Николай Фоменко - Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых Страница 3

Мог ли сам Михаил Федорович воспротивиться разлуке с горячо любимой девушкой, которую гнусно оболгали его приближенные? Наверное, все-таки нет. Даже для Божьего помазанника слово матери было законом. При всем своем желании он не мог ее ослушаться.

В 1619 году произошло событие, сыгравшее ключевую роль в правлении первого царя из династии Романовых. В Москву вернулся его отец, Ростовский митрополит Филарет, в миру – боярин Федор Никитич Романов. Этот персонаж – своего рода русский кардинал Ришелье, фигура которого до конца все еще не оценена современниками и не осмыслена историками. А ведь отец Михаила Романова настолько колоритен для своей эпохи и значим для истории России, что ему следует уделить особе внимание.

Это был умный, властолюбивый и расчетливый человек с ярко выраженным державным мышлением. В жизни Филарета были невероятные взлеты и глубочайшие падения. Он изведал ссылку в далекий архангельский монастырь, внезапное прощение с возведением в ранг Ростовского митрополита, хитросплетения политической борьбы, пленение с последующим освобождением… По возвращении в Москву летом 1619 года Филарет был со слезами принят своим венценосным сыном и уже спустя неделю стал патриархом Московским, получив при этом и звание Великого Государя – исключительно светский титул. Тем самым подчеркивалось, что Филарета теперь следует считать соправителем сына. Он будет руководить не только церковью, но и государством.

Русский кардинал Ришелье – митрополит Филарет, в миру Федор Никитич Романов, отец Михаила Федоровича (худ. Н. Л. Тютрюмов, 1870-е)

Михаил Федорович был полной противоположностью отцу и соправителю. Если молодой царь выглядел мягким и уступчивым, то Филарет – властным и жестким. Юный монарх был склонен прощать своих недругов, а Филарет никогда не спускал обид. Зато, в отличие от сына, его соправитель-отец был многоопытным тактиком и искушенным стратегом. Именно он, а не Михаил Федорович, определял как внутреннюю, так и внешнюю политику Московского царства.

Первым делом Филарет решил завершить эпопею с женитьбой сына. Естественно, лукавые царедворцы Салтыковы не преминули поспешить к новоизбранному патриарху с кляузами по поводу так и не состоявшегося брака с безродной дворянкой. Боярин Михайло Салтыков теперь распускал грязные слухи о том, что, дескать, в ссылке девица Хлопова «ведет себя непотребно». Поначалу патриарха почти убедили в справедливости расторжения помолвки. Филарет также склонялся к тому, что Михаила Федоровича следует как можно быстрее женить, притом желательно на родовитой иностранной принцессе. Тут и произошло нечто из ряда вон выходящее!.. Михаил Федорович, который прежде производил впечатление человека мягкого, уступчивого и кроткого, категорически отказался жениться на ком-либо, кроме Хлоповой, которая уже третий год томилась в далекой сибирской ссылке. Для XVII века это было совершенно немыслимо. Молодой человек, пусть и помазанник Божий, идет наперекор воле батюшки, ставшего к тому же его официальным соправителем и патриархом Московским!..

Неизвестно, чем именно закончилась размолвка молодого царя с отцом, отличавшимся весьма крутым нравом. Однако уже спустя месяц Хлопо-ва была переведена в Верхотурье, где условия ее содержания были значительно улучшены. Еще через год девушку поселили в довольно цивилизованном Нижнем Новгороде. Такие изменения в судьбе бывшей царской невесты не могли произойти без участия патриарха Филарета. Несомненно, этот умный и дальновидный человек решил пойти на уступки сыну. Мол, я позабочусь об этой девице, а ты выполнишь отцовскую волю и женишься на той иностранной принцессе, которую тебе сосватают.

Г. И. Угрюмов «Призвание на царство Михаила Федоровича Романова 14 марта 1613 года» (1799)

Однако Михаил Федорович и тут проявил просто каменную непреклонность. В качестве царицы и матери престолонаследника он видел лишь ту, которую любил до сих пор. Беспристрастный летописец сохранил для потомков его дословный ответ патриарху Филарету: «Сочетался я по закону Божию, обручена мне царица, кроме нея не хочу взять иную». Более того, молодой царь теперь энергично настаивал на всестороннем расследовании обстоятельств расторжения помолвки и особенно странной болезни Хлоповой. Филарет, при всей его властности, был человеком справедливым и потому поддержал требования сына.

