Сергей Парамонов - История руссов. Держава Владимира Великого Страница 55

69

«Сказанием о первоначальном распространении христианства на Руси» Д. С. Лихачев условно назвал христианский литературный памятник, реконструированный им на основе церковных преданий, присутствующих в «Повести временных лет». — Примеч. ред.

70

То есть историческая концепция норманистов. — Примеч. ред.

71

Принятое сейчас название этого народа балтийских славян — ободриты, или бодричи. — Примеч. ред.

72

Король рутенов, русинов (лат.) — Примеч. ред.

73

Этот вопрос в последние полвека остается предметом оживленных и весьма интересных дискуссий. Загадочную Артанию локализуют и на территории современной России, вплоть до ее центральных регионов. — Примеч. ред.

74

Этот сборник статей (Varangica. — Aarhus, 1953) датского слависта Адольфа Стендер-Петерсена (1893–1963) неоднократно упоминался в предшествующих главах «Истории руссов» С. Лесного. Стендер-Петерсен придерживался норманистских взглядов, хотя признавал культурное влияние славян и Византии на скандинавов. — Примеч. ред.

75

Согласно русской церковной традиции Феодор Варяг и сын его Иоанн, канонизированные впоследствии в чине мучеников, были убиты киевлянами-язычниками в 983 г. По словам летописца Нестора, Феодор (до крещения Тур, или Отар; отсюда выражение «Турова божница», упоминаемое ниже С. Лесным) принял христианство на службе в Византии, отсюда и его греческое имя. На месте гибели варягов-христиан в 996 г. была воздвигнута Десятинная церковь. — Примеч. ред.

76

То есть имя Шимон позволяет усомниться в том, что он был скандинавом. — Примеч. ред.

77

Речь идет о довольно известной в свое время статье польского историка Станислава Ружнецкого «Перун и Тор», где акцентируется близость образов бога-громовника у восточных славян и скандинавов (Stan. Róžniecki. Perun und Thor. Ein Beitrag zur Quellenkritik der russischen Mythologie \\ Archiv für slawische Philologie. — Bd. XXIII. — Berlin, 1901. — S. 462–520; о «Туровой божнице» см.: S. 473 и далее). — Примеч. ред.

78

В данном случае С. Лесной приводит позднее, этнографическое значение слова «божница», которое в древнерусском и других славянских языках (почти такое же слово есть и в языках балтских) означало «святилище», «храм», обычно небольшой, или «молитвенный дом». Впрочем, если загадочная «Турова божница», каким бы ни был ее облик, названа в память о погибшем мученике, то можно предположить, что он был не скандинавом, а славянином (далее С. Лесной подробно говорит о русских соответствиях этому названию), хотя корень «тур\тор» известен, пожалуй, всем индоевропейским и многим другим языкам, и только на его основе, без дополнительных исторических сведений, делать какие бы то ни было обоснованные выводы о происхождении этого корня весьма сложно. Разумеется, по форме дошедшее до нас название «Турова божница» — безусловно, славянское, а не скандинавское. — Примеч. ред.

79

Константин Федорович Калайдович (1792–1832) — известный русский историк и археограф, исследователь древнерусских письменных памятников и эпических традиций. — Примеч. ред.

80

Фактически (лат.) — Примеч. ред.

81

Это норма для северорусского «окающего» говора. Южнее, в Московском регионе, напротив, «о» могло заменяться на «а». — Примеч. ред.

82

То есть очень краткого, не полностью произносимого «е». Аналогичным образом краткое «о» в конце древнерусских слов превратилось в «ъ», твердый знак, который впоследствии уже не произносился и был упразднен в современной орфографии. Примечательно, что древненовгородский диалект сохранял это конечное «о», видимо, произносившееся в полногласном варианте (это доказано на материале новгородских берестяных грамот). Это конечное «о» присутствует и во «Влесовой книге». — Примеч. ред.

83

То есть «пошел» (от глагола «идти»). — Примеч. ред.

84

Эти фонетические явления, трактуемые как поздние, заимствованные полонизмы, — один из аргументов, выдвигаемых противниками подлинности «Влесовой книги». Однако ведь эти же явления вполне могут быть сохранившимися реликтами древнеславянских носовых гласных (упрощенно записанных кириллическими буквами), на что справедливо обращают внимание все защитники этого литературного памятника. — Примеч. ред.

85

Мягкий знак вместо твердого в конце слова в древнерусских памятниках может указывать на влияние южнославянской книжности, что косвенно подтверждается упоминанием хорватов. — Примеч. ред.

86

В индоевропейской фонологии (и в других языковых семьях) в принципе возможна такая ситуация, когда одно и то же слово праязыка в одном из языков-потомков дает форму с начальным w, а в другом — g. — Примеч. ред.

87

«Боземъ» в значении «богам» — нормальная для древнерусского языка форма, с характерным для употребительных сакральных слов сокращением. — Примеч. ред.

88

Возможно, некоторые слова протославянского языка антов могут обнаружиться среди славянских заимствований в венгерском (см. первый очерк данного тома). — Примеч. ред.

89

Имеется в виду историк-«евразиец» Георгий Владимирович Вернадский. — Примеч. ред.

90

Велеград, древняя столица Великой Моравии, связанная с деятельностью просветителей Кирилла и Мефодия, существует и ныне, хотя сейчас это всего лишь деревня. — Примеч. ред.

91

Видимо, в значении «борьба» (витязей). — Примеч. ред.

92

Русские эмигранты Александр Александрович Куренков (псевдоним Кур; 1892–1971) и Юрий Петрович Миролюбов (1892–1970), вероятно, известны читателю как публикаторы «Влесовой книги». С. Лесной временами критикует их деятельность как любительскую. Определенные основания для этого есть (об этом подробно говорит во многих своих книгах Александр Игоревич Асов, работавший с зарубежными архивами), но ведь и С. Лесной в силу различных причин далеко не всегда академичен в своих выводах, хотя в данной главе он демонстрирует более глубокое понимание древнерусского языка, чем А. А. Куренков. — Примеч. ред.

93

Полногласие — особенность древнерусского живого языка, тогда как краткие формы (дщерь, млеко и т. д.) характерны для языка церковнославянского, книжного. — Примеч. ред.

94

Чисто фонетически ближайшим будет слово «скифы» (от греч. Σκύϴοι), служившее условным названием самых различных народов Евразии, хотя формальной фонетики для понимания таких текстов недостаточно. — Примеч. ред.

95

Начальное «в» тут протетическое, как его называют лингвисты: в корневой основе его нет, но в живой речи оно иногда возникает (утка = вутка, умный = вумный). — Примеч. ред.

96

«(Страны) свеев, данов, фаррерцев, норвежцев, гренландцев, исландцев, скридевиндов, славян — и северных, и восточных» (лат.). «Скридевинды» — это явно один из вариантов упоминающегося во множестве средневековых латинских источников названия народа «скререфиннов» (варианты довольно сильно различаются), которых эти источники помещают на Крайнем Севере, вплоть до легендарных земель в Ледовитом океане (потому они здесь и упомянуты рядом с гренландцами и исландцами). Их отождествление с центральноевропейскими кривичами времен Киевской Руси (и вообще с какими бы то ни было историческими народами) весьма проблематично (кривичи здесь скорее — среди «восточных славян»), хотя можно предположить, что существует какая-то очень древняя этимологическая связь этого легендарного этнонима с известным именованием славян «вендами». Это относится и к имени Скрева: видимо, «копать» тут нужно не в сравнительно поздних исторических эпохах, а в области глубинной, диахронической лингвистики, праславянских истоков. — Примеч. ред.

97