Александр Боханов - Правда о Григории Распутине Страница 32

Одного имени «Вырубова» было достаточно, чтобы перед глазами столичной публики предстал живой образ «мерзости разложения». Вырубова знала о многих характеристиках на свой счет и с большим юмором и мастерством их обыгрывала на вечерних посиделках в присутствии Царя и Царицы, в том числе не раз повествовала о своих совместных с Григорием «помывах» в бане. Эти «Анины комедии» особенно веселили Николая II, но ни Он, ни Царица никогда бы и вообразить не могли, что подобным глупым домыслам предназначена долгая жизнь.

Императрицу и Ее наперсницу сближало одинаковое отношение к Г. Е. Распутину, которого они обе глубоко почитали, видя в нем воистину Божьего человека, способного наставить на праведный путь, объяснить и указать судьбу.

Подруга Анна во всем старалась помогать Александре Фёдоровне. Всегда была рядом, хлопотала, старалась облегчить повседневные заботы Императрицы и Матери. Помогала Детям делать уроки, обучала рукоделию, участвовала в совместных чтениях, разучивала с Царицей романсы и оперные арии, но и, конечно же, бессменно была рядом в случаях болезни кого-либо из членов Императорской Семьи.

Свою повелительницу-подругу Анна Александровна любила самозабвенно и была готова пожертвовать для Нее и Ее семьи даже собственной жизнью. Эту преданность и бескорыстную любовь (взамен она ничего не просила, не требовала и не имела) Царица чувствовала постоянно и всегда высоко ценила, тем более что как Она постоянно убеждалась, действительной искренности в окружавших Их людях было так мало!

Душевное расположение Царицы быстро подняло молодую фрейлину на невероятную высоту в неписаной иерархии Русского двора. Подумать только: она постоянно обедала с Их Величествами! Она регулярно проводила с Ними семейные вечерние часы! Для чиновно-придворного мира все это было невероятно, непонятно, и требовало объяснений, которые быстро и появились. Циркулировавшие во множестве «сведения» об этой дружбе (о некоторых из них уже речь шла) в очередной раз показали, насколько инспираторы их были далеки от понимания истинных причин, объединявших столь разных по своему положению женщин. Но, может быть, и умышленно не хотели понять.

В начале века для русского общества, в первую очередь для дам высшего света, характерны удивительная эротическая истерия, надрывный культ плотской чувственности и вакхического экстаза. Разнузданную похоть прикрывали разговорами о поисках простоты, искренности и истинности. Эта атмосфера сексуального надлома очень способствовала росту известности, а затем и ажиотажу вокруг личности Григория Распутина.

Темы книг и лекций по вопросам пола в начале XX века стали чрезвычайно популярными. Разговоры на эти темы, еще совсем недавно немыслимые в пуританском русском обществе, после наступления «эры свободного самовыражения» сделались необычайно модными. Различные авантажные «эмансипэ» из высших кругов чуть ли не все поступки людей стали объяснять «половыми влечениями».

В Россию хлынул поток эротической и порнографической литературы из Европы: частично из Германии, но особенно из Франции, где был в то время главный центр мирового «порнобизнеса». Да и в самой России появилась своя нелегальная «увлекательная продукция».

Чиновники цензурного ведомства не успевали изымать из обращения книги, брошюры и картинки самого откровенного характера. О содержании этих произведений красноречиво говорили названия: «Тайны кушетки», «Мужчины-проститутки», «Сладострастие на острове Лесбос», «Римский разврат», «Ночные мистерии», «Сады любви Парижа», «В постели с двумя мужчинами».

Русское общество в целом хоть еще не было готово к «сексуальной революции», но некоторые представители высшего света двигались в этом направлении, что называется, на всех парусах.

Естественно, что в господствующих в обществе представлениях и настроениях так или иначе преломлялась жизнь Императорской Семьи, хотя Царь и Царица были бесконечно далеки от подобных модных течений и никогда такие темы публично не обсуждали, да и вообще не высказывали никакого интереса к ним. Через некоторое время беспощадная молва будет утверждать, что А. А. Вырубова, эта пресловутая «устрица», сожительствует с «грязным мужиком Распутиным». Чуть позже подобное обвинение будет брошено и по адресу Царицы.

Доброта и преданность притягивали Александру Фёдоровну к Ане Вырубовой. И конечно же, как Она убедилась при близком общении, ее любовь и вера. Они вместе молились, и для Александры Фёдоровны присутствие фрейлины не было в тягость. Они многое понимали и чувствовали одинаково. К тому же навсегда сковал их цепью общей судьбы Григорий Распутин, которому они последние годы его жизни полностью доверяли.

