Александр Королев - Загадки первых русских князей Страница 21

Правда, Л. Н. Гумилев и еще ряд авторов признают Киевскую Русь середины X века данницей хазар, но это построение представляется мне необоснованным. Начинает Л. Н. Гумилев с сомнений в том, что поход 907 года Вещего Олега на греков действительно имел место. Сомнения не новые и вполне обоснованные. Правда, в итоге автор приходит к выводу, что русско-византийское столкновение все-таки имело место, но вот окончилось оно не победой, а поражением русов. «Мечта о расплате с Царьградом стала этнопсихологической доминантой» русов (то есть навязчивой идеей, захватившей всех русов разом). В качестве союзника русы выбрали хазар, которые ловко их «использовали» в течение нескольких десятилетий и регулярно предавали. Вновь возмутившиеся русы бросились в объятия теперь уже византийцев. Ловкие византийцы (все кругом ловкие, кроме русов!) «подстрекнули» их к войне против хазар, начавшейся в 939 году. Далее Л. Н. Гумилев достаточно вольно пересказывает текст «Кембриджского документа». Русы во главе с Хельгу (Игорем Старым по Л. Н. Гумилеву) войну проиграли. «Затем Песах пошел на Хельгу, то есть подступил к Киеву, опустошил страну и принудил Хельгу, против его воли, воевать с бывшими союзниками-византийцами за торжество купеческой иудейской общины Итиля (столица Хазарии. — А.К.)». Отметим, кстати, что ничего о взятии Киева в еврейском документе не говорится. «Около 940 г. от Киевского княжества отпало днепровское левобережье (северян и радимичей впоследствии пришлось покорять заново). Русы выдали победителю свое лучшее оружие — мечи и, видимо, обязались платить дань, собираемую с племен правобережья, то есть с древлян»{115}. Откуда взялось последнее предположение, непонятно, но так Л. Н. Гумилев объясняет причины поборов Игоря в Древлянской земле в 6453 (945) году. Забавным пассажем является и сообщение автора об изъятии хазарами у русов мечей. Автор переносит летописное известие об уплате полянами дани мечами хазарам, фольклорный характер которого очевиден, со времени после смерти легендарных Кия, Щека и Хорива на середину X века. Почему он так делает, здравого объяснения не имеет. Разве может справедливость такого «переноса» подтверждаться тем, что в летописи со времени прихода Олега в Киев и до похода Святослава на вятичей хазары не упоминаются?! Логики нет! Вновь одни допущения и фантазии. То, что Л. Н. Гумилев так возмущается Хазарским каганатом, в свое время создало ему репутацию патриота. Только возмущается он как-то странно. Дескать, какие хазары коварные, кого только они себе не подчинили, чем только не владели! Неясно, то ли ругает, то ли восхищается. Я был свидетелем того, как в начале 1990-х годов к моему учителю, специалисту по летописанию Киевской Руси, профессору А. Г. Кузьмину приехали израильские журналисты и попросили его прокомментировать мысль о том, что значительная часть Восточной Европы является частью земель исторически принадлежащих Хазарии и, следовательно, Израилю. Журналисты, помнится, даже собирались снимать об этом фильм, который, правда, в России показывать не предполагалось. А. Г. Кузьмин, известный деятель патриотического движения 1970–1980-х годов, был поражен бредовостью высказываемых идей, в «проекте» участвовать, конечно же, отказался, но все же поинтересовался, что подтолкнуло израильтян к подобного рода измышлениям. Ответ был прост и ясен — труды Л. Н. Гумилева.

Самым, пожалуй, правдоподобным и обоснованным объяснением загадки личности Хельгу является версия, высказанная в 1938 году В. Мошиным, который предположил, что речь идет о неизвестном летописям князе загадочной Тмутараканской Руси{116}.

