E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I Страница 31

Крепко заснулъ я, утомленный многообразными и необычными впечатленіями минувшей ночи. Сквозь сонъ слышу какой-то гулъ, все усиливающійся,- проснулся. Все спешно одеваются,- царитъ тревога.

– Что такое? – спрашиваю я, ровно ничего не понимая.

Все зданіе дрожитъ отъ грохота выстреловъ и взрывовъ.

– Ничего, японцы насъ бомбардируютъ изъ чортова числа орудій. Посмотрите что делается.

На позиціи рвалась шрапнель 5 1/2 и дымились горы отъ взрывовъ непріятельскихъ снарядовъ.

Высланные въ секреты пограничники вернулись лишь после полудня и доложили, что противникомъ "Самсонъ" занятъ въ значительныхъ силахъ. Видели ихъ биваки, орудія, лошадей, слышали шумъ производимыхъ работъ и звонъ телефоновъ.

Крадучись, ползкомъ они отходили отъ японцевъ. Сначала не решались, все ожидали наступленія. Ушли лишь тогда, когда солнце высоко засветило.

Было 5 часовъ утра. Подали лошадей. Поручикъ Сиротко предложилъ ехать вместе на позицію.

Канонада усиливалась. Особенно доставалось городской батарее подъ командой бомбардира Егорова.

Батареи Киньчжоуской позиціи поддерживали энергичный огонь.

Непріятель громилъ позицію, буквально засыпая внизу городскую батарею снарядами.

Были моменты, когда целый десятокъ снарядовъ почти одновременно рвался на батарее, засыпая ее дождемъ осколковъ. Кажется, что все кончено, батарея сметена. Нетъ, съ батареи капитана Высокихъ ясно видно, какъ Егоровъ опять шлетъ противнику снарядъ за снарядомъ. Полевыя батареи японцевъ были отнесены очень далеко, стреляя на предельныя дистанціи. На позиціи особенно усиленно обстреливалась та изъ батарей, надъ которой былъ пущенъ змей.

Въ 6 часовъ слева, съ уступовъ горы противникъ открылъ огонь изъ хорошо замаскированныхъ гаубицъ.

О приблизительной величине калибровъ мы судили по большимъ взрывамъ и сильному фугасному действію.

Благодаря тому, что японцы артистически применились къ местности, пристрелка по ихъ орудіямъ была очень затруднительна. Мы должны были стрелять наугадъ, по невидимому противнику. Кроме того, огонь его былъ удивительно меткій и сосредоточивался последовательно на каждой батарее. Въ 6 ч. 45 м. бомбардировка стала заметно стихать.

Во время боя правее правой батареи непріятеля было обнаружено движеніе людей, тянувшихъ по пахоте орудіе. Залпъ изъ шестидюймовыхъ орудій прекратилъ дальнейшія работы.

Во все время перваго исключительно артиллерійскаго боя меня поражало полное спокойствіе и выдержанность орудійной прислуги.

Откуда это бралось? Не понимали люди всей опасности, не видели еще раненыхъ?

Нетъ, и потомъ, до конца осады люди вели себя людьми. Животное чувство страха за свою жизнь слабо проявлялось. Если мы преклоняемся передъ героями минувшихъ войнъ, то защитникамъ Артура безусловно принадлежитъ пальма первенства.

– Поймите, что на смотровомъ ученіи не достигаешь такой быстроты и выдержки,- говорилъ мне Николай Алексеевичъ Высокихъ,- какія я вижу теперь, во время боя.

Когда обнаружились "гаубицы", удалось къ нимъ быстро пристреляться только благодаря удивительной отваге и исключительной храбрости артиллеристовъ, какой то ихъ особенной любознательности.

– Ваше благородіе,- кричитъ одинъ, другой, третій – вотъ дымокъ, огонекъ, еще, а вотъ еще, еще, ваше благородіе!

Смотришь, действительно.

Берутъ прицелъ – выстрелъ.

Другой – выстрелъ.

Еще, еще – пристрелялись. Снаряды же рвутся кругомъ, но пока счастливо: раненыхъ еще нетъ.

Безъ четверти восемь на Киньчжоуской позиціи опять все было спокойно.

Доигрались наши начальники. Пока они занимались безконечными писаніями длиннейшихъ приказовъ, рапортовъ и отношеній – противникъ не терялъ драгоценнаго времени.

Пока мы собирались производить обстоятельныя рекогносцировки, назначали и отменяли ихъ – противникъ подходилъ къ самому Киньчжоу {Пока генералъ Фокъ сумасбродничалъ на Киньчжоуской позиціи, разыгрывалъ изъ себя маленькаго Стесселя, противникъ занялъ "Самсонъ", откуда спокойно наблюдалъ за Киньчжоуской позиціей. Она у него была, какъ на ладони.}.

Впереди, подъ самымъ носомъ, противникъ сосредоточивался, устанавливалъ орудія,- а мы?

Мы привезли змей и собирались съ батареи No 20 производить рекогносцировку.

Большинство артиллеристовъ мне говорило, что внезапно открытый по позиціи огонь былъ для нихъ неожиданностью.