Уже в 1908 году А. А. Вырубова была убежденной поклонницей «старца». В ноябре 1908 года генеральша А. В. Богданович получила через камердинера Царя удивительную информацию, которую тут же записала: «Оказывается, что Вырубова дружит с каким-то мужиком, да еще с монахом. И вот фотография, на которой она снята сидящая рядом с мужиком, ее принесла горничная. Радциг (камердинер Императора Николая II. — А. Б.) глазам своим не поверил, когда это увидел. У этого мужика звериные глаза, самая противная нахальная наружность. Эту фотографию Вырубова не держит открыто на столе, а лежит она у нее в Евангелии. И что еще печальнее, что и мужик, и монах бывают у Вырубовой при Царице, когда Она посещает Вырубову. Этому мужику Вырубова собственноручно сшила шелковую голубую рубашку. Часто бывает он у Вырубовой в Царском, но пока еще во Дворец не показывался».

У Александры Фёдоровны вера в Распутина никогда не была слепой. Доверяя честности и правдивости Анны, Она дважды просила её съездить на родину Распутина и посмотреть, как живет этот человек. И Анна ездила, а потом рассказывала. Первый раз поездка состоялась за несколько лет до Первой мировой войны, а второй раз — в 1916 году, вместе с Лили Ден. Свои впечатления Вырубова передала в воспоминаниях.

«Из Тюмени до Покровского ехали 80 верст в тарантасе. Григорий Ефимович встретил нас и сам правил сильными лошадьми, которые катили нас по пыльной дороге через необъятную ширь сибирских полей. Подъехали к деревянному домику в 2 этажа… Встретила нас его жена — симпатичная пожилая женщина, трое детей, две немолодые девушки-работницы и дедушка-рыбак.[31] Все три ночи мы, гости, спали в довольно большой комнате наверху, на тюфяках, которые и расстилали на полу. В углу было несколько больших икон, перед которыми теплились лампады. Внизу, в длинной темной комнате с большим столом и лавками по стенам, обедали, там была огромная икона Казанской Божией Матери, которую они считали чудотворной…

Крестьяне относились к гостям Распутина с любопытством, к нему же безразлично, а священники враждебно». (О причинах «враждебности» речь пойдет особо).

…Анна жила интересами и заботами Монаршей Семьи. Она чтила Распутина как великого молитвенника. Вот несколько ее телеграмм ему. «Посылаю тебе, дорогой отец Григорий, письмо от Старшей (речь идет о письме Ольги Николаевны. — А. Б.). У нас Маленький все очень болен, говорят, от жары и кашля лопнул внутренний сосуд и кровоизлияние, опухоль на боку, боль и жар. Молись о нас. Твоя Анна» (июнь 1912 года). «Мама (Царица. — А. Б.) обрадована телеграммой, у Маленького нога болит, тоскую по тебе, верю: всё также о всех молишься. Анна» (9 июня 1913 года). «Ножка болит. Папа (Николай II. — А. Б.) также расшиб ногу больно, помолись. Другие ничего, часто вспоминаю. Анна» (29 ноября 1913 года).

Постепенно «милая Аня» настолько стала близка Царской Семье, что уже не всегда считала возможным слушаться Императрицу и начала проявлять признаки своеволия, что у Александры Фёдоровны вызывало раздражение. В 1914 году наступил кризис отношений.

Ее возмущало поведение «коровы» (так Царь и Царица называли ее между Собой) в отношении Николая II, которому та постоянно писала пространные послания, полные объяснений в глубоких симпатиях, отнимая «драгоценное время» и не понимая, по словам Царицы, что «ее письма не представляют для Тебя интереса». Хотя эту корреспонденцию Вырубова всегда давала читать Царице, но тем не менее возникали какие-то тревожные опасения.

Вот выдержка из письма Александры Фёдоровны от 27 октября 1914 года:

«Утром она опять была со Мной очень нелюбезна, вернее даже груба, а вечером явилась гораздо позже, чем ей было позволено прийти, и странно вела себя со Мной. Она сильно флиртует с молодым украинцем (речь идет о раненом царскосельского госпиталя. — А. Б.), тоскует и жаждет Тебя, и по временам чрезвычайно весела… Конечно, это нехорошо, что Я на нее ворчу, но Тебе хорошо известно, как она может раздражать. Увидишь, когда вернешься, она будет Тебе говорить о том, что как ужасно она без Тебя страдала, хотя она вполне наслаждается обществом своего друга, которому кружит голову, но не настолько, чтобы позабыть о Тебе. Будь мил и тверд, когда вернешься, не позволяй ей грубо заигрывать с Тобой, иначе она становится еще хуже — ее постоянно следует охлаждать».