Александр Фурсенко - Династия Рокфеллеров Страница 31

Помимо капиталов, которые принадлежат каждому из Рокфеллеров лично, к фамильному состоянию относятся средства благотворительных фондов. Созданные на деньги Рокфеллеров и контролируемые ими, эти фонды являются неотъемлемой частью семейных владений. Их капитал составляет более миллиарда долларов. Таким образом, если суммировать, размер состояния Рокфеллеров составит около 4 миллиардов долларов. Но, видимо, и эта сумма не является полной. Можно согласиться с Олсопом, что Рокфеллеры «намного богаче, чем это обычно считается». Американский журналист отвергает распространенную в США оценку «Форчуна», согласно которой сумма семейных капиталов равняется 2—3 миллиардам долларов. «Я никогда не был допущен к секретным финансовым архивам Рокфеллеров, — пишет он, — но я готов съесть собственные ботинки и запить их беарнским вином, если эти цифры не являются сильно заниженными». Олсоп считает вероятным, что действительный размер нынешнего состояния семейства «в несколько раз превышает общепринятую цифру». «Меня нисколько не удивило бы, если бы этот капитал..., — заключает он, — составлял около 10 миллиардов долларов».

В добрые, старые времена Рокфеллер I, взяв в руки карандаш, мог подсчитать свое состояние с точностью до одного цента. В начале 900-х годов он так и сделал.

Расчет составил 815 647 796 долларов 89 центов. Теперь иное положение. «Подобно большинству очень богатых, — пишет „Ньюсуик“, — Рокфеллеры не знают, сколько у них есть на деле в тот или иной момент». Усложнилась система участия, значительно расширилась сфера приложения семейных капиталов, а стоимость биржевых ценностей сильно колеблется. Все это затрудняет точный подсчет и делает его практически невозможным. Тем не менее трудно поверить, что за прошедшие полвека с лишним состояние, вложенное главным образом в прибыльное нефтяное дело, увеличилось лишь в 3—4 раза. По данным журнала «Тайм», только Лоуренс Рокфеллер за 14 лет, с 1945 по 1959 г., вложив пять миллионов долларов в ряд доходных отраслей, довел эту сумму до 33 миллионов долларов. В нефтяной промышленности рост прибылей был несколько медленнее, но, как уже говорилось, и здесь только за одно пятилетие оказалось возможным утроить вложенный капитал. Таким образом, темп накопления богатства Рокфеллеров был, несомненно, выше, чем это принято считать.

Сейчас много говорят об исчезновении и раздроблении крупнейших американских состояний. Предсказывают, что в следующем поколении Рокфеллеров капитал этого богатейшего в мире семейства «демократизируется», так как будет разделен между 22 отпрысками пяти братьев. К тому же дети нынешних Рокфеллеров начали обзаводиться семьями. Биографы Рокфеллеров подсчитали, что потомство Джона Д. I уже достигло 60—70 человек, а состав ныне здравствующих Рокфеллеров — 40 человек. Трудно сказать, как организуется в будущем этот клан, распадется ли он на отдельные, самостоятельные ветви, либо будет по-прежнему действовать как тесно сплоченная группа. Можно только напомнить, что аналогичного рода прогнозы относительно неминуемого распада делались уже много лет назад, когда еще живы были отец и дед нынешних Рокфеллеров, а сами они только начинали свою карьеру. Однако прогнозам этим не суждено было сбыться.

Немало говорят также о моральном «перерождении» магнатов капитала, о том, что они окончательно отказались от стяжательства и ведут образ жизни скромных тружеников. Ссылаются на то, что они постоянно заняты, загружены делами. Однако праздный рантье никогда не был и не является по сей день типичной фигурой среди обладателей крупнейших американских состояний. Правда, подсчитано, что около одной четверти мультимиллионеров США ведет именно образ жизни рантье. Но большинство из тех, кто, подобно Рокфеллерам, получил состояние по наследству, продолжает активно действовать, дабы сохранить и приумножить свое богатство. Точно так же не выдерживает критики и другой аргумент, выдвигаемый буржуазной социологией, о том, что современным магнатам присущи скромность запросов, простота в одежде и т. п.