Въ 5 часовъ утра все мирно спали, когда заревели непріятельскія батареи, и по всей площади позиціи начали рваться снаряды.

После утренняго артиллерійскаго боя на Киньчжоу опять все спокойно. Только съ 3-хъ часовъ пополудни начали раздаваться редкіе орудійные выстрелы по показавшимся отдельнымъ группамъ противника въ долине Киньчжоу и въ стороне Сампсона.

Поручикъ Саломоновъ открылъ огонь съ своей батареи.

Огонь постепенно усиливается. Константинъ Марковичъ прямо неистовствуетъ.

Беглый огонь перешелъ въ залпы.

Его батарея не связана съ позиціей телефономъ.

Понять не можемъ, что случилось.

Послали коннаго охотника.

До него по дороге добрыхъ 3 версты.

Наконецъ все разъяснилось.

У подошвы Сампсона, между прилегающей сопкой и старой китайской импанью, обнажились густыя колонны. Противникъ вытянулся въ густыя цепи и безконечной лентой, безъ единаго ответнаго выстрела, сталъ стягиваться подъ прикрытіемъ импани противъ праваго фланга нашихъ окоповъ.

Это была лишь демонстрація.

Они хотели усилить нашу бдительность на правомъ фланге и заставить сосредоточить тамъ побольше резервовъ.

Ведь вся площадь была не больше 3-хъ квадратныхъ верстъ.

Все было, какъ на ладоне.

Исторія войнъ всего міра не знаетъ еще примера, где бы столь серьезный бой, какимъ явилось Киньжоуское побоище, для всей войны вообще, а для Артура въ частности – происходилъ на такой миніатюрной площади.

Ни одно наше движеніе не могло быть скрыто отъ наблюденій противника.

Сидя на Самсоне, который мы ему такъ предупредительно отдали – японцы видели все, буквально все.

Какая изменнически преступная деятельность нашихъ вождей.

Въ начале четырехъ Бутусовъ предложилъ мне проехаться къ центру передовыхъ окоповъ и взглянуть на передвиженіе японской пехоты.

Я охотно согласился.

Мы скоро выехали на дорогу, которая минувшей ночью вела насъ на предполагаемую рекогносцировку.

Снаряды выли надъ головами, впереди виднелись ихъ взрывы. Миновавъ наши окопы (они еще не были заняты) выехали на полосу отчужденія. Проехали последнюю заставу, влево насъ окликаетъ часовой.

– Ваше высокородіе – туда нельзя!

– Почему?

– Такъ что ихнія пули сюда попадаютъ. Онъ стреляетъ и по одиночнымъ людямъ,- съ той вотъ сопки.

– Ладно. Поедете или вернетесь, я все-таки доберусь до импани.

Двинулись впередъ, и едва обнажили себя изъ гаоляна, какъ надъ головами запели пули. Очевидно, насъ заметилъ японскій дозоръ.

Съ заходомъ солнца Соломоновская батарея замолчала. Сгущавшіяся сумерки постепенно окутывали Киньчжоу.

Получилось приказаніе: съ наступленіемъ ночи ротамъ занять окопы на правомъ фланге и быть "особенно бдительными".

Ужинъ прошелъ въ какомъ-то приподнято нервномъ состояніи. Все старались быть разговорчивыми и… молчали. Порывались лишнее выпить, и не пили.

Соломоновъ объявилъ, что, если будетъ штурмъ, его батарею въ мигъ раскатаютъ.

– У меня блиндажей нетъ совсемъ. Вместо блиндажей палатки. По летнему времени оно, конечно, пріятно, – но въ бою совсемъ непрактично. Некуда будетъ раненыхъ прятать, да и снаряды не защищены.

Полковникъ Радецкій отечески советовалъ мне вместо моей фуражки съ краснымъ околышемъ надеть стрелковую.

– Осторожность никогда не мешаетъ. Будете отличаться отъ другихъ.

Часамъ къ 9-ти все были готовы. Роты, выстроившись, ожидали на дворе.

Простившись съ подполковникомъ Радецкимъ (я на следующій его увиделъ, онъ совершенно нагимъ лежалъ въ вагоне, но уже мертвый. Все внутренности были выворочены). Мы тронулись въ путь.

Часъ спустя мы первыми заняли окопы.

Тысячи людей ждали противника, тысячи глазъ старались пронизать спускавшуюся завесу ночи. Впереди непріятель. Онъ близокъ. Онъ, если не сейчасъ, то скоро очень скоро пойдетъ на эти окопы, польется целой лавиной на притаившіяся цепи стрелковъ. Все ждали ночного штурма. Но откуда и куда онъ ударитъ?

Узкій перешеекъ, соединяющій Квантунскій полуостровъ съ материкомъ, постепенно заволакивался легкимъ туманомъ. Войска продолжаютъ безшумно занимать первыя и вторыя линіи окоповъ. Шумятъ лишь подходя пулеметы. Устанавливаются въ интервалахъ ракетные станки. Стягиваются прикрытія для батарей. Подходятъ резервы.