Александр Свечин - Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый Страница 42

Сражение при Равенне. Для эпохи наемных армий характерно сражение при Равенне, 11 апреля 1512 г. Франция находилась в войне с Венецией, Испанией и папой. Французская армия, под начальством талантливого 23-летнего Гастона де Фуа, племянника короля насчитывала 23 тысячи бойцов и 50 пушек. В. состав армии входил отряд ландскнехтов, 6 тысяч, под начальством Якова из Эмса. Артиллерия была, так сильна потому, что к французам присоединился герцог феррарский Альфонс д'Есте, который имел в своем цейхгаузе значительную материальную часть, сам любил артиллерийское дело и располагал кадром пушкарей. Армия лиги, под командой испанского наместника в Неаполе Кардона, насчитывала всего 16 тысяч при 24 пушках. В ближайшем будущем отношение сил должно было радикально измениться: к лиге против Франции должны были примкнуть Англия и Германская империя; ландскнехтам был уже послан приказ отделиться от французской армии, а к испанско-венецианской армии должны были примкнуть до 18 тысяч швейцарцев, наемников папы, которые на зиму, уходили к себе на родину. В этих условиях французский полководец стремился возможно скорее к развязке, а испанский — выжидал, уклоняясь от решительного сражения.

Базой французской армии в Ломбардии являлись Миланские владения. Гастон де Фуа решил вынудить противника к бою операцией в направлении на Рим. Первым этапом являлось овладение городом Равенной. Кардона успел значительно усилить гарнизон Равенны, и хотя французская артиллерия сразу же пробила брешь в тонкой средневековой стене города, но первый штурм французов испанский гарнизон отбил. Однако, предоставленный самому себе город Равенну неминуемо в течение ближайших дней был бы взят французами. По совету организатора испанской пехоты Педро Наварра, безродного солдата, Кардона спустился с армией с укрепленной позиции на отрогах Апеннинских гор и начал укрепляться на южном берегу р. Ронко; преграда, образовавшаяся рекой, дала испанцам выигрыш времени для укрепления. Цель этого маневра — отрезать подвоз снабжения французской армии, создать непосредственную угрозу для нее и отвлечь ее от энергичных действий против Равенны.

Левый фланг испанской позиции обеспечивался р. Ронко, не всюду проходимой в брод и протекавшей в обрывистых берегах, правый фланг — мокрыми лугами и болотами. Перед фронтом был вырыт глубокий ров с валом, который заняла артиллерия и мушкетеры. Этот ров на 20 сажен не доходил до реки.

Затем, в виде препятствия, были поставлены повозки с рогатками; это было изобретение Педро Наварра; этими боевыми повозками фронт испанской пехоты, строившейся сравнительно с ландскнехтами неглубоко, быстро прикрывался от бурного натиска глубоких колонн противника. Тут же стали двуколки с пищалями (аркебузами) слишком крупного калибра, чтобы ими можно было стрелять с руки. Центр образовала испанская пехота, растянувшаяся в первой линии, с двумя крупными колоннами итальянской пехоты позади и 400 отборными пикинерами в резерве. Между пехотой и р. Ронко расположилась тяжелая конница Фабриция Колонна, а на правом фланге — легкая конница Пескара.

Утром 11 апреля, на следующий же день после подхода испанцев, Гастон де Фуа повел свою армию на левый берег Ронко. Была отдана письменная диспозиция, расписывавшая все части французской армии между авангардом герцога Феррарского, который должен был образовать правое крыло, главными силами (центр) и арьергардом (левое крыло). На переправе через Ронко оставлен был отряд Ив д'Аллегр в 400 коней.

Читать: вместо Ронно — Ронко; вместо ландсхнехты — ландскнехты.

Переправа французов происходила по мосту, в полуверсте от испанских укреплений. Кардона отклонил предложение Фабриция Колонна — оставить укрепления и атаковать французов, пока они перестраиваются к бою. Боевой порядок французов был построен аналогично с испанским — пехота в центре, тяжелая конница у реки Ронко, против тяжелой испанской конницы, легкая конница — на более открытом южном фланге.

Гастон де Фуа распорядился, чтобы французская армия приблизилась на дальний выстрел к испанцам и остановилась. На позицию выехала многочисленная артиллерия и началась, в первый раз в мировой истории, артиллерийская подготовка. Испанские орудия отвечали и сначала довольно успешно, в виду преимуществ командования и заблаговременного расположения. Но герцог Феррарский, обратив внимание на невыгодность фронтальной позиции французской артиллерии, снял часть орудий и переменил их позицию, выдвинув на пригорок, откуда пушки начали поражать испанский фронт косым огнем. Войска начали терпеть потери, довольно значительные вследствие массивных глубоких строев. Педро Наварра приказал своей пехоте лечь и так пережидать артиллерийский бой. Но испанская конница оказалась в невыносимом положении. Отойти под огнем назад на двести-триста шагов, покинуть свое место в боевом порядке для испанских рыцарей было предосудительно. Фабриций Колонна предложил Наварра перейти в общее наступление на всем фронте, но Наварра, желая полностью использовать силу созданных укреплений, — отказался. Кавалерия обоих крыльев не выдержала и двинулась вперед.

