Лоуренс Грин - Острова, не тронутые временем Страница 21

- Если корабль идет сквозь туман на полной скорости и разбивается о скалы западного берега - там они очень круты и глубоко уходят под воду, то никому не спастись, - говорил мне Родерик. - Я думаю, что такая участь постигла и "Копенгаген".

Шли месяцы. Люди на Гофе стали беспокоиться: что могло случиться с "Вудвиллом"? Ни один корабль не показывался на горизонте. Иногда виднелся движущийся по морю мимо Долинки огонек, но это скорее всего был мираж. Однажды загорелась хижина тристанцев. Один рабочий умер, задохнувшись. Все члены экспедиции собрались вокруг полузатопленной водой могилы, и Фентон совершил заупокойную службу.

Вышел табак. Отъявленные курильщики стали рыскать по острову в поисках каких-нибудь подходящих листьев. Юный Родерик, который припрятал несколько пачек табака, выдавал его скупыми порциями в особых случаях.

Искатели алмазов тщетно высматривали в море помятый корпус "Вудвилла". Допивали последний чай; в кофе, правда, недостатка не было. У рабочих в изобилии была кукурузная мука, кроме того, они варили из сахара самогон.

Хлеба не было. Его вообще не ели на острове. Предпочитали корабельные сухари и немного хорошего австралийского масла, хранившегося в герметически закупоренных жестяных коробках. Оставалась неиспользованной мука - просто потому, что хлеб печь не умели.

Никто не подумал взять с собой какую-нибудь настольную игру, чтобы убить время, и Родерик смастерил шашечную доску. Книг было мало.

Рабочие еще долгое время после того, как все надежды найти алмазы пошли прахом, продолжали рыть землю и промывать породу. Вероятно, они опасались сойти с ума от безделья. По-видимому, только из-за скуки алмазная экспедиция оставила по себе ту "память", которая так озадачила командира "Поиска" Фрэнка Уайлда и последующих посетителей острова Гоф. Ксиглер нашел большую сланцевую плиту двухдюймовой толщины и "выгравировал" на ней свои инициалы. Остальные последовали его примеру. Потом плиту поставили в пещеру, оставаясь в приятном неведении относительно того, что ее обнаружат последующие поколения путешественников, скопируют все, на ней начертанное, а газеты мира облетит сенсационное открытие, именуемое "Загадкой острова Гоф".

Даже юный Родерик, этот выносливый и полный энтузиазма Робинзон Крузо, был обрадован появлению на горизонте "Вудвилла". 3 октября он бросил якорь у берега вблизи Долинки. Экспедиция провела четыре месяца на острове - вдвое больше намеченного срока. Люди почти забыли об алмазах. Когда капитан Гудвин сошел на берег, все столпились вокруг, желая узнать причины задержки судна.

- На корабле начался пожар, как только мы отплыли от острова. Пришлось ждать, пока морские волны не потушат его, - объяснял капитан. Потом, уже южнее, напоролись на айсберг. В общем, плохой сезон. Бочки с жиром вмерзли в землю на китобойной станции, и пришлось с помощью пара вызволять груз из плена.

Фентон понимающе кивал головой:

- Помните таинственный стук в дверь? Я говорил вам: что-то неладное с "Вудвиллом"...

- Ну, а как у вас с алмазами? - беспокойно прервал его капитан Гудвин. - Повезло?

Он едва поверил, когда услышал правду. После нескольких слов в свое оправдание Фентон протянул Гудвину карту, которую получил от него перед высадкой, и показал отмеченное крестом место на северном берегу, где должна была быть горная речка и где ее на самом деле не оказалось.

- Вы искали не в том месте! - сердито воскликнул капитан. - Четыре месяца - и все впустую. Кто за это будет отвечать?!

Гудвин и Фентон поднялись на борт "Вудвилла" и сверили карты.

- Я совершенно уверен, что произошла какая-то дьявольская ошибка, говорил мне потом Родерик Гарден. - Гудвин имел подлинную карту с пометками капитана Персиваля в том месте, где значилась Пекарная Печь. У Фентона была идентичная карта, но крест почему-то стоял в другом месте. Представляете, какая сцена разыгралась на борту "Вудвилла" в тот день!

Было решено оставить Долинку и попытать счастья у Пекарной Печи. Когда экспедиция перебиралась на корабль, Гудвин спросил у Фентона, не сохранился ли у них бочонок уксуса, который он по ошибке прислал им после высадки. Уксус будто бы предназначался для Южной Георгии, а на деле в бочонке было бренди, но с другой этикеткой - дабы не вводить в искушение команду. Казалось, за четыре месяца никто не додумался проверить бочонок. Однако когда Гудвин перевернул его, то обнаружил просверленное отверстие. Кто-то все-таки учуял содержимое и, по-видимому, еще на корабле тайком попользовался им.

