Александр Немировский - Нить Ариадны Страница 3

В 1468 г. двадцать членов «Римской академии» были арестованы и в оковах заточены в замок Святого Ангела. На состоявшемся процессе Помпоний Лет выступил в качестве защитника и добился освобождения друзей. «Римская академия» была восстановлена, и Помпоний возобновил свои занятия. При чтении с учениками «Скорбных элегий» Овидия у него возникло сомнение в правильности описания поэтом климата мест, куда был сослан великий римский поэт. И вот Помпоний совершил поездку через Белоруссию (Левкоскифию) к Черному морю. Климат этих мест показался ему не столь суровым, каким описал Овидий, жаловавшийся на тяготы своей ссылки.

Увлечение античностью в те годы охватило также князей, в том числе так и духовных — пап и кардиналов. Папа Сикст V приказал в 1471 г. перенести из Латерана бронзовые произведения искусства в Капитолий, положив тем самым начало знаменитому Капитолийскому собранию древностей. В 1506 г. папа Юлий II, считавший себя потомком Юлия Цезаря и Энея, построил в Ватиканском дворце двор для хранения статуй под названием Бельведер.

Помпоний Лет. Портрет

В 1506 г. неподалеку от громады Колизея была извлечена из земли колоссальная скульптурная группа, представлявшая мужчину могучего телосложения и двух мальчиков (по-видимому, его сыновей), подвергшихся нападению чудовища. Отправленные папой Юлием II к месту находки архитектор Джулиано да Сангано и скульптор Микеланджело, признали в этом замечательном памятнике группу Лаокоона, известную Плинию Старшему как выдающееся произведение искусства. Весть об этой находке облетела Европу, и французский король, незадолго до того разбивший итальянцев в битве при Мариньяно, потребовал себе этот памятник в качестве репарации. Папа отдал тайное распоряжение об изготовлении копии, однако она так и не потребовалась: изменились обстоятельства. Впрочем, много лет спустя, в 1797 г. Наполеон добился передачи Франции оригинала, который оставался там вплоть до битвы при Ватерлоо.

Папа Юлий II

В Бельведере нашли убежище и другие извлеченные из римских развалин скульптурные группы (например, «Нил и Тибр»), а также отдельные статуи, в том числе «Аполлон» и «Венера». Папы Иннокентий VIII и Лев X принимали меры по охране памятников искусства. Каждый, кто проводил раскопки в папских владениях, был обязан предъявить находки и восстановить памятник в его первоначальном виде. 20 августа 1515 г. «управителем древностей» был назначен знаменитый художник Рафаэль, принявший меры по сохранению древних надписей. В этом ему помогали Якопо Мазокио и Фабио Кальво, создавшие археологическую карту Рима, опубликованную после смерти Рафаэля в 1523 г. Папа Павел III (1534—1550) учредил особый Комиссариат древностей и приказал провести раскопки в термах Каракаллы. Так были найдены знаменитые скульптуры — «Фарнезский бык» и «Отдыхающий Геракл».

Распространению знаний об античной культуре решающим образом способствовало изобретение книгопечатания. Первые печатные книги появились в Италии в 1464 г. В 1480 г. действовало уже 40 типографий, а в 1500 г. в одном только Риме — 37. Особое значение имеет издательская деятельность Альда Мануция, начало которой относится к 1489 г., которую продолжили сын и внук издателя. Сам Альд был филологом, объединившим вокруг себя группу ученых, знатоков античных текстов. В области греческой литературы советником Мануция был критянин Маркос Мусурос. Среди «альдин» — 28 томов греческих авторов. К 1500 г. было издано почти все наследие римских авторов.

Во второй половине XVI в. началась эпоха Контрреформации, и все силы Ватикана были направлены на восстановление пошатнувшегося авторитета католической церкви. Реакция обрушилась и на античное искусство, которое было объявлено нечестивым. Статуи древних богов и героев вновь стали считать изображениями бесов и ведьм. Папа Павел IV (1555—1559) приказал заколотить двери Бельведерского двора статуй, чтобы избавить благочестивых католиков от опасностей соблазна.

Впрочем, и в это мрачное время не переводились ценители античного искусства, среди которых было также немало кардиналов. Андреа Палладио (1508—1580) в своих «Четырех книгах об архитектуре» описал и проанализировал сохранившиеся памятники Древнего Рима и Аппиевой дороги, составив их планы, основанные частично на более ранних зарисовках предшественников. Труд Палладио положил начало научной оценки древнегреческой и древнеримской архитектуры, интерес к нему не ослабивал вплоть до XIX в., когда многие выводы Палладио были оспорены археологами [2].