Испанская тяжелая конница медленно развернулась через 20-саженный промежуток между рвом и рекой, понесла потери от артиллерийского огня, вступила в бой с французскими рыцарями и, подавленная превосходством сил, атакованная во фланг сыгравшим роль резерва отрядом Ив д'Аллегр, — была отброшена назад и бежала с поля сражения. Та же участь постигла и легкую испанскую конницу.

Французская пехота и ландскнехты в центре также соскучились под артиллерийским огнем, и, когда бой кавалерии на крыльях стал складываться в пользу французов, пехотный центр перешел в атаку. С вала он был встречен в упор залпами испанских мушкетеров, и, когда штурмующая пехота, расстроившись при переходе через ров, стала перелезать через вал и проникать сквозь ряды повозок, Наварра бросил в контратаку всю пехоту — испанцев и итальянцев — центра. Пикардийские и гасконские банды не выдержали яростной контратаки и отошли, но ландскнехты упорно защищались, неся большие потери, так как испанцы искуснее использовали в свалке среди повозок и укреплений короткое оружие — шпаги и кинжалы. Вождь ландскнехтов Яков из Эмса был убит. Но общая обстановка на поле сражения складывалась крайне неблагоприятно для пехотного центра испанцев. Кавалерия окружала его со всех сторон. Итальянская пехота бежала и рассеялась. Пикардийцы и гасконцы возвратились и вновь атаковали испанцев. Педро Наварра был взят в плен. Испанцы начали сдавать, но тесно сомкнутыми рядами пробились по дамбе вдоль реки. Гастон де Фуа, пытавшийся с отрядом французских рыцарей заставить положить оружие последний отряд противника, получил 14 ран и был убит ударом алебарды. 3000 испанской пехоты, опрокинув все препятствия, в порядке отступили. Почти половина испанско-итальянской армии — 7 тысяч — осталась на поле сражения убитыми и ранеными. Потери французской армии — около 3 тысяч, главным образом ландскнехтов. У французов убит выдающийся полководец — Гастон де Фуа, вождь ландскнехтов Яков из Эмса, у испанцев взяты в плен — Наварра, Колонна, Пескара. Наместник Кардона бежал.

В военном искусстве сражение при Равенне обозначает крупный этап. Наступающий не бросается немедленно вперед, а расчленяет бой на подготовку и решение. Артиллерия первый раз ведет на поле сражения серьезный огневой бой. Сражение растягивается во времени. Управление очень характерно — вожди дрались в первых рядах, действуя на войска примером; потери в них огромны. Перед боем Гастон де Фуа отдал письменный приказ, точно устанавливавший боевой порядок.

Стратегия ограниченных целей. В стратегическом отношении это чрезвычайно кровопролитное сражение имело нулевое значение: после победы ландскнехты ушли из французской армии, неприятель усилился швейцарцами, и французам-победителям пришлось покинуть итальянский театр. Этот крайне ограниченный стратегический результат сражений в XVI, XVII и XVIII веках представляет явление общее для эпохи; преследование невозможно, армии слишком слабы для обширных, завоеваний и вынуждены задаваться скромными стратегическими целями; разбитый противник получает возможность пополнить свои ряды. Этим объясняется, почему полководцы начала новых веков так неохотно давали сражения и предпочитали одерживать успехи маневром, заставляя противника одними угрозами покидать спорные куски территории.

По мере того, как развивалось искусство формировать из неквалифицированных воинов вполне боеспособные, тактические единицы, армии стали расти. Одновременно увеличилось и значение техники, проявившей себя столь веско под Равенной в 1512 г. Содержание больших армий обходилось все дороже и, несмотря на растущую финансовую мощь европейских государств, все время колебалось на пределе государственной платежеспособности. Армии наемников несли несравненно большие потери от дезертирства из-за неуплаты жалованья и плохих видов на. добычу, чем ранеными и убитыми в боях. Появился расчет на разложение неприятельской армии: у нас должно хватить средств на большее время, чем у неприятеля, для уплаты жалованья солдатам. Препятствуя правильному снабжению неприятеля, оттесняя неприятеля в разоренный край, мешая подвозу продовольствия к его лагерю, полководец новых веков стремился достичь конечной цели — заставить противника подчиниться своим требованиям. В плоскости этой стратегии измора лежит большинство кампаний до Наполеоновского периода новой истории. Искусный полководец шел на риск сражения лишь при особенно благоприятных условиях или когда не было другого выхода. Макиавелли, высказавший эту мысль[130], развивал основные положения стратегии измора, утверждая, что лучше побеждать голодом, чем железом; победа в бою ведь зависит больше от счастья, чем от храбрости; Макиавелли обращал внимание, что римляне преследовали врага только конницей и легко вооруженными (неверно для Фарсала), так как преследование неприятеля без приведения предварительно армии в порядок, грозит опрокинуть одержанный успех. Действительно, наемные армии для мощного преследования не годились.