Тут выяснилось, что в Тобольске и в Верхотурье «девица Хлопова» постоянно была совершенно здорова. В Нижнем Новгороде она тоже не страдала никакими болезнями, все это время блюла себя строго и богобоязненно. Все это выглядело настолько невероятным, что молодой царь поспешил собрать Боярскую думу, на которой, конечно же, присутствовали и Салтыковы. Перво-наперво Михаил Федорович учинил публичный допрос лекаря Бальцера, лечившего царицу. Тому пришлось лишь повторить свои прежние слова о временном недомогании Хлоповой и о совете «несколько дней пребывать в покое». То же самое под церковной присягой показал духовник Хлоповой, а также все ее родные.

Для детального допроса девушки в Нижний Новгород выехала следственная комиссия во главе с боярином Федором Шереметевым. Царь строго повелел им «к Хлоповой держать честь и бережение во всем и деньги и запаси всякие на ее обиход давать, чтобы ей скудости и недостатка ни в чем не было».

Детальнейшее следствие шло полгода, и справедливость восторжествовала. Были получены неопровержимые доказательства вины боярина Михаила Салтыкова. Автор гнусных наветов немедленно подвергся опале и был отправлен из Москвы в далекую ссылку. Справедливости ради стоит заметить, что другие представители боярского рода Салтыковых, не замешанные в постыдной клевете на царскую невесту, не подверглись никаким репрессиям.

Казалось, теперь ничто не препятствует браку Михаила Федоровича и Марии Хлоповой. Небывалая твердость сына, до последнего отстаивавшего свое чувство, тронула даже кремневое сердце патриарха. Он торжественно пообещал юному царю, что благословит этот брак. Однако последнее слово все-таки оставалось за матерью, «великой старицей Марфой». Та по-прежнему проявляла непреклонность, не давала материнского благословения на сыновний брак. Более того, она торжественно заявила, что в случае женитьбы сына на Хлоповой навсегда покинет пределы его царства, и он до конца своих дней никогда ее больше не увидит.

Коронование царя Михаила Феодоровича в Успенском соборе (литография XIX в. с гравюры XVII в.)

Небывалая твердость сына, отстаивавшего свое чувство, тронула даже патриарха. Но мать не дала благословения на брак, хотя Михаил Федорович молил ее изменить решение (худ. И. Г. Ведекинд, 1728)

Даже теперь, спустя почти четыреста лет, вполне можно представить отчаяние Михаила Федоровича. Выбор между сыновней привязанностью и любовью к невесте наверняка был для него слишком мучителен. Он горячо молил мать изменить решение, пытался воздействовать на нее через отца и близких бояр, однако инокиня проявила просто железную выдержку. Некоторое время она вообще отказывалась разговаривать с сыном.

Тут слово взяла доселе молчавшая Хлопова. Через верного человека она сообщила Михаилу Федоровичу, что по-прежнему его любит, но не хочет становиться причиной раздоров в царской семье. Мол, царь, которому следует думать о наследнике, волен распоряжаться собственным будущим по своему разумению.

Молодому монарху тяжело было смириться с таким поворотом событий. Вскоре, однако, в Нижний Новгород было отправлено официальное письмо, адресованное Ивану Хлопову, отцу бывшей невесты. В нем сообщалось, что «Государь дочь его Марию взять за себя не изволил». Марии было назначено богатое пожизненное довольствие и пожалован выморочный двор Козьмы Минина – да, того самого, знаменитого предводителя московского ополчения. Мария Хлопова скончалась в 1631 году и до самой смерти наверняка оставалась одним из самых светлых и чистых образов в воспоминаниях царя Михаила.

19 сентября 1624 года Михаил Федорович женился на девице из знатного рода Долгоруковых, шестнадцатилетней княжне Марии. Эту невесту ему сосватала боярская партия, причем на кандидатуре родовитой княжны Долгоруковой очень настаивала мать царя. Однако и этому браку не суждено было стать долгим. Через несколько дней после свадьбы новобрачная серьезно заболела, слегла в постель и скончалась 6 января 1625 года. Истинные причины этой во всех отношениях загадочной смерти не выяснены и поныне. Однако по тогдашней Москве ходили упорные слухи, что кончина молодой царицы – Божья кара старице Марфе за несправедливое поругание ни в чем не повинной Хлоповой.

Через год после смерти Марии Долгоруковой по всему Московскому государству был объявлен очередной выбор царской невесты. Гонцы, отправленные по всем уездам, привезли в столицу множество пригожих девиц из боярских и дворянских родов. Вместе с няньками, мамками и служанками их поселили в дворцовых покоях. Кандидаток на должность царицы оказалось так много, что их разместили просто в коридорах, где были расставлены кровати.