За внешней скромностью — пышные апартаменты с десятками комнат, бассейнами и прочими атрибутами. В имении Покантико-Хиллз все, кроме Уинтропа, выстроили себе фешенебельные особняки. Только стоимость картин художников-импрессионистов, развешанных в особняках Рокфеллеров, составляет целое состояние. У Дэвида есть «хобби» — он собирает жуков, и его коллекция насчитывает около 30 тысяч экземпляров. Собирание насекомых стало интернациональной модой среди богачей. Один из Ротшильдов прославился коллекцией блох. Он систематизировал ее и известен как энтомолог. Дэвиду Рокфеллеру приписывают открытие двух видов жуков, но его коллекция носит любительский характер. Однако, когда речь идет о Рокфеллерах, то тут даже «хобби» выглядит иначе, чем у простых людей. Для коллекции Дэвида выделено особое помещение, и за ней наблюдает специально приставленный человек. Рядом с жуками находится погребок, в котором сосредоточена одна из лучших в мире коллекций французских вин. Биографы Дэвида называют это его «слабостью». Он большой гурман. Рассказывают даже, что однажды, проезжая через Париж, в разгар алжирского кризиса, сопровождавшегося обострением враждебного отношения к американцам, Дэвид, пренебрегая опасностью, поехал обедать в один из самых фешенебельных ресторанов.

Жуки, вина, произведения искусства — все это далеко не единственные предметы, коллекционируемые Рокфеллерами. Наряду с роскошными апартаментами в Нью-Йорке и загородными домами в фамильном имении Покантико-Хиллз братья выстроили себе виллы на различных курортах. В итоге у Рокфеллеров образовалась своего рода коллекция особняков. В начале автомобильной эры вся семья обходилась одним старым «Фордом». Но времена изменились. Миллионы автомобилей заполнили дороги США. Теперь роскошный лимузин не так сильно выделяется из общей массы, и гараж в Покантико-Хиллз, предусмотрительно выстроенный старым Рокфеллером на несколько десятков машин, перестал пустовать.

Здесь можно увидеть самую дорогую машину «краун импириал». В ее внутренней отделке использованы лучшие сорта кожи и ценные породы дерева. Она снабжена установкой для кондиционирования воздуха, телевизором и радиоустановками. Мотор и узлы машины собираются в Детройте, а затем они отправляются в Турин, где в руках лучших итальянских мастеров машина постепенно превращается в настоящий дворец на колесах. Ежегодно выпускается не более двух десятков таких машин. Они баснословно дороги и по карману только обладателям крупных состояний. Рядом с «краун импириал» в гараже Рокфеллеров «кадиллаки», «бентли». И тут же — автомобили первых выпусков. Они тоже стоят больших денег. Иметь такие машины считается шиком. Поэтому никого не удивляет, когда кто-нибудь из Рокфеллеров вдруг выезжает на старинной фордовской модели.

У причала Покантико-Хиллза на Гудзоне стоит целая флотилия речных судов с первоклассными ходовыми качествами. Все они отличаются хорошей отделкой. Один Дэвид имеет четыре речных катера, на которых он и его семья путешествуют из своего имения в Нью-Йорк. Хуже положение Уинтропа. Он живет вдалеке от финансовой столицы, в Арканзасе. Поэтому ему приходится пользоваться сообщением по воздуху. Уинтроп построил на территории своего ранчо собственный аэропорт, в ангарах которого четыре личных самолета, в том числе один — реактивный. Самолеты решают проблему расстояния, и, говорят, что даже стричься Уинтроп регулярно летает к своему парикмахеру в Нью-Йорк. Все это, понятно, мало похоже на образ жизни среднего американца. Рокфеллеров часто сравнивают с представителями других финансовых династий. В этом есть смысл. Сравнение позволяет лучше уяснить их положение в экономике и политике США, их роль в современной американской системе.

На протяжении многих лет первое место на Уолл-стрите принадлежало Морганам. «Корнер», как называли здание на углу Уолл-стрита и Брод-стрита, в котором находится «оффис» моргановского банка, в течение нескольких десятилетий играл господствующую роль среди финансовых группировок Северо-Востока США. Он командовал сталелитейной промышленностью, железными дорогами, и ему принадлежал неоспоримый авторитет в банковской сфере. По размаху операций и финансовой силе никто не мог равняться с «Морганом Великолепным», как титуловали хозяина крупнейшего американского банка. В середине 30-х годов размеры капитала, контролируемого Морганами, в несколько раз превышали рокфеллеровский. Однако за два последних десятилетия произошел коренной сдвиг. В результате положение двух группировок практически сравнялось. Рокфеллеры сделали резкий рывок, и в настоящее время претендуют на первое место. Это оказалось возможным по ряду причин.

Во-первых, Рокфеллеры сильно укрепили свои позиции в банковской сфере. Если вначале фирма Моргана занимала положение монополиста в банковском деле, являясь банкиром банкиров, то затем создание Федеральной резервной системы банков, к которому приложили руку Рокфеллеры и другие противники финансовой диктатуры Морганов, подорвало их монопольное положение. Наряду с этим падению роли Морганов способствовало возвышение других соперничающих банков, в том числе рокфеллеровских «Чейз нейшенл» и особенно «Чейз Манхэттен».