Сергей Войтиков - Высшие кадры Красной Армии 1917-1921 Страница 35

20 августа по инициативе Подвойского председатель Высшей аттестационной комиссии А.И. Егоров направил Ленину доклад, в котором доказывал необходимость «единоличного управления делом войны», критикуя параллелизм работы Высшего военного совета (ориентированного на борьбу с внешним врагом) и Оперативного отдела Наркомвоена (Оперода, направленного на ведение Гражданской войны) и непоследовательность Высшего военного совета. Егоров предложил назначить ответственного перед СНК Верховного Главнокомандующего, подчинив ему главнокомандующих фронтов и военных руководителей участков Завесы; создать, слив воедино Штаб Высшего военного совета и Оперода Наркомвоена, Штаб Верховного главнокомандующего. Ленин запросил мнение Троцкого, добавив: «Не назначить ли [Главнокомандующего Восточным фронтом] Вацетиса Верховным Главнокомандующим?»[535]

21 августа Подвойский, узнав о принятой отставке М.Д. Бонч-Бруевича, разослал телеграммы Ленину, Троцкому, Склянскому, Антонову-Овсеенко, главе Оперативного отдела Наркомвоена С.И. Аралову, Г.Г. Ягоде (сотруднику возглавляемой Подвойским Высшей военной инспекции, остававшемуся за Подвойского на время его отсутствия) с просьбой не назначать нового военного руководителя Высшего военного совета до своего приезда в Москву. «Весь состав Высвоенсовета, — телеграфировал Подвойский, — подбирался Бонч-Бруевичем из подобострастных, холопски настроенных, бездарных людей, хороших канцеляристов, которые обратили Высвоенсовет в бумажную мельницу, ничего реально не издавшую». Заканчивалось послание просьбой поручить составление нового Высшего военного совета самому Подвойскому[536].

25 августа за объединение деятельности всех высших военных органов в одних руках высказался и член коллегии Наркомвоена, старый соратник и свояк Подвойского М.С. Кедров. На следующий день уже ознакомившийся с предложением Егорова Подвойский телеграфировал в Москву, что также считает необходимым объединение командования военными силами республики и их снабжения. Подвойский также поддержал идею объединения Штаба Высшего военного совета и Оперода Наркомвоена и высказался за освобождение новоучреждаемого органа от «канцеляристов» и наделение его самыми широкими полномочиями[537].

Тогда К.А. Мехоношин обратился к В.И. Ленину с предложением упразднить Высший военный совет, разделив его функции между главным командованием и Высшей военной инспекцией; оставить три высших военных органа — Ставку [ВГК], коллегию Наркомвоена и ВВИ, чётко разделив их функции[538]. Этот «прожект» был очевидным анахронизмом, возвращавшим структуру военного управления к временам Смольного или около Смольного…

Руководитель Оперативного отдела Наркомвоена С.И. Аралов также высказался за быструю организацию Ставки. Ознакомившись с планами Подвойского, 27 августа Аралов телеграфировал Ленину, Свердлову, Подвойскому, Склянскому и Вацетису о целесообразности передачи аппарата Высшего военного совета «в его полном составе» в распоряжение И.И. Вацетиса; вопрос о создании «особого военного аппарата», подчинённого Совнаркому, Аралов предлагал оставить открытым[539]. Совнарком считал необходимостью срочное создание высшего военного оперативного центра, но отклонил предложение именовать новый оперативный орган «Ставкой Верховного командования»[540] (очевидно, название не «пахло» революцией).

Косвенные источники свидетельствуют, что в Наркомвоене вопрос о реорганизации аппарата военного управления разрабатывался в августе 1918 года А.А. Свечиным (генерал-лейтенантом) и А.М. Мочульским (генерал-майором) по поручению Э.М. Склянского. А.И. Егоров и управделами ВВИ Г.Г. Ягода к концу августа 1918 года располагали сведениями об отдельных намеченных сотрудниками Склянского кандидатах в Ставку. Подвойскому они телеграфировали, что намеченная Свечиным и Мочульским схема «не особенно верна и жизненна», а кандидаты Склянского могут не устроить Подвойского. В телеграмме говорилось, что «интересы республики требуют принять сейчас жизненную организацию Ставки, при осуществлении которой необходимо учесть весь опыт работы Высшей военной инспекции». Заключало всё «категорическое» требование к Подвойскому приехать на день-два[541].

