, вооруженных только простыми палками.