"Вудвилл" обогнул остров и бросил якорь у Пекарной Печи, где Гудвин вместе со старателями сошел на берег. Долго задерживаться было нельзя: корабль стоял под парами, и могло не хватить угля до Кейптауна. Этот краткий визит к Печи ничего не дал, но капитан Гудвин не успокоился. У всех было ощущение, что поиски алмазов у Пекарной Печи должны быть успешными. Однако не оставалось ничего другого, как возвращаться.

"Рыжий" Гарден встретил своего сына на пристани. Он ничего не знал о результатах экспедиции, так как рация на "Вудвилле" действовала только в радиусе ста миль.

- Мир подписан, генерал Бота* умер, и масло подскочило на пять шиллингов за фунт, - известил он прибывших.

_______________

* Бота, Луис (1862 - 1919) - генерал, южноафриканский государственный деятель, первый премьер-министр Южно-Африканского Союза (1910 - 1919). Прим. пер.

Родерик получил свое жалованье "наблюдателя" - из расчета один фунт в месяц. Потом отец послал его учиться в Шотландию. Загадка острова Гоф осталась ждать своего разрешения.

Решено было (все еще под большим секретом), что капитан Гудвин отправится на остров Гоф на паровом китобое "Трулс" и будет искать там алмазы до тех пор, пока не удастся доказать их наличие или отсутствие у Пекарной Печи. Гудвин оставил Кейптаун 12 января 1920 года и провел на Гофе четырнадцать дней. Он говорил мне много лет спустя, что в те дни не находил себе покоя по двум причинам: отсутствия алмазов на острове и недостатка угля на судне. Со второй бедой команда кое-как справилась: матросы убивали морских слонов и заправляли топки китобоя ворванью. В конце концов Гудвин решил встретиться с человеком, который первым сообщил об алмазах на Гофе.

Этим человеком был Роберт Франклин Гласс, которого я уже представлял вам и который принимал меня во время визитов на Тристан. Чтобы как-то понять возникшую ситуацию с гофскими алмазами, я хочу поближе познакомить вас с моим приятелем Глассом, авантюристом по натуре. Я не имел права ничего говорить о нем в связи с этой историей до тех пор, пока в 1943 году он не умер в возрасте семидесяти лет, не таким уж старым по тристанским понятиям.

Гласс, когда я с ним встретился, был высоким, жилистым человеком, уже повидавшим мир, служил он на шхуне "Фрэнсис Аллин" (на которой и попал на Гоф), на барке "Ласточка" (Бостон) и на кейптаунской каботажной шхуне "Лилла". Работал в Англии и в США, носил медали за службу в разведотрядах Китченера*. В общем, был не простым островитянином, а личностью, можно сказать, мирового масштаба. После англо-бурской войны он вернулся на Тристан, чтобы оправиться там от овладевшего им тяжелого депрессивного состояния. На острове Гласе вырастил большую семью - шестерых сыновей и двоих дочерей, что уже не давало ему возможности вновь пуститься в глобальные авантюры.

_______________

* Китченер, Гораций Герберт (1850 - 1916) - английский государственный деятель и фельдмаршал; командовал английскими войсками во время англо-бурской войны. - Прим. пер.

В эти первые, самые трудные годы жизни на острове после своего возвращения Гласс жил только теми немногими днями, когда на Тристан заходило какое-нибудь судно и можно было приветствовать его традиционным возгласом: "Корабль на горизонте!" Среди таких судов, посетивших остров за время первой мировой войны, было и то, которым командовал капитан Персиваль.

Гласс вел в свое время поиски алмазов на речных приисках близ Кимберли, в Южной Африке. Он привез оттуда образцы алмазоносного песка и несколько пустячных алмазов. Дальновидный Гласе показал все это капитану Персивалю и дал ему понять, что богатые залежи драгоценных камней ждут своего часа на острове Гоф - в Долинке и в Пекарной Печи. Несомненно, Гласе хотел заполучить грузовое судно для доставки на Тристан дефицитных бакалейных товаров. Это дало бы ему также возможность поменять лишний скот на лесоматериалы и парусину.

Персиваль плавал мимо Гофа, но никогда не бывал там. Он передал образцы "Рыжему" Гардену и положил таким образом начало алмазной лихорадке.

Итак, Гудвин направился на Тристан, чтобы переговорить с Глассом. Роберт отстаивал свою версию до конца. Он сплавал с Гудвином на "Трулсе" на Гоф и даже помог взорвать пещеру в Пекарной Печи. Но когда разворотили всю эту Печь, не обнаружили и следа алмазов или сопутствующих им минералов. И все же Гласе продолжал утверждать, что его образцы взяты именно там.