Путешественники и коллекционеры

Увлечение античностью в XVI—XVII вв. распространилось и на другие европейские страны. Французы познакомились с памятниками античной культуры во время Итальянских войн первой половины XVI в. Парижский двор стал скупать произведения античного искусства. По инициативе королевской власти во Франции создаются научные учреждения. Они были призваны развивать науки и искусства в интересах абсолютизма, но объективно способствовали прогрессу научных знаний, в том числе и собиранию источников. В 1635 г. кардинал Арман Жан дю Плесси Ришелье основал Французскую академию, а в 1663 г. — еще одно учреждение, сыгравшее значительную роль в изучении античной истории и искусства, — «Академию надписей и медалей». В XVIII в. последняя была переименована в «Академию надписей и изящных искусств». Стали появляться и провинциальные академии.

Важным научным центром изучения античного искусства явилась Академия Бордо, основанная в 1712 г. Коллекционирование античных памятников — надписей на камнях, статуй, монет — становится во Франции не только модой, но и знамением времени. Характерна в этом отношении деятельность провансальца Клода де Фабри Пеиреска (1580—1637). Юрист, политический деятель, богач, он в равной степени интересовался всеми науками и искусствами, переписывался с сотнями людей, живших в Греции, на Кипре, в Африке, Турции и даже в Эфиопии. Узнавая о чем-либо неординарном, он посылал на Восток своих агентов, которые привозили ему экзотических животных (среди них оказалась неизвестная во Франции ангорская кошка), обломки мраморов с надписями и рельефами. Так в руках этого оригинала оказалась мраморная плита, содержавшая хронологию греческой истории, начиная с мифических времен (впоследствии она попала к английскому лорду Арунделу). Ныне эта плита известна как «Паросский мрамор». Пеиреск не оставил каких-либо трудов, но его переписка в десяти томах — ценный документ эпохи.

Дипломатическая деятельность открывала возможности и для ознакомления с памятниками античного и восточного искусства. Маркиз де Нуантель в 1670—1679 гг. был посланником Людовика XIII в Константинополе. В 1674 г. он в сопровождении художника-голландца прибыл в Афины, где был встречен с помпой. Ему разрешили посетить Акрополь, ставший турецкой крепостью. Великолепие храмов (при турках они были казармами или складами) поразило маркиза. В одном из писем де Нуантель называет их памятниками, не имеющими себе равных по красоте и великолепию во всем мире. Выполненные по его указанию рисунки скульптурного декора Парфенона позволяют нам судить об этих ныне исчезнувших сокровищах: ведь вскоре после этого Парфенон подвергся чудовищным разрушениям.

В это же время в Лионе увидела свет небольшая книжка под названием «Сообщение о современном состоянии города Афин». Ее автором был Якоб Спон, молодой врач из Лиона, интересовавшийся древними надписями и во время своего путешествия по Италии списавший их не менее двух тысяч. В 1675 г. он отправился на галере венецианского посланника в Константинополь. Оттуда он двинулся в Малую Азию и на Балканы, чтобы в течение четырех месяцев списывать там надписи. Переправившись на Балканы, он посетил Дельфы, Ливадию, Фивы. Его спутником стал англичанин Георг Уиллер, с которым он уже ранее путешествовал по Франции и Италии. О нем он писал: «Человек высокого духа и хороших манер».

Живя в течение полутора месяцев в Афинах, Спон и Уиллер встретили там Жана Гиро, тоже лионца. С 1658 г. Гиро был афинским консулом в Афинах и жил там с женой, гречанкой из знаменитого рода Палеологов. Гиро оказался для путешественников настоящей находкой. Он показал им остатки старины, в том числе множество надписей, которые они списали. В Афинах Спон обратил внимание на Башню ветров, которую молва считала могилой Сократа. Он правильно определил ее как «водяные часы». Вернувшись на родину, Спон опубликовал под своим и Уиллера именами два небольших томика с описанием своего путешествия. В предисловии к одной из этих книг он впервые употребил слово «археология» в смысле наука о древности [3]. По его мнению, задача археологии — не только собирание монет и надписей, но и изучение всего того, что относится к обычаям древних народов, их религии, политики, искусства и науки, ибо, как он выразился, археологические памятники — «это книги из мрамора, написанные молотом и резцом».