Загадка Тмутараканской (или, как ее еще называют ученые, Азовско-Черноморской, Таманской, Приазовской, Черноморской) Руси существует в науке уже более двухсот лет и по-прежнему далека от окончательного разрешения. Историки спорят о времени возникновения существовавшего еще в XI веке Тмутараканского княжества, потерявшего затем связь с киевскими русами из-за половцев, о составе его населения. Согласно письменным источникам, уже в первой половине X века существовали устойчивые связи Киева с Таманью и здесь имелись поселения русов. Например, в «Истории» Льва Диакона имеются несколько фрагментов, подтверждающих этот тезис: 1) требование императора Иоанна Цимисхия от русского князя Святослава, чтобы тот «удалился в свои области и к Киммерийскому Боспору»{117}; 2) напоминание Цимисхия Святославу о том, что отец последнего, Игорь, спасся после похода 941 года, уйдя к Киммерийскому Боспору с десятком лодок{118}. Кроме того, в других местах «Истории» содержится намек на то, что родина русов-росов находится на Боспоре Киммерийском. Известно описание внешности Святослава, данное Львом Диаконом: «умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами»{119}. В 1237 году, незадолго перед нашествием татар, через Матрику (Тмутаракань) в Поволжье проезжал монах-доминиканец Юлиан. Монах сообщил, что из Константинополя он и его спутники «прибыли в землю, которая называется Зихия, в город, именуемый Матрика, где князь и народ называют себя христианами, имеющими книги и священников греческих». Юлиан отметил, что у знатных людей «Матрики» (Тмутаракани) существует обычай «в знак знатности оставлять немного волос над левым ухом, обривая всю голову»{120}. Можно провести параллель с описанием внешности Святослава у Льва Диакона. Сходство обычаев русов X века с жителями Тмутаракани XIII века (возможно, потомками тмутараканских русов) получается замечательное. И, наконец, самое главное: о существовании поселений русов у Азовского и Черного морей свидетельствуют и сообщения уже упоминавшегося аль-Масуди о близости русов к Азовскому морю, и название Черного моря — «Русское»{121}. Любопытно, что Черное море как «Русское» было известно в Европе до 1096 года{122}. А в русско-византийском договоре 944 года имеется особая статья «О Корсунской стране», в которой русы обязуются не пускать племена черных болгар (болгар, живших к северу от Херсонеса у Азовского моря), идущих с севера, со стороны степей, в земли херсонцев. Для этого нужно было обладать западным побережьем Азовского моря, вплоть до северной части Таврии, до перешейка. Только обладая этими сопредельными с Корсунской страной землями, русы могли реально не допускать черных болгар «пакостить» византийским владениям в Крыму. Да и статья договора 911 года, требующая, чтобы русы оказывали помощь потерпевшим кораблекрушение кораблям греков, предполагает, что речь идет о морском побережье, берегах Черного и Азовского морей. Итак, получается, что в X веке параллельно с Киевской существовала особая Тмутараканская Русь.

Загадка заключается в том, что работами А. А. Спицына, М. И. Артамонова и И. И. Ляпушкина было доказано: до конца X века Приазовье не знало славян, они распространились здесь только в XI веке, археологически сменив салтово-маяцкую культуру (культура алан){123}. Исследователи оказались в тупике. Согласно письменным источникам, уже в первой половине X века русы жили на Тамани, а, по археологическим данным, славяне начали проникать в этот регион значительно позднее. Возможно, выход из тупика имеется в работах В. В. Мавродина, Г. В. Вернадского, С. П. Толстова, П. Н. Третьякова, Д. Т. Березовца и Д. Л. Талиса{124}. Эти авторы, особенно Д. Т. Березовец и Д. Л. Талис, указывая на этническую общность населения Степного и Предгорного Крыма второй половины I тысячелетия н. э. с алано-болгарским миром Подонья и Приазовья, доказали, что археологические данные позволяют идентифицировать население Таврии X века с русами арабских авторов. В X веке действительно существовала Тмутараканская Русь, но это была Русь не славянская, а алано-болгарская, салтовская. Результаты археологических раскопок, кстати, свидетельствуют о достаточно широком распространении салтово-маяцкой (аланской) культуры в Среднем Поднепровье (Киевской Руси X века). Тут, возможно, содержится ключ к решению проблемы происхождения имени и народа русов и их проникновения на территорию земли полян. Как я уже говорил, проблема эта заслуживает специального исследования и здесь в нее углубляться не стоит.

Итак, можно предположить, что Хельгу «Кембриджского документа» был «царем» этой Тмутараканской, во многом уже смешавшейся с аланами Руси, существовавшей совершенно отдельно от уже значительно славянизированных киевских русов.