Иоаким Вацетис дал позднее такую трактовку выработке проекта Высшей военной инспекцией: «Борьба верхушки старого Генерального штаба за гегемонию. В связи с провалом военного строительства и предательством английским и французским… верхушка старого Генерального штаба увидела, что её затея с войной против Германии лопнула. Старый Генеральный штаб деятельностью Высшего военного совета доказал, что работа по организации обороны первого в мире пролетарского государства ему не по силам и отдельные его члены сами признались, что надо устраниться и заблаговременно пристроиться поудобнее. Была выдвинута идея создания Высшей военной инспекции, председатель которой должен был пользоваться правами верховного командования. Это была лазейка верхушки старого Генерального штаба — после ликвидации Высшего военного совета зацепиться снова за власть»[542]. Вацетис явно что-то напутал: во-первых, Высший военный совет ещё не был ликвидирован; во-вторых, вряд ли Подвойский стал бы опираться на старых генштабистов, принимая во внимание его негативную оценку кадровой политики Бонч-Бруевича в Высшем военном совете.

Необходимость реформирования военного руководства стала очевидной, но определились принципиальные расхождения в подходах к этому: Э.М. Склянский и стоявший за ним Л.Д. Троцкий выступали сторонниками централизации военного управления, К.А. Мехоношин — децентрализации (бюрократизации) аппарата, а фактический шеф Мехоношина Н.И. Подвойский вообще хотел свести реформу к смене кадров Высшего военного совета и прежде всего — председателя совета (на этом посту Подвойский явно видел только себя).

Отношения Троцкого и Ленина в этот период до крайности осложнились. Относительно назначения давнего соратника Ленина Михаила Кедрова в 6-ю армию Троцкий в телеграмме Э.М. Склянскому высказался недвусмысленно: «Военкомы Кузьмин и Наумов запрашивают о своих полномочиях, раз командующим является Кедров. Прошу известить, кем назначен Кедров. Предполагается ли сохранить его и дальше командующим? Считаю такой порядок неправильным»[543]. Троцкий не мог не знать, что Кедрова назначил Совнарком. Фактически именно такой порядок назначения Троцкий признал неправильным. И все его упрёки адресовались в действительности не Склянскому, а непосредственно товарищу Ленину («хитрый Эфраим» был буфером между Лениным и Троцким).

Практическую возможность реализации «программы максимум» Л.Д. Троцкого и поддержавшего его Я.М. Свердлова открыло покушение на В.И. Ленина 30 августа 1918 года и его тяжёлое, как первоначально считали, состояние. О покушении находившегося под Свияжском Троцкого в тот же день поставил в известность Свердлов.

«Результатом покушения явились два слепых (несквозных) ранения, — сообщает Троцкий в приказе по Красной Армии и Красному флоту № 32 на следующий день. — Одна пуля, войдя под левой лопаткой, проникла в грудную полость, повредила верхнюю долю лёгкого; другая пуля проникла в левое плечо, раздробила кость и застряла под кожей левой плечевой области. Положение раненного было признано серьёзным». В заключение приказа слышна военная музыка, загремевшая 2 сентября с трибуны ВЦИК:

«Солдаты Красной Армии и моряки Красного Флота.

Товарищ Ленин первый солдат того фронта, на котором боретесь Вы: это фронт бедных против богатых, угнетённых против угнетателей. Выстрел по товарищу Ленину есть удар по власти рабочих и крестьян. Враги народа надеются, что, сломив вождя, они сломят народ и восстановят буржуазный гнёт.

Солдаты и матросы. Вы призваны вместе с рабочим классом дать беспощадный бой буржуазным заговорщикам и их наёмным убийцам. Пусть кровавый удар, нанесённый первому гражданину Советской республики, огнём мести зажжёт Ваши сердца. Они совершили своё подлое дело в Москве. Мы дадим им ответ не только в Москве, но и в Казани, Екатеринбурге, Симбирске, Самаре.

Да здравствует товарищ Ленин, бесстрашный учитель и вождь пролетариата, раненный на своём посту.

Беспощадная, истребительная месть всем врагам рабочего народа. Смерть белогвардейцам, заговорщикам, наёмным убийцам.

Солдаты, матросы, рабочие, крестьяне — в наступление по всей линии.

Смелые честные — вперёд»[544].

Троцкий приехал в Москву. Председатели ВЦИК и Высшего военного совета детально согласовали вопрос о централизации управления не только военным ведомством, но и государством